Игорь Маранин - Эффект смоленского кота. Рассказы фантастического содержания

Эффект смоленского кота. Рассказы фантастического содержания
Название: Эффект смоленского кота. Рассказы фантастического содержания
Автор:
Жанры: Научная фантастика | Книги о приключениях | Юмор и сатира | Русское фэнтези
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Эффект смоленского кота. Рассказы фантастического содержания"

Это была единственная в своём роде дверь во всём городе. Она не разговаривала на писклявом языке электронных замков и не знала нежного прикосновения магнитных ключей. Она не возвращалась под ручку с автоматическим доводчиком. Эта старинная дверь крепко-накрепко вцепилась тугой пружиной в стену и понимала только грубый язык навесных замков и металлических запоров.

Бесплатно читать онлайн Эффект смоленского кота. Рассказы фантастического содержания


© Игорь Маранин, 2017


ISBN 978-5-4485-2985-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЭФФЕКТ СМОЛЕНСКОГО КОТА

– 1—

Человек – самое шумное существо во Вселенной. Проснувшись, он заставляет журчать воду в ванной, шипеть масло на сковороде, бренчать ложку в стакане и разговаривать незнакомых людей на большом плоском экране. Под человеком скрипят полы, шаркают ступеньки, шуршит листва и чавкают лужи. Завидев его, каркают вороны, лают собаки, мычат коровы и хрюкают свиньи. И даже засыпая, человек не оставляет окружающий мир в покое: от его храпа планета подрагивает, создавая шумы в радиоэфире и помехи в приёме телевизионного сигнала.


Коля Муравский шагал по проспекту, громко насвистывая на ходу, чем дополнительно нервировал пространство. Свист выходил у него басовитый, с хрипотцой, слегка напоминающий храп, отчего прохожие оглядывались, чтобы убедиться: не спит ли он на ходу? А оглянувшись, не могли удержаться от невольного восклицания: брюки на человеке не сходились на поясе, рубашка – на животе, а пиджак – в плечах. Николай, однако, был совершенно невозмутим. Подумаешь, провинциалы! Коренные горожане давным—давно не обращали внимания на подобные наряды. Задумавшись, Коля едва не проскочил мимо нужного парадного. Справа от входа висела тёмная табличка с надписью «Государственная туристическая компания „Прошлое“: путешествия туда и обратно». На пятачке у дверей курила группа граждан в столь же нелепых одеждах.

– Как они преодолели «эффект смоленского кота»?! – услышал он и невольно остановился, с любопытством ожидая ответа. Спрашивала женщина в вытертых брюках клёш и дырявом свитере—лапше.

– Чего преодолели?

– Первое испытание порталов Д`Араган проводил в Смоленске, – пояснила гражданка в свитере. —


Муравский невольно замедлил шаг, заинтересовавшись ответом, но никто из стоящих женщине не ответил.

– Д`Араган, изобретатель лифтов—порталов, – решила пояснить свой вопрос женщина, – подобрал в Смоленске уличного кота, привёз в лабораторию и отправил в прошлое. Со смещением в доли секунды, чтобы тот нечаянно не изменил будущее. А нас отправляют без смещения!

– Ерунда это всё! – насмешливо проговорил Муравский, двинувшись дальше. – Тут всю жизнь пытаешься на своё будущее повлиять, а толку – ноль.

Пожалуй, это была единственная в своём роде дверь во всём городе. Она не разговаривала на писклявом языке электронных замков и не знала нежного прикосновения магнитных ключей. Она не возвращалась под ручку с автоматическим доводчиком. Эта старинная дверь крепко—накрепко вцепилась тугой пружиной в стену и понимала только грубый язык навесных замков и металлических запоров. Когда Муравский потянул её на себя – она сопротивлялась изо всех сил. Но Николай оказался сильнее и шагнул внутрь, где обнаружил узкий и душный коридор и длинную очередь к единственному кабинету. Седобородые мужики в полушубках и валенках соседствовали в этом коридоре с немолодыми, но спортивными дамами в мини—юбках и босоножках, ярко накрашенные старухи, одетые в наряды пятидесятилетней давности – с невыразительными и скучными очкариками с унылыми растопыренными зонтиками в руках. Время от времени над дверью в конце коридора оживал селектор и хрипло выплёвывал очередные фамилии. В начале очереди поднимались люди и исчезали за дверью.


– Почему нельзя было сделать запись по Интернету? – проворчала женщина в мини—платье, едва Муравский занял за ней очередь. – Мне пришлось приехать из Америки, и я очень устала.

– По их правилам, – объяснил Николай, – здесь двадцатый век, живая очередь и никаких Интернетов. А почему вы оттуда не отправились? Там дороже?

– Там дешевле! – вздохнула женщина. – Просто мощности машин не хватает на территорию других стран отправлять.

От неё пахло сандаловым ароматом духов «Эсте Лаудер».

– Меня волнует, угадала ли я с платьем. Правда, выглядит как новое? Приобрела в «Антикварном гараже» – так у нас на Манхэттене блошиный рынок называется. Старая мексиканка уверяла, что ему не меньше сорока лет. Боюсь, что соврала… А вы костюм где брали?

– На даче валялся. Я его с первой получки в нашем сельпо когда—то брал.

– О—о, сельпо… – ностальгически вздохнула женщина, произнеся это простое деревенское слово на французский лад – с мягким дрожащим «е» и долгим округлым «о».

– 2—

После оформления документов Муравского провели в подвальное помещение с грузовым лифтом. В углу зала стояли ряды откидных деревянных сидений и пара стульев перед ними. На сиденьях расположились будущие путешественники, а на стульях – двое мужчин: экскурсовод—сопроводитель Михаил Звёздочкин и инструктор по технике безопасности Соломон Ибрагимович. Звёздочкину приходилось почти кричать – скрежетал лифт, по залу сновал электрокар, грузчики загружали и выгружали ящики, какие—то люди постоянно уезжали и возвращались. Оделся экскурсовод просто: помятая «олимпийка» на голое тело и спортивные штаны. На ногах у него были кеды – универсальная обувь семидесятых. Очки в массивной роговой оправе и тощий портфель из кожзама дополняли облик небогатого интеллигента эпохи позднего застоя.

– Товарищи! – начал он. – Мы находимся в начальной точке вашего путешествия. Путешествие это необычное, это не в Турцию слетать и не на Алтай отправиться. Вы попадёте в иное время, о котором у вас остались лишь обрывочные воспоминания. Первая ошибка туриста: он уверен, что хорошо помнит прошлую эпоху. Фигушки, как говорит мой коллега Соломон Ибрагимович.

– Позвольте, Миша! – вскинулся его напарник. – Я не употребляю подобных выражений!

– Ни черта вы не помните, дорогие товарищи! – не обращая на него внимания, продолжал Звёздочкин. – Трубочка с повидлом по шесть копеек? Чешский «Луна—парк» на набережной? «До свиданья, мой ласковый Миша»? Первая сигарета за гаражом? Первый поцелуй в подъезде? Всё это было в разное время, понимаете, в разное! Люди, которые там живут – живут текущим днём. А у вас в голове мороженое из одного года, джинсы – из другого, поцелуи – из третьего, а матч с канадцами – из четвертого. Прошлое – оно как пластилин, память его мнёт—мнёт, а потом события из разных лет оказываются в секунде друг от друга. На самом деле всё было не так, всё не так.

– А что в этом страшного? – подала голос женщина в свитере—лапше, которую Муравский видел у входа.

Экскурсовод бросил взгляд на разложенные перед ним на столе документы.

– Минна Биккина? – переспросил он. – Представьте, дорогой товарищ Биккина, что вы заходите в магазин в начале семидесятых и спрашиваете, есть ли в продаже видеомагнитофон? Ладно, вы вспомнили про дефицит и не пошли в магазин, а упомянули его в частном разговоре. Возмущению информационного поля не будет предела. А Соломон Ибрагимович лично расстреляет вас из дробовика.


С этой книгой читают
– Прогресс перешагнул человека подобного! – доказывал он, бегая по потолку. – Мы стали как боги и можем творить человека нового – без образа и без подобия. Тело – это глина в руках творца. О, какие фантастические перспективы открываются перед человечеством! Какие необычайные возможности! Знаешь что, Целый? Я предлагаю тебе собрать женщину-конструктор.
Ни я, ни вы не знаем того языка, на котором судьба торгуется на базаре с нашим будущим. Может быть, его слышали моряки, что ходят на своих кораблях у обрыва миров или невозмутимые купцы с востока, торгующие по соседству ароматными пряностями, но только не мы. И когда у Судьбы недостаточно медных монет, случается то, чего никто из нас не ждёт. Например, мы становимся главными героями рассказов.
Эта тропинка оказалась в нашем мире случайно, выпала из какой-то сказки. В сказке по ней ходили волшебники в высоких шляпах цвета ночного неба. Со шляп встречным прохожим подмигивали звёзды, а волшебники останавливались, чтобы пожать руку и осведомиться о здоровье. – Не болеет ли птица счастья, которую ваша жена купила у меня на прошлой неделе? – Так это была птица счастья?! О, горе мне! О, горе! Видно совсем помутился рассудок у моей жены. Она з
Маленький кусочек камня с двумя потемневшими рунами лежал на дубовой столешнице перед профессором. Он недолго рассматривал его, прежде чем взять в грубые обветренные руки. Ни дорогой массивный стол, ни книжные стеллажи с полутора тысячами книг вдоль высоких стен, ни большая люстра венецианского стекла или мягкий персидский ковёр на полу не сочетались с этими руками. Руки скорее подошли бы матросу или докеру в порту, откуда долетали гудки швартующ
2039 год. Вовсю бушует энергетический кризис. Череда взаимных претензий между блоком НАТО и прочими странами привела к формированию Евразийского союза, что вылилось в очередной виток холодной войны. В одной из секретных лабораторий где-то в российской глубинке часть охраны, заподозрив учёных в проведении экспериментов над детьми, поднимает бунт и спасает тринадцатилетнюю девочку, не имея ни малейшего представления о том, в события какого масштаба
Он – обыкновенный служащий, живущий в мире далекого будущего, где человечество, научившись создавать порталы, узнает о других мирах и тут же сталкивается с массой проблем. Влюбившись в молодую женщину, преследуемую законом, он помогает ей и ее отцу бежать в мир Зазеркалья, где узнает об опасности, нависшей над людьми нескольких миров. Сумеет ли он ради своей любви побороть свои страхи и сомнения? Готов ли он предать тех, кто любит и ждет его дома
Фантастическая антиутопия, действие которой происходит в постапокалиптическом мире. Боевые действия в пустыне, мутанты и предатели – то, через что предстоит пройти главному герою, чтобы разобраться в этом искалеченном войной и радиацией мире.
Иногда влюблённые совершают глупости, следуя мимолётному порыву эмоций. Из-за череды ошибок и случайных событий главный герой оказывается на корабле, находящемся за 20 световых лет от Земли, и становится невольным участником межзвёздной миссии. И всё было бы хорошо, если бы не авария, вынудившая экипаж покинуть корабль. Но вот куда высаживаться, если рядом только холодная планета, покрытая метановым океаном, на поверхности которой плавают лишь не
Простым и понятным языком рассказано, как скрыть свое местонахождение и IP-адрес, используя анонимные сети Tor и I2P, посетить заблокированные администратором сайты, защитить личную переписку от посторонних глаз, избавиться от спама, зашифровать программой TrueCrypt данные, хранящиеся на жестком диске и передающиеся по сети. Отдельное внимание уделено защите домашней сети от нежданных гостей, от соседей, использующих чужую беспроводную сеть, выбо
В брошюре рассмотрены: классификация палаток, конструкционные особенности, возможность использования их в разное время года. Даны критерии и рекомендации по их выбору, а также указана приблизительная стоимость палаток на российском рынке разных фирм, изготовляющих снаряжение для туризма.Для широкого круга читателей
В эту книгу включены самые важные произведения последнего коммуниста советской литературы. Это – статьи и речи писателя и мыслителя, написанные от первого лица, без компромиссов. В них – его кредо. Всеволод Кочетов едва ли не первым увидел, что Советскому Союзу угрожает опасность не только с Запада, но и от внутренних врагов – либералов-западников и консерваторов-монархистов. Кочетов вскрывал предательство интеллигенции, отказавшейся служить делу
Конфуций и Лаоцзы – два самых известных китайских философа. Они были современниками, жили в VI – V веках до н. э., но их философские воззрения сильно отличались. Конфуций большое значение придавал жизненным правилам, «столпам мудрости» – особому ритуалу поведения в обществе. Школа Конфуция со временем достигла статуса государственной идеологии.Основным понятием в философии Лаоцзы было «Дао», которое условно можно передать как «поток жизни», «вели