1. Глава 1
«Что же за день сегодня такой гадский…»
— Скажите, что это шутка, Юрий Константинович, — Катя требовательно уставилась на своего непосредственного руководителя в тайной надежде, что тот сейчас вскочит, взмахнет рукой и воскликнет с победной улыбкой: «Розыгрыш! Розыгрыш! Вас только что разыграли!» Достанет из-под стола букет, торжественно ей вручит, а затем радостно выпроводит из кабинета.
Она даже хмыкнула, представив это отчетливо и наглядно.
Юрий Константинович Чистяков, несмотря на немолодой возраст, был довольно крепким и мощным мужчиной, обладающим сумасшедшей работоспособностью и неистребимым перфекционизмом в отношении подчиненных.
Благодаря природной харизме, громогласному голосу и богатому словарному запасу матерных выражений он был способен не только убедить и задать правильный рабочий импульс.
При приближении дедлайна Чистяков мог без труда вернуть из любой точки земного шара сотрудника, находящегося в отпуске, разбудить подчиненного глубокой ночью и даже поднять мертвого, за что абсолютно заслуженно носил прозвище Король Ночи.
Прозвище Чистякову дал Антон из рекламного отдела, с его легкой руки помимо Короля Ночи в их компании трудились Дарт Вейдер, Дамблдор, Халк и Магистр Йода. Это только те, что были известны Кате.
Особенно ее забавляло, что Магистром Йодой именовался двухметровый охранник Григорий, который порывался всех обучить правилам рукопашного боя и на шестидесятишестисантиметрового зеленого джедая из «Звездных войн» походил разве что ушами.
Но прозвища удивительно приживались. Мало того, Катя подозревала, что она тоже удостоилась отдельной клички после того, как отказала Антону в его назойливом внимании. Но коллеги молчали как могильные плиты, а у Антона спрашивать было не комильфо.
— Чему ты смеешься, Катерина? — недовольно воззрился на нее непосредственный руководитель. — Мне плакать хочется, как подумаю, что устроят здесь эти младореформаторы!
— Но ведь это противозаконно, несправедливо и… — Катя запнулась, подбирая слова, — и очень недальновидно!
— А кто говорит о законности, когда дело касается доброй воли владельца бизнеса? Кто платит, тот заказывает музыку, — невесело хмыкнул Чистяков, — разве ты не знала? Касательно остального, так в том-то все и дело, что они уверены в дальновидности такой политики. Наш новый владелец убежден, что КПД бездетных сотрудников на порядок выше тех, у кого есть дети, там целое исследование проводили.
— Я считаю, что наоборот, когда у человека семья, он больше ценит свое рабочее место и больше выкладывается, — возразила Катя. Чистяков с такой же грустной ухмылкой кивнул:
— Так и я так думаю. Вот только нас с тобой спросить забыли, Катерина. Зато мне дали задание составить перечень сотрудников с детьми по убывающей. В конце должны быть мужчины, догадайся, кто пойдет первым.
— Матери-одиночки, — вздохнула Катя, догадаться было нетрудно. — И что, вы уже составили «расстрельный» список?
— Составил, — столь же тяжело вздохнул Чистяков, — куда деваться? И я очень рад, что ты не в нем. Пока. Ты повременила бы, Катерина, куда торопиться? Ты же понимаешь, что потом возглавишь его, так сказать, дважды?
Катя все понимала, как не понимать. И в чем-то даже готова была согласиться с неизвестным ей новым владельцем, купившим их компанию. Но повременить не могла, никак.
Чистяков, видимо, прочел это по ее лицу и принялся уговаривать.
— Ну куда тебе спешить? И зачем тебе вообще их усыновлять? Оставайся опекуном, пусть государство все оплачивает, и работу не потеряешь. Я же тебя на начальника отдела тянул, Кать, повремени, а? Вылетишь со свистом в первых рядах, и я ничего не смогу сделать.
— Давайте подождем, — примирительно сказала Катя, сложив руки на столе, как первоклашка, — может, эти веяния улягутся, ну ведь бред же собачий, как статус работника влияет на его мозги? Гляди, со временем перебесятся там наверху.
— Не перебесятся, — покачал головой Чистяков. — Ты бы видела те диаграммы и графики, меня ими буквально завалили. Дети болеют, «детные» сотрудники немобильны, инертны, неамбициозны, безынициативны… А, — он безнадежно махнул рукой, — там все серьезно. Есть целое движение, не слышала, забыл, как называется, ну, люди, которые добровольно от детей отказываются…
— Чайлдфри, — слабым голосом подсказала Катя, чувствуя, как у нее холодеет в животе.
— Да, они, — обрадовался подсказке Чистяков. — Вот наш новый хозяин из этих самых чайлдфри.
«Значит, идейный. Снова. Они что, меня преследуют?»
Тем временем руководитель обеспокоенно вглядывался в Катино лицо.
— А ты чего вдруг так побледнела? Я тебе уже полчаса толкую, что все очень серьезно, а до тебя только дошло?
— Но Юрий Константинович, разве можно уволить человека на основании того, что у него есть дети?
— Не придуривайся, Катя, конечно, с такой формулировкой никого увольнять не будут. А вот по соглашению сторон аж бегом.
Увольнение с формулировкой «по соглашению сторон» позволяло уволенному некоторое время получать пособие в размере заработной платы. Естественно, любой вменяемый работник предпочтет написать такое заявление, чем «по собственному желанию».
Беда в том, что Катя Самойлова не могла себе позволить увольнение ни с какой формулировкой. Она должна была цепляться руками и ногами, а если получится, и зубами, за свою должность. Ее зарплата была достаточной для того, чтобы оплачивать ипотеку и подтвердить наличие стабильного дохода и квадратных метров, необходимых для усыновления ее мальчиков.
Катя и думать не хотела, что у нее может не получиться, она давно уже считала их своими. Но теперь выходило, стоит ей усыновить малышей, она тут же потеряет тот самый стабильный доход, а с ним и квадратные метры.
У нее была очень хорошая зарплата. Попробуй потом найди что-то равноценное с двумя полуторагодовалыми детьми в статусе матери-одиночки. Она вздрогнула.
Чистяков продолжал сверлить Катерину глазами, а ей и сказать было нечего.
— Юрий Константинович, вы же знаете, они у меня беспроблемные. У меня хорошая няня, я мобильна, неинертна и очень-очень амбициозна.
— Да знаю я, — беспомощно махнул рукой Чистяков, — главное, чтобы другие о твоей мелкоте не знали, меньше рассказывай, Катюш.
Она чуть не расплакалась от затопившей признательности, но на землю быстро вернул голос секретаря Марины, заглядывающей в приоткрытую дверь:
— К вам Аверин. Ему назначено, — как бы извиняясь, сообщила Марина.
— Твою ж… Забыл совсем, — потер переносицу Чистяков. — Зови давай этого Аверина, — и, понизив голос, быстро проговорил: — В отдел к тебе сотрудничка прислали, Катюш, вчера кадровики звонили. Вроде как специалист великий, а там кто знает, возможно, новое руководство своих людей засылает территорию застолбить.
