Омерзительно.
Первая мысль, что этим утром пришла Илье в голову, поражала своей ясностью.
Огромные тёсаные полубрёвна над его головой тускло поблёскивали закопчёнными пятнами масляной краски и давно потеряли свой истинный цвет.
Наверное, потолок.
Мучительно перевёл взгляд левее, уткнувшись в чёрную стену. Её крутые бревенчатые бока пахли грязью и пылью. В углу рыхло свисала пыльная паутина, ловившая в свои сети весёлые яркие блики утреннего солнца. Часы на стене громко тикали, издевательски демонстрируя половину десятого.
Свет падал из окон? А где они? Пришлось напрячь разум, скрипевший похуже вчерашней телеги. Или саней?
Телега? Сознание прояснялось, но неохотно и вяло. Он, что же, в деревне? Вот оно, кстати, окно. Похожее на покрытую инеем заледеневшую прорубь в бетоне февральского льда. Его серые орнаменты почему-то сползали на грязные подоконники и казались ему чем-то сказочным совершенно. И чистым.
Холод.
За единственным этим окном ярко сияло утреннее солнце, висевшее по-зимнему низко и игравшее искрами озорства на тоненьких льдинках узоров.
Гадость какая.
Как он тут оказался? Где-то рядом хлопнула дверь, раздались стальной громкий звон и всплеск воды. Ещё более громкий.
Пить хотелось мучительно.
Илья сел, покачнувшись. Обнаружил себя на высокой кровати, обложенным сплошь перьевыми подушками. Голым.
Отвратительно.
Где-то поблизости коротко замычало что-то живое. Корова? Он видел этих чудовищ только по телевизору и познакомиться ближе не спешил.
Яркие, густые запахи свежего хлеба, снега и берёзовых дров вызвали приступ головокружения и похмельной тошноты.
Паскудно-то как…
Собака залаяла звонко, звуки ударили по голове чугунными молотками. Хочется сдохнуть.
Оглянувшись вокруг и одежды своей не найдя, он прошлёпал босыми ногами по незатейливым половицам, открыл тяжёлую дверь и застыл на пороге.
Красиво.
Сени (он слыхал, это так называется) тоже открыты, и сразу за ними яростно и жестоко расцветало январское утро. Густые клубы влажного домового тепла вырвались из-за его быстро остывшей спины и белыми облаками закрыли и солнце, и ослепительное сияние белых сугробов.
И ту, что замерла, стоя строго напротив.
– А трусы носить вас в столицах не учат, – тихо хмыкнула снежная невидимка.
От неожиданности отступив, Илья поскользнулся на льдистом пороге, попытался поймать онемевшими пальцами отчего-то сопротивляющийся косяк, потерял равновесие и, взмахнув, словно птица, руками, громко грохнулся строго вперёд, прямо под ноги девице.
Дверь в сени закрылась.
_________________________________
©Нани Кроноцкая 2024 специально для ЛитРЕс
2. Кто его только не путал
«Две кошки в мешке дружбы не заведут.» В. И. Даль «Пословицы русского народа»
– Бес попутал!
Ржавым ножиком резал сознание старческий голос. Противный такой голосочек. Где Илья его слышал?
– В случайности я не верю, – намного приятнее прозвучало, но лучше бы всё же молчало. – Лучше ты мне, бабуля, скажи, что теперь будем делать с вот этим?
Ощутимый толчок под несчастные рёбра сомнения не оставлял: «этим» бабкина собеседница обозвала Илью. Судя по тёплой и мягкой опоре под боком, на полу его не оставили. Правда, пахло всё так же. Точнее, воняло.
– Знамо шта! – старуха воодушевилась, и её голос возник где-то рядом. – В хозяйстве тебе пригодится! Эвона вьюнош щекастый, упитанный…
– Как мясную скотину ты мне его втюхиваешь! – ей весьма справедливо заметила красна девица.
Или не красна. А может, вообще не девица. Тьфу ты…
Открывать глаза он опасался. Прошлая попытка рассмотреть наступившую в его жизни реальность оглушительно провалилась.
А тут хоть тепло.
– Так ить, видано дело, – бабкин голос бесил просто неимоверно, хотелось нажатием клавиши перевести его в вечный беззвучный режим, можно даже с вибрацией. – Земные поклоны он клал? – В тоне старухи послышалась зловредная нотка протеста.
И торжества?
– Всего один раз! Да и то: носом вниз, жопкой вверх… – девушка не сдавалась, – поскользнулся, бедняга.
– Матушкой величал тебя? – бабка хихикнула мерзко.
Да она издевалась! И девица с Ильёй согласилась:
– Да такие, как он, матушкой каждую кочку в лесу величают, помилуй! – с очевидным трудом себя сдерживая, прошипела молодка. – Особенно, если споткнутся или поскользнутся.
– А кто его целовал?!
Илюша напрягся. Как он не вовремя отключился! Вот ведь придурок. Пока он тут голым валялся в беспамятстве, его красны девицы целовали.
И наплевать, что не красные.
– Искусственное дыхание! – рявкнула неизвестная так, что глаза Ильи сами открылись.
Как знал… Надо было и дальше вид делать усопшего.
От взгляда таких ясных глаз обратно не спрячешься. Один раз увидеть и умереть. Ну… или с первого взгляда влюбиться, что ещё даже хуже.
Их обладательница восседала на крае матраса, и салатными, словно зелёный горошек, глазами очень строго рассматривала Илью. А судя по брезгливому изгибу ярких коралловых губ, всё увиденное ей абсолютно не нравилось.
Странно. Обычно при виде Илюши девчонки вели себя совершенно не так.
– Ну, здравствуй, мой новый домашний питомец… – бархатным голосом проговорила прекрасная незнакомка.
И что-то мелькнуло в её мягком тоне. Неужели сарказм?
– Домой мне помогите добраться, – Илья решил сразу и без прелюдий изложить свои нынешние намерения. – Я за всё заплачу.
– Это даже не сумлевайся, Илюша, – старческий голос опять резал слух, – заплатишь за всё, обязательно, и по тройному тарифу и…
– Бабушка! – сквозь зубы рыкнула прекрасная незнакомка. Ого. Она может и так. Подобным тоном впору в суде оглашать приговоры. – Угомонитесь, прошу вас!
Высокие отношения.
– Как мне вызвать такси? —настаивать на своём Илья привык с раннего детства.
– Можно выйти во двор, покричать – льдинки в девичьем голосе вновь отчётливо зазвенели. – Авось, кто услышит. Сходи. Не попробуешь – не узнаешь.
– Мой телефон! – вспомнил парень, сделав яростную попытку подняться. Неудачную. Голова снова предательски закружилась. Закопчённые стены вокруг понеслись быстрым, слаженным хороводом. Упал, как подкошенный, и застонал от вдруг нахлынувшего отчаяния.
А у девушки странные волосы… Разноцветные. Шелковистая смесь светлых прядей и тёмных. Никогда он такого не видел. Мелирование вроде не в моде давно. Хотя… кто его знает, что носят девицы, предпочитающие жить в лесу. Заплетены её пёстрые пряди были густые в длинную, толстую и тугую косу, придавая владелице вид очень строгий.
Красотка медленно голову наклонила, разглядывая Илью с холодным любопытством патологоанатома. Коса соскользнула с плеча, как живая змея. Парень дрогнул.
– Разрядился, – что-то в её взгляде сквозило такое… Отстранённое. Натуралистический интерес. За ним наблюдали, как за глупой рыбкой в аквариуме. Такая красотка свернёт ему шею и даже не дрогнет. – И света тут нет, – она светлую бровь изогнула красиво. – Будут ещё предложения?
