Он сидел, сгорбившись, на длинной скамье между двумя рядами железных ящиков для переодевания, крашенных в грязно-бежевый цвет. Он смотрел на свои руки замотанные бинтами и думал о том, что с ним не так. Горло саднило, последствие удушающего приёма, из-за которого он проиграл сегодняшний поединок. Время от времени он с трудом сглатывал, и тогда в горле появлялось это болезненное ощущение, которое усиливало тоску, которая переполняла его сейчас. Кроме того у него болело лицо, он ощущал, как оно распухает, раздувается словно воздушный шарик, к тому же у него болели костяшки пальцев, ломило спину. Он снова сглотнул, и горло отозвалось режущей, саднящей болью. Ему хотелось оказаться как можно дальше отсюда, но он продолжал сидеть там, где сидел, как будто ожидал чего-то или хотел в определённом смысле насладиться своим унижением, прочувствовать его со всей возможной полнотой. Где-то наверху, над его головой, вопили возбуждённые зрители, заиграла композиция «Квинов» про неудачника и заглушила их голоса. В пустую раздевалку заглянул какой-то человек, увидел его и проговорил несколько смущенно:
– Дэн, зайди к боссу. Он хочет поговорить с тобой.
И, не дожидаясь ответа, скрылся. У Дениса появилось неприятное тревожное чувство, он тяжело вздохнул и начал разматывать бинты, всё также глядя на грязный, заплёванный пол раздевалки. Через полчаса, он стоял перед столом босса, на столе перед ним лежал не слишком пухлый конверт.
– Дэн, мне кажется, у тебя наступила чёрная полоса. Что-то надо менять, я так думаю. Не обижайся, но советую тебе взять небольшой перерыв и всё хорошо обдумать! Ты меня понимаешь? Это твои деньги за сегодня, – он пододвинул к Денису конверт.
– Я добавил тут от себя немного…
Денис вышел на улицу, только что рассвело, он прошёл мимо ряда беспорядочно припаркованных машин, к подъехавшему жёлтому такси. В машине он назвал адрес и только тогда пересчитал полученные деньги. Было чуть больше чем он рассчитывал, после того как проиграл уже в первом раунде. Расплатившись с таксистом, он зашёл в подъезд, квартира, которую он снимал, была расположена на первом этаже, старого многоквартирного дома, который раньше был общежитием какого-то предприятия. Ступив в длинный коридор, Денис как будто впервые увидел всё то, в чём жил уже очень долго, этот длинный коридор, в конце которого располагалась общая ванная и туалет и десяток однотипных дверей со стёршимися номерами на них. Зайдя в свою маленькую квартирку, больше похожую на конуру, Денис бросил сумку с вещами на пол и плюхнулся на старый разложенный диван, который предательски заскрипел под его весом. Он недовольно покосился на висевшую в углу облезлую боксёрскую грушу, сейчас она его раздражала. Душ он принял после поединка, но его спортивные вещи, лежавшие в сумке, издавали удушающий запах пота, наполнивший собой и так не слишком благоухающую комнату. «Как можно было так пропотеть всего за полторы минуты?» – думал он. Ещё он думал о том, что его жизнь покатилась к чёрту. Теперь нужно было искать работу. Впрочем, он не был слишком уж расстроен своим «увольнением». Денис успокаивал себя тем, что и сам уже давно подумывал уйти. Наверное с того момента, как начал проигрывать всем подряд. Возможно, он просто потерял мотивацию? Он думал о том, что в какой-то момент также было и с институтом, в котором он проучился два с половиной года. Ему просто стало скучно, а потом он и вовсе перестал туда ходить, и наконец, дождался отчисления. И вот теперь его снова «отчислили». «Ну и чёрт с ними!» – подумал он раздражённо. Повернулся на бок, напротив него была старая дверь, которой он никогда не пользовался. Куда вела эта дверь он не знал. Денис думал, что когда-то там был пожарный выход, который потом почему-то заложили. В любом случае, по его прикидкам там не должно было быть ничего кроме мусоропровода. Эти его догадки подтверждались тем, что частенько, в три часа ночи, что-то тяжёлое пролетало за дверью и со страшным грохотом, плюхалось, как будто прямо напротив этой двери. Но сейчас ему показалось, что он слышит за дверью какие-то неразборчивые голоса, как будто даже цокот копыт и скрип похожий на скрип телег, как их изображают в кино. Денис сел на кровати и уставился на заколоченную дверь, прислушался, но больше ничего не было слышно. Он спустил ноги с дивана и подойдя к двери, отодвинул в сторону старую лакированную тумбочку, перекрывавшую дверь. Вообще он вдруг впервые обратил внимание, что эта дверь не такая, как все остальные в доме. В отличие от остальных дверей, крашенных облупившихся коричневой краской, с убогими дверными ручками, эта была как будто из благородного дерева, резная и казалось массивной. Дверная ручка была бронзовая, круглая, и хотя и окислилась тёмными разводами, всё ещё производила впечатление. Денис почувствовал какое-то странное волнение и тут же сам рассмеялся про себя. Ни на что не надеясь, он протянул руку и повернул дверную ручку. К его удивлению, дверь оказалась не заколоченной, И почему он всегда думал, что её невозможно открыть? Денис распахнул дверь. За ней как он и ожидал, оказалась грубая, как будто наспех сложенная кирпичная кладка, по углам пыль и паутина. Собственно, что он рассчитывал за ней найти? Денис прислушался, никаких странных звуков больше не было слышно. «Наверное, телевизор» – подумал он. Закрыл дверь и с тяжёлым вздохом взялся за переборку вещей. Его стиральная машина стояла рядом с общей ванной, видеть соседей ему не хотелось, но он понимал, что идти надо.
Лицо и правда опухло сильнее чем обычно. Оно болело нестерпимо и Денис лежал ворочаясь на продавленном диване и никак не мог заснуть. Пожалуй, впервые он жалел, что у него нет телевизора. Взял телефон, интернета не было, он вспомнил, что должен был оплатить его вчера. Денис опять закрыл глаза. Что я здесь делаю?! Что я вообще делаю здесь?! Вероятно, он заснул ненадолго. Его разбудил скрип приоткрывшейся двери. Странно, ему казалось, что он закрывал её. Из дверной щели потянуло свежим воздухом, лучи яркого света пробежали по грязному полу Денисовой каморки, он приподнялся на диване, ещё не осознав до конца спит он или бодрствует, спустил босые ноги, подошёл к двери и приоткрыл её ещё шире. Он увидел перед собой узкую, покрытую неровным булыжником улицу, она была не более полуметра шириной, и от этого каменные дома по обеим её сторонам казалось, уходили вверх на невероятную высоту, хотя на самом деле были, кажется не выше трёх этажей. Некоторое время Денис ошалело смотрел на эту улицу, небольшая часть которой была залита ярким солнечным светом. Он выглянул чуть-чуть, в конце этой улицы видна была другая, гораздо шире и по ней ехали странные телеги и шли люди в какой-то вычурной одежде. Это было похоже на историческую реконструкцию из времён средневековья. Денис оглядел себя, он был в трусах и майке. Поспешно он вернулся в свою комнату и запер за собой дверь. Несколько секунд смотрел на неё, ему показалось, что дверь как-то изменилась, стала какой-то другой. Он протянул руку и вновь открыл её. Взгляд его упёрся в неровную кирпичную кладку. В первый момент, отсутствие только что виденной улицы поразило его до глубины души, хотя казалось бы мир вернулся в своё привычное состояние. Не отдавая себе отчёта в своих действиях, он закрыл дверь, затем сразу открыл её снова. Ничего не изменилось, всё та же кирпичная стена, никакого света, никакой улицы. Денис закрыл дверь и вернулся на диван. Почему-то он чувствовал себя разочарованным и даже обманутым, даже позабыл о преследовавшей его боли и неожиданно почти сразу заснул. Он проснулся уже около обеда. Всё что ему привиделось вчера, похоже, было вызвано ударом по голове и удушающим приёмом его противника. Во всяком случае это было единственное разумное объяснение. Он покосился на дверь, она была плотно закрыта. За ней было тихо, сдвинутая им вчера в сторону тумбочка, нахально просунула свои кривые ноги в пространство итак крохотной комнатушки. Денис почувствовал что голоден, он думал, что будет чувствовать себя хуже с утра, но этого не случилось. Как ни странно лицо почти не болело, опухоль спала. Он посмотрел на себя и в висевшим у самой входной двери зеркале увидел своё украшенное огромным синяком лицо, которое, тем не менее, было вполне узнаваемым. Денис хмыкнул, ещё раз покосился на дверь, с трудом пересилил желание вновь открыть её, надел солнечные очки, и тут зазвонил телефон.
