Арье Вудка - Два мира и любовь

Два мира и любовь
Название: Два мира и любовь
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2016
О чем книга "Два мира и любовь"

Арье (Юрий) Вудка живет со своей семьей в Израиле. Он пишет стихи и богословские труды, как на русском языке, так и на иврите. Первые годы пребывания в Израиле он работал инженером на одном из военных заводов Израиля, а теперь – преподаватель Торы и иврита. Этот человек, блестяще владеющий поэтическим русским языком, вжился в Священный Язык, который он пытается "спасти от накипи бескультурья".

В 1969 году Юрий Вудка был студентом в Рязани, когда милицейский стук в дверь прервал обычный ход его жизни на семь лет. Он был приговорен с тремя друзьями к тюрьме за сионистскую пропаганду. Свой срок он отбывал, в том числе, во Владимирской тюрьме. Именно там выкристаллизовалась его философия жизни.

Со дня приезда в Израиль Вудка выпустил несколько книг на русском языке и иврите. Подобно многим другим узникам Сиона, он обратился к жанру мемуаров. Не ограничиваясь лагерными историями, он также немало написал про "внутреннее очищение" и про "духовный рост за решеткой". Интересно, что на самые проникновенные места в его книге ссылаются некоторые каббалисты.

В лагере Арье сложил немало стихотворений, которые перевел в Израиле на иврит и издал вместе с переводами на иврит Мандельштама, Пастернака, Ахматовой и других любимых русских авторов.

Каким узлом Синай меня отметил?

И как настигнуть мост через века?

Царит над этой танковою степью

Его непостижимая рука.

Бесплатно читать онлайн Два мира и любовь



Моя малышка! Пусть на твоем жизненном пути тебя естественно, как дыхание, сопровождают три столь тяжко обретенных мной достояния: Вс-вышний, Родина, Любовь.

За колючей проволокой

(Мордовия, Урал, Владимирский централ)


Владимирский централ


Недошедшим

Не той мы утробы,
Нам жить здесь нельзя:
Чужие сугробы,
Не наша земля.
С нас смоет кручину
Кинерет родной.
Чужбина, чужбина,
Пусти нас домой!
Надежда истлела,
Иссякло тепло,
И серое небо
На землю легло.
Душа улетает
На вечный покой —
Чужбина седая
Пустила домой.

Потоп

Вздымается пучины буйный демон.
Над гибелью – один ковчег святой.
Давно плывут акулы над Эдемом,
И небо перемешано с водой.
Когда лишь волны выли нам в ответ,
И не было опоры даже в вере,
Мне голубь нес оливковую ветвь,
Как весть о том, что есть на свете берег.
Пусть воет вал, отвыкший от преград,
И снова в борт гремит удар жестокий —
Страна моя встаёт, как Арарат,
Над водами вспенёнными порока.
И слабенький проросший стебелек,
Склонясь на непросохший скользкий камень,
Любуется, как радугу зажег
Вс-вышний светозарными мазками.

Бар Гиора

Себя запомнил он в борьбе.
Его скрутила сила злая,
И смерть готовит он себе,
Кулак от ярости сжимая.
Но как-то разом, как-то вдруг
С души спадает тяжкий панцирь.
С улыбкой смотрит он вокруг:
Неужто это душный карцер?
Как будто орды злобных туч
Пролились ласковою влагой,
И каждый камень, каждый луч
Забрезжил вдруг безбрежным благом.
Душа, испивши Б-жий свет,
Лазурней утреннего плёса.
Ей нет страданий, смерти нет,
И отовсюду счастье льётся.

«Умывалась заря в Иордане…»

Умывалась заря в Иордане,
И звенел, наполняясь, кувшин.
Выходил Гилеад на свиданье,
Одеяла снимая с вершин.
Беззаботно щебечет поляна
Под дыханием робким тепла…
О, родная земля Ханаана,
Не глазами я видел тебя!

«Консервы из немертвых тел…»

Консервы из немертвых тел.
Решетка. Круглое оконце.
Там тополиная "метель"
По синеве несется к солнцу…

«Бестрепетно сомкнулись веки встречные…»

Бестрепетно сомкнулись веки встречные.
Спокоен скрип небесного порога.
А у меня в запасе – веки вечные
И трубный рокот рокового рога.
Умчалась моя детская неистовость
В забытый мир, столь чуждый и огромный.
Над изголовьем ветер перелистывает
Страницы снега, времени и дремы.

«Почему я не там, где тревога…»

Почему я не там, где тревога,

Где восторг – невозможного грани,

Где Кинерет, как зеркало Б-га,

Ярко блещет в зеленой оправе?

«Суетой одуряющий город…»

Суетой одуряющий город
Бесконечно, привычно чужой.
Но горячее сердце нескоро
Обрастает незримой межой.
И тогда от троллейбусной давки,
От знакомых, толпы и бесед
В кафетериях, вжатых в прилавки,
Ты уходишь, как будто во сне.
За высоким кирпичным забором —
Позабытых могил уголок
И скамейка в тени, на которой
Я сидел после долгих дорог.
Наклоненные старые плиты
Затаили родные слова,
И Давида звезда на граните,
И повсюду – глухая трава.
И деревьев беседа лесная
Протекает, как день, не спеша.
Только там – почему, я не знаю —
До глубин отдыхала душа.

«И дыхание мерзнет в усах…»

И дыхание мерзнет в усах,
И над смуглым румянцем заката,
В синеве переходно-крылатой,
Заиграла звезда на весах.
Сосны черные в дальних лесах —
Сторожами на ясной полоске,
Догорающей тающим воском,
Замерзающей в звездных слезах.

«Да воспрянет Г-сподь в жуткой славе огня…»

Да воспрянет Г-сподь в жуткой славе огня,
Чтобы таяли горы, как воск,
И да слабость отпрянет, как тень, от меня,
Как вороний разбрызганный мозг.
И над гибнущим мраком труба в окоем
Заиграет, грозна и строга,
И восстану, и вспыхну разящим огнем,
Пожирающим сонмы врага.

«Чужбина, полная печалью…»

Чужбина, полная печалью,
Себя весельем не души!
В ненастье осени причалю,
В сосуд излюбленный души.
Там паутинка в небе бледном —
Как нить смертельной пелены,
И все леса огнем последним
Библейских строк опалены.
Прохладный сумрак освежает,
Он успокаивает боль.
И рваный ветер над межами
Лишь тучи гонит пред собой.
Земля средь влажного загара
Жиреет зреющим грехом,
Но медлит праведная кара
В долготерпеньи золотом.
И акварельных далей блеклость —
Окно прозрачности двойной,
И эта призрачная легкость —
До горизонта, в мир иной…

«Солнца соки влились в листья…»

Солнца соки влились в листья,
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru

С этой книгой читают
Великие мужи комментировали эту Книгу. Они продирались сквозь дебри запредельного языка, неведомых ситуаций, пытаясь разгадать секреты каждого выражения, превратить его в сверкающий и отточенный, прозрачный бриллиант. Заниматься тем же после них – неблагодарное дело. Здесь не идет речь о комментарии в традиционной форме, не тот или иной штрих мы пытаемся понять. Эта книга – попытка комплексного подхода, цель которого – охватить внутреннюю суть це
Арье Вудка родился в Украине в 1947-м. В 1969-м рязанский студент был арестован и приговорен к 7 годам по политической статье 70. Кроме следственной тюрьмы и пересылок, сидел на 19-й зоне в Мордовии, на 36-й в Пермской области и во Владимирском централе. В 1976-м завершил срок и репатриировался в Израиль. Работал в основном в электронной промышленности, а позднее – учителем иврита, ТАНАХа и израильской литературы.Писатель и публицист.Книга «Моско
Весёлое чтение всегда приносит радость и детям, и взрослым. Промчимся по радужной «вопросной тропинке» с рисунками и вспомним подробности жизни животных, рыб, человека. Загадки всегда дарят улыбки и хорошее настроение, почувствуйте это на себе!
Сборник «Я сбудусь» – первая книга стихов Татьяны Костопулу. Это – современная поэзия, яркая и образная, эмоциональная и чувственная.
Эти стихи я посвятила Павлу Кобелеву из Полевского. В них есть все, что я хотела бы ему сказать, если бы мы когда нибудь встретились.
«На зелёной лужайке» – проба пера автора, первый сборник детских стихов. Стихотворения написаны автором как для своих троих деток, так и для широкого круга любознательных малышей.
Джером К. Джером, которого мы еще не знали!Забудьте о «Троих в лодке», забудьте об уморительных «Леди и джентльменах».Самый прославленный писатель-юморист Великобритании выступает в этой книге как автор трогательных, а подчас и печальных, лиричных историй о любви и семейной жизни и даже… самого настоящего увлекательного детектива!Некоторые из этих произведений издавались и раньше, но большинство публикуется на русском языке впервые!Джером К. Джер
Мираж императорского Петербурга, роскошь романовских дворцов… и печальный Петербург Достоевского, убогие квартиры террористов, где эти кровавые идеалисты готовили будущее Родины, – таковы главные места действия книги.Герои повествования Император Александр II – последний великий царь и первый донжуан Европы, педантично описавший в секретном дневнике пять покушений на собственную жизнь и свою последнюю безумную любовь.И князь В-кий – потомок знаме
Ты когда-нибудь бывал в стране насекомых? Нет? У тебя есть уникальная возможность посетить ее в компании друзей: Листочка и Ветерка. Вас ждут незабываемые приключения: знакомство с символом удачи, скрипичный концерт, показательные выступления фигуристов на воде, посещение музея-муравейника и даже смертельный аттракцион. Нужно только открыть книгу и начать читать.
История, продолжение к циклу «Назад в прошлое или возвращение домой» История о девушке из нашего времени. Прочитав книгу, написанную мамой Кирой Васильевой, девушка всегда мечтала оказаться в том времени. Как будто что-то тянуло её туда. Её отца звали Робин и уж очень он походил на мамин персонаж. И вот однажды она находит письмо, письмо из прошлого…Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.