Это третья книга серии!
Первая называется "Дракон, демон и другие учебные проблемы".
Вторая - "Демон, дракон и другие личные проблемы"
Грант Абель
А ведь Грант уверенно заверял, что Кьяр Ремер никогда не
переступит порог его дома. Однако почему-то не смог остановить — все старые
обещания перестали играть роль. Хотя выражение лица посетителя было совершенно
непроницаемым, невозможно определить, скорбит он или абсолютно равнодушен. Но
ведь сразу приехал… О происшествии демону сообщила сестра — Арья тоже по
какой-то причине посчитала это важным. Вдруг возникла мысль, что Элея и Кьяр
никогда не были просто любовниками — вряд ли этот циничный мерзавец хоть
ресницами дернул бы ради обычной любовницы. Но теперь какая разница? Какой
смысл ревновать, выяснять, обвинять или наказывать, когда девушки больше нет в
живых? Трагедия потрясла настолько сильно, что даже пропало желание запоздало
узнавать подробности.
Незваный гость, к счастью, тоже решил не демонстрировать
характер. Он все же герцог, о каких-то минимальных нормах приличия наслышан.
Правда, войдя в замок, сказал настолько тихо, что лишь дракон и расслышал — снующие
вокруг слуги не обратили на его реплику никакого внимания:
— Я позволил тебе ее забрать только по одной причине — был
уверен, что ты ее защитишь.
Абель до хруста сжал челюсти. Не время и не место сейчас
выяснять отношения! Кьяр виновен ничуть не меньше — и он неглуп, сам все
прекрасно понимает. Наложницу Феррино убила любовница демона, но почему Аленса
стала такой ненормальной? Она уже давно демонстрировала признаки безудержной
страсти, но демон много месяцев подряд играл на ее чувствах, подарил ей счастье,
а потом отверг — в итоге сотворил из озабоченной девушки безумную фурию. Тем не
менее Грант ни о чем подобном не сказал, ведь признавал правоту: Ремер виноват,
но Абель виноват стократно больше. Это была его задача — уберечь свою женщину
ото всех бед, и тот факт, что он не справился, подтверждается гробом в
центральном зале. Произошедшее нельзя назвать даже ошибкой — это его
преступление, за которое никто вслух не осудит, вот только у Кьяра и хватит на
подобное наглости. Значит, пусть он и останется единственным, кто скажет эту правду.
Смерть наложницы повлияла на всех в замке. Даже повариха
Анника впервые в жизни смотрела на своего господина с печальным осуждением,
однако вслух выдавила лишь слова сочувствия. Возлюбленные Тиана и Шурана не
ревели — они не успели слишком сблизиться с Элеей, тем не менее пребывали в
заметном ужасе. Женщину дракона жестоко убили в каких-то десяти метрах от него,
мыслимо ли подобное? И что еще добавить к доказательству его греха? Грант
опустил лицо еще ниже. Он не всесилен, не в его власти контролировать всех
людей и события, но в такой день он повинен даже в том, что не умеет
поворачивать время вспять.
Со смерти родителей Грант не испытывал столь тяжелой
усталости. Ему бы сейчас закрыться в покоях и хотя бы попытаться все осознать,
но приходилось встречать немногочисленных посетителей и заниматься организацией
прощальной церемонии. Кьяр с момента прибытия сидел в траурном зале и неотрывно
наблюдал за гробом, будто бы ожидал какого-то чуда. Мирта постоянно находиться
там не могла: она то выбегала в слезах, то снова возвращалась, словно никак не
могла проститься со своей госпожой. Когда и Грант вошел в зал, демон неожиданно
спокойным и тихим голосом произнес:
— Отложи похороны.
— Зачем? — дракон не мог прочитать по лицу Ремера смысл этой
просьбы — тот выглядел полностью расслабленным.
За спиной Гранта остановилась и Арья, тоже ожидая объяснений
брата. И Кьяр после долгой паузы нехотя ответил скорее ей, чем Абелю:
— В нашу последнюю встречу она обещала, что хоть из гроба
восстанет, лишь бы мне отомстить. Дай ей еще хоть день.
Грант обреченно покачал головой. Возможно, он даже
недооценил привязанность Кьяра к погибшей — это самая настоящая тоска, которую
сейчас испытывал бы любой обычный человек. И, как любому обычному человеку, ему
не хочется верить, что все кончено. Но ведь тело бесконечно долго хранить
нельзя, запах уже ощущается — разумеется, демон его тоже улавливает. Это для
слуг прошло слишком мало времени, но для представителей высших рас сомнений
нет. Уже сегодня вечером наложница закончит свой бренный путь на погребальном
костре. Грант ответил как можно тактичнее:
— Милорд Ремер, она не сможет выполнить свое обещание. И на
этот счет мне тоже очень жаль.
Неожиданно глупое предложение поддержала зареванная Мирта:
— Всего лишь день! — Служанка неожиданно заголосила громко, точно
ей дали какую-то обнадеживающую подсказку. — Я эту зануду терпеть не могла, но
она своя, я не хочу ее отпускать! У меня будто судьба такая — разругаться в пух
и прах с самым близким человеком, и потом это уже не исправить… Но ведь
конкретно Элея действительно может вернуться!
Ладно, юной девушке простительно поддаться печали и начать
выливать все, что приходит в голову. Но потворствовать ее слабости нельзя.
Дракон устало прикрыл глаза и возразил:
— Мирта, тебе просто нужно это принять. Тело Аленсы уже
отправили в баронство Зейман, но утром я сам поеду туда же. Я должен лично
объясниться с горюющими родителями. Вспомни, что не только ты той ночью
потеряла близкого человека.
Арья удивленно уточнила:
— Возьмешь вину на себя?
— Разумеется, — сухо ответил Грант, не глядя на невесту. — И
все обязаны прикусить языки, включая тебя. Я убил Аленсу — и все вынуждены
будут этот факт принять, даже у короля не возникнет сомнений в моем праве. Но
если кто-то узнает, что на самом деле она умерла от твоей руки, то тебе
придется отвечать по закону. А при твоей репутации вряд ли кто-то захочет
проявить сострадание.
Арья долго смотрела на его профиль, но потом медленно
кивнула. Решение единственно верное, Грант в нем и не сомневался. И ведь нет
большой разницы, кто из них ударил первым. Когда демоница увидела, как
обезумевшая женщина продолжает втыкать кинжал в уже бездыханное тело, она ни
мгновения не мешкала. И если бы этого не сделала Арья, то Аленсу прикончил бы
Грант — он не смог бы жить с мыслью, что убийца его Элеи все еще дышит. А закон
Олагонии допускает такую расправу, никто не посмеет осудить. К сожалению, горе
отца и матери не утихнет, но и это теперь уже не исправить.
Кьяр долго над чем-то размышлял, а потом встал со своего
стула, на котором недвижимо провел несколько часов, и повернулся к выходу:
— Ты прав, похороны откладывать нельзя. Я не буду оставаться
на церемонию — можешь вздохнуть спокойно.
Спокойно дышать дракон пока не мог. И зачем-то спросил уже в
спину противнику:
