1. Часть 1
Больше никогда! Ни за что! Ни за какие блага мира не вернусь в этот университет!
Припарковав машину в свободном "кармане" у своей многоэтажки, я обессиленно уронила голову на скрещенные на руле руки.
Зачем я вообще поступила когда-то на педагогический? Какой дернул черт? Надо было как школьная подруга Лиза – косметолог: колола бы сейчас ботокс в межбровку, продлевая женщинам молодость, и зарабатывала бы неплохие деньги. А я? А я, не смотря на то, что уже двенадцатый час ночи, только недавно выползла из университетской библиотеки, ведь план лекции сам себя не напишет.
Впрочем, я прекрасно знала на что иду, ведь сама только-только получила диплом, и как раз именно по этой причине никто не воспринимает меня всерьез. Даже первокурсники упражняются в остроумии, прилепив нелепую кличку Ангелочек. Хотя, стоит признаться, не на пустом месте – Ангелова Ангелина, ну что за дурацкая ирония!
Свою "громкую" фамилию я вообще ненавижу, от нее одни проблемы, как и от человека, который мне ее дал…
Подняв уставшие глаза на темное окно своей, что уж – комфортабельной квартиры, я подавила протяжный вздох. Шестнадцатый этаж. С моими каблуками сейчас даже на лифте это словно покорить Эверест. Почему нельзя вести лекции в кроссовках и худи?
Выключив радио, из-за чего приборная панель погрузилась в мрачную темноту, я, сладко зевнув, уже хотела выбраться в прохладную сентябрьскую ночь, как вдруг…
Автомобиль – ярко-желтый, с черными полосками по бокам, не просто припарковался рядом, а буквально влетел на соседнее место, что заставило меня резко проснуться.
Он что, совсем рехнулся? А то, что это Он не оставляло сомнений – так женщины точно не паркуются!
Человек я "неконфликтный, воспитанный и деликатный" – именно эти эпитеты украшают мою характеристику, но сейчас очень сильно захотелось выразиться крайне нецензурно. Что я и намеревалась сделать, но остановил меня нарочито томный женский голос, раздавшийся из открытого окна соседнего салона:
– Ты обалдел, что ли, у вас тут везде камеры! Ну хватит… прекрати.
– Да брось, мы аккуратно, – ответил другой – низкий и точно мужской. – Никто не увидит.
– Может, к тебе поднимемся? Ну реально.
– Зачем время тратить. Ну же, иди сюда…
Кокетливый смех. Звон пряжки ремня.
Челюсть моя отвисла, а ладонь, минутой ранее решительно вцепившаяся в дверную ручку – застыла.
Нет, он точно рехнулся! Прямо здесь?! Даже полуночи еще нет, и девчонка права, наш жилой комплекс "упакован" по полной, и с безопасностью тут все хорошо – камеры везде.
Конечно же, и на стоянке.
Стараясь не слушать звуки, доносящиеся из соседнего седана, я медленно, словно парочка напротив могла это увидеть, подняла взгляд на красную точку, игриво помаргивающую с фонарного столба аккурат напротив наших машин.
Свет горел достаточно ярко, наблюдателю за монитором охраны точно видно, что происходит в авто. А еще ему видно, что я сижу и подслушиваю чем они там занимаются…
Я резко сняла ладонь с ручки и вжалась спиной в кресло. Какой позор!
Надо было выходить сразу, а теперь уже поздно, парочка определенно решит, что я намеренно притихла, потому что их возня в дорогой тачке доставляет мне несказанное удовольствие!
Возникла мысль закрыть окно, дабы оградить себя от соседствующего беспредела, но вот незадача – я заглушила мотор, и стеклоподъемники ушли в спячку, а чтобы их оживить, нужно повернуть ключ в замке зажигания.
Оставалось одно – ждать… и мучительно краснеть, от осознания, что происходит рядом. Извращенцы они, а неловко мне. Испанский стыд!
Не то чтобы я была праведницей с нимбом над головой, но вот так, на улице, когда определенно точно кто-то может увидеть и уже увидел…
Развлекались они там очень долго, настолько, что начало накатывать раздражение.
Они издеваются?! У меня будильник через шесть с половиной часов прозвенит и впереди день "веселых приключений", совесть есть у людей, в конце концов? Вопрос риторический, судя по происходящему по-соседству, эту опцию упаковать им забыли.
– Детка, ты супер, ты знаешь это? – выдохнул наконец парень, и снова звякнула пряжка ремня. – Твои губы – это нечто.
– Придурок! – обиженно прогундосила девчонка.
– Я о поцелуях, конечно, я же не настолько испорченный.
Точно придурок! Из тех, кто пускает слюни с задней скамьи на мою приличную, между прочим, юбку. Наглый, самоуверенный, беспардонный божок!
Я разозлилась. Грациозно выпрямила спину и уверенно повернула ключ в замке зажигания, осветив фарами ряд дорогих машин напротив. Закрыла окна, взяла с соседнего кресла свою сумочку и, одернув полы приталенного пиджака, вышла из своего простенького кроссовера.
Парочка эксбиционистов притихла, наверняка обалдев от того, что у их шоу был вип-зритель, а злость моя и не думала утихать. Сколько времени из-за их пылкой страсти потеряла!
Я хотела уйти молча, честно хотела, но в последнюю секунду заглянула в открытое окно, встретив сопротивление отнюдь не испуганных женских глаз:
– У тебя совсем самоуважения нет, что ли? Он тебя даже домой не потрудился пригласить, заставил обслужить в машине, а ты и рада стараться. Планку ты себе уже задала, на большее можешь не рассчитывать.
С кресла водителя раздался хриплый мужской смешок, но смотреть на его обладателя я даже не стала – развернулась и пошла к своему подъезду.
В спину мне полетели отвратительные проклятия: "шкура!", "да тебя просто давно никто не…", "иди сюда, овца, еще раз повтори!" – и прочее в том же духе.
Божок прав – она действительно "нечто", нечто распущенное с грязным языком!
Как же это все отвратительно!
Я очень надеялась, что завтра просто забуду об этом недоразумении, но уже утром меня ждал "приятный" сюрприз…
2. Часть 2
Утро на кафедре – то еще испытание. С коллегами я пока еще, мягко скажем, не успела подружиться и чувствую, в ближайшей перспективе мне это не светит. А все почему? Потому что меня, зеленую выпускницу знаменитого питерского ВУЗа, без аспирантуры взяли на эту "жирную" должность.
Роста я не слишком высокого, плюс смазливая немного детская внешность, все это явно не играет мне на руку – никто не видит во мне серьезную личность, педагога! И не важно, что университет я закончила с красным дипломом, что у меня блестящая характеристика…
Но не только возраст и миловидные внешние данные вызывают у них всех снисходительную улыбку – просто исковерканные подробности моего прошлого быстро стали достоянием нашего "дружного" коллектива.
Переезжая сюда из Питера, я понимала, что шила в мешке не утаишь и скрыть что-либо долго не получится – слишком уж моя фамилия "говорящая", но сама свою прошлую жизнь я не афишировала, надеясь, что откроется все тогда, когда я успею доказать, что чего-то стою сама по себе.
