1. Пролог
Не спасёшься от доли кровавой,
Что земным предназначила твердь.
Но молчи: несравненное право —
Самому выбирать свою смерть.
Н. Гумилёв
Пролог
Принцессе Даните всегда, с самого детства, нравилось в парке академии. Намного больше, чем в императорском. Императорский парк был обычным — деревья, кусты, трава, дорожки, скамейки. Данита не знала, в чём дело, но парк академии казался ей живым, он был больше похож не на парк, а на Арронтар, лес оборотней. Деревья шелестели листьями так, словно переговаривались между собой, и иногда принцессе чудилось, что она может различить слова.
И сейчас, когда её план провалился, казалось правильным прийти именно сюда. Жаль, что нельзя сделать это в совершенном одиночестве — где-то за спиной, как обычно, маячили стражники, и Данита невесело усмехнулась, присаживаясь на резную деревянную скамейку в глубине парка. Чаще всего ей было безразлично, есть кто-то рядом или нет, но иногда это раздражало. Особенно когда принцесса думала о том, что всё это зря — ей никогда не стать кем-то значимым вроде дяди Велдона или Дамира. Она всегда будет на вторых, а то и третьих, ролях.
— Скучаем?
Данита подняла голову и поморщилась — невдалеке стоял Коул. Обычно ей нравились такие симпатичные эльфы, но он всё же был слишком высокомерным. И явно сходил с ума по Шайне. Принцесса иногда замечала, как он смотрел на эту девчонку, выросшую в борделе, и презрительно усмехалась. Надо же — высокородный эльф, а клюнул на такую простушку, ещё и не сказать, что очень симпатичную…
Шайна нравилась Даните, но если бы не ситуация с учёбой, принцесса и не подумала бы с ней общаться. Это ведь почти что общаться со шлюхой… Но лучше уж так, чем терпеть присутствие других простушек, у которых при виде Даниты слюна текла из уголков губ и разговоры были только о Дамире.
— Чего тебе? — неохотно спросила принцесса.
— Да так, — Коул пожал плечами, подошёл ближе и сел рядом. — Иду, смотрю — ты скучаешь. Дай, думаю, составлю компанию…
— Не переживай, — сказала она с усмешкой. — Мне никогда не бывает скучно. Так что можешь идти по своим делам.
Коул проигнорировал её добрый совет, достал из кармана спелый ямол, вытер его о брюки — Даниту передернуло — и смачно откусил. Во все стороны брызнул ярко-красный сок, похожий на свежую кровь.
— Хош? — спросил он, ткнув принцессу локтем в бок. — У меня ишшо есть.
— Нет уж, спасибо.
Коул понимающе хмыкнул и продолжил жевать. Через пару мгновений, проглотив очередной кусок, он покосился на молчавшую невозмутимую Даниту и глубокомысленно протянул:
— Непросто всю жизнь быть второй, правда?
— Чего? — она резко развернулась и прищурилась, глядя на эльфа с недоумением.
— Я тебя понимаю, — Коул будто бы и не слышал вопроса. — Я, знаешь ли, и сам такой. Второй наследник. Только у тебя брат, а у меня сестра. И папашка меня бросил… а тебя мамашка.
Данита заскрежетала зубами.
— И что?
— Да ничего. Просто хотел сказать, что понимаю тебя. Но снимаю шляпу — бить себя по голове туфелькой, чтобы привлечь внимание, мне как-то не доводилось.
— Я не собиралась привлекать… — принцесса запнулась, и Коул хитро посмотрел на неё. — Ты это… откуда взял? Кто сказал? Эмирин?!
— С чего ректор будет со мной откровенничать? — эльф вопросительно приподнял одну бровь. — Я ей не сват, не брат и даже не племянник. Нет, ваше высочество, я сам догадался. Это несложно, если включить мозги. Но твои верные спутники этим важным артефактом предпочитают не пользоваться.
Данита хмуро смотрела на него, но Коул всё же продолжил:
— Если бы тебя действительно хотели убить, то выбрали бы для цели не тонкую и звонкую Хору, а кого-нибудь покрупнее и помощнее. Это первое. Если бы тебя действительно хотели убить, то академия блокировала бы удар, как она это делает с любой агрессией. Академия не блокировала — значит, агрессии не было. Это второе. Вывод… Ну кому это нужно, кроме тебя самой? Ты же изнываешь от желания узнать, где брат, правда?
Принцесса скрестила руки на груди.
— Слушай… чего тебе от меня надо, эльфячья рожа?
— Фи как грубо, — поморщился Коул. — Да ничего, ваше высоческая мордашка. Я просто хотел тебе посочувствовать. Тут, как я понимаю, у тебя друзей нет, только приятели. Ну и стражники ещё. Они, кстати, мою спину так сверлят своими взглядами, что у меня там к вечеру наверняка чирей вскочит.
Губы Даниты впервые дрогнули в улыбке.
— А ты иногда можешь быть забавным, — протянула она. — Хотя чаще ты всё же довольно противный.
— Открою тебе страшный секрет, принцесса, — усмехнулся Коул. — Ты тоже чаще всего не особенно приятная.
Она засмеялась.
— Но, знаешь… Так как я тебе сочувствую и очень хорошо тебя понимаю… Предлагаю свою помощь. Ты ведь хочешь узнать, где твой брат?
Данита растерянно моргнула.
— Конечно.
— Мне это тоже очень интересно. Так, из любопытства. Я вообще любопытный, если ты ещё не заметила… И мне кажется, что вдвоём узнать истину у нас получится гораздо лучше. Что скажешь, ваше высочество?
Она молчала несколько секунд, а затем, усмехнувшись, встала со скамейки.
— Скажу, что мне надо подумать.
— А-а-а, — понимающе протянул Коул. — Ну ладно. Думай-думай. Если что, ты знаешь, где меня найти.
Данита кивнула и пошла обратно в академию, а за ней, словно молчаливые тени, шагали вездесущие стражники.
2. Глава 1
Шайна Тарс
Во сне было легче. Во сне всегда легче. Там ты — не совсем ты, а словно сторонний наблюдатель, какая-то невидимая в прошлом субстанция, разлитая в воздухе. Иногда мне казалось, что у меня есть тело, я могу бегать, прыгать, шагать или плакать, но на самом деле это была просто иллюзия.
Теперь же, после последнего сна о Триш, когда я проснулась и села на постели, плакать захотелось по-настоящему. От боли и разочарования.
Я всегда считала маму самой лучшей. Самой доброй, самой справедливой, самой красивой, самой великодушной, самой талантливой. Я боготворила её.
А теперь оказывается, что моей мамы никогда не существовало на свете. Существовала Триш Лаира, которую я не могла боготворить. И все мамины поступки теперь виделись мне иначе.
Она была странствующим магом, потому что скрывалась от кого-то, кто её искал. Я не знаю, был ли этот «кто-то» плохим, но Триш Лаира точно не была хорошей.
Она так и не попросила прощения у Эмирин. Только нашла девицу, которой был не нужен собственный ребёнок, и назвала этого ребёнка именем Шайна. Это имя когда-то выбрала Эмирин для своей девочки. А теперь его носила я. И если Триш могла думать, что это похоже на извинение, то мне так совсем не казалось.
Моя мама — трусливая предательница. Вот и всё…
Я встала с кровати, медленно оделась и вышла в коридор. Было два часа ночи, и я не подозревала, куда хочу пойти. Только бы не лежать на одном месте… и не видеть сны.
