Книга посвящается всем трём моим невероятным подружкам.
Несмотря на все испытания жизни, мы остаёмся вместе. Хоть у нас разные профессии, интересы и жизненный опыт, но мы всегда найдём время, чтобы встретиться и поддержать друг друга в трудные моменты.
Эта книга – о нашем путешествии во взрослую жизнь. О том, как мы преодолели трудности и достигли целей, благодаря поддержке друг друга. Она посвящена дружбе между девушками, которым уже за тридцать, и которые до сих пор понимают друг друга лучше, чем кто-либо ещё.
Надеюсь, что эта книга станет подругой, будет интересна и вдохновит многих продолжать верить в то, что настоящая дружба существует между женщинами и становится только крепче со временем.
Спасибо за то, что вы со мной, девочки!
Элла размеренно вдыхала морской воздух. Задерживала в лёгких. А через мгновение отпускала его на волю, отправляя рваные, дурные мысли с ветром, далеко за линию горизонта. На кожу то и дело падали солёные капли. Волосы путались от ветра и песка в этом странном состоянии. Лёжа на полу. В старой полуразвалившейся хижине на берегу океана, в глуши, Элла почувствовала себя на минуточку счастливой.
«Домик у моря» перекочевал из головы в реальность. Безусловно, было к чему придраться. Не домик, а скорее хижина. И не на берегу моря, а на берегу океана. Да и не от хорошей жизни, а из-за своей беспечности она попала в этот заброшенный, никому не нужный дом в самом сказочном месте планеты. Но на тот момент Элле всё казалось совершенно незначительными пустяками. Важно, что она уже месяц жила там, где душа, словно кошка, скрутилась калачиком и уютно мурлыкала на солнце.
Теперь Элла могла делать всё, что захочет. Гулять. Петь. Сочинять тексты для блога. Фотографироваться в чём мать родила и не комплексовать, что кто-то увидит. Не переживать о диетах, что где-то принято сытно обедать и сбалансировано ужинать. Она заново в себя влюблялась.
Когда она собирала рюкзак, подруги все как одна крутили у виска. Говорили, что Элла не проживёт самостоятельно и недели. Намекали, что следовало бы простить Сёму. Дать шанс всё исправить. Если бы они только знали, сколько «ещё одних шансов» она уже давала. Конечно, страшно всё решать самостоятельно: искать билеты; тащить багаж и чувствовать себя одной в веренице бесконечных аэропортов. Но после многочисленных пересадок, задержек рейсов, мощнейшей турбулентности, когда самолёт хорошенько тряхнуло от удара молнии, страх рассеялся. И Элла впервые ступила на покрытую грёзами балийскую землю. Вдохнула влажный тёплый воздух и сказала себе:
– Теперь я дома.
Несуразную, бледную, как поганка, дылду остров сразу принял в свои объятия. У Эллы не было конкретного маршрута. Бали в её мечтах представлялся местом любви, где она по-настоящему счастлива и желанна. Но получилось, что она приехала сюда зализывать раны.
«Как это часто бывает, когда рушится мечта. Ты начинаешь искать, чем заделать образовавшиеся трещины. Ощущая себя в пропасти бездонной боли и разочарования. Осознавая, что всё прожитое время придётся перечеркнуть. Начать жизнь с чистого листа или с полного нуля. Отношения изжили свой век, и пора двигаться дальше. Не возвращаясь. Не заглядывая в глаза человеку, которого, по сути, и так всё устраивает. Задавать вопросы не ему, а себе. Хочу ли я быть с ним? Смогу ли я так прожить всю жизнь? На сколько меня ещё хватит?»
Со всеми этими мыслями Элла приехала на остров. Предварительно известив Сёму, что он должен найти жильё и съехать из её квартиры в течение двух месяцев.
Она совершенно не горела желанием наблюдать, как он будет собирать манатки. Скорее всего, пришлось бы всё делать самой. Сёма прочно пустил корни во все предметы в квартире, не хотел ни с чем расставаться, да и вообще уходить. А Элле всё равно, в каком состоянии найдёт своё пристанище. Она готова была увидеть даже выкорчеванную ванну и торчащие из стены кишки из шлангов от бытовой техники.
Когда Сёма понял, что намерения Эллы окончательны и бесповоротны, то начал расклеивать жёлтые стикеры. Слегка слюнявя указательный палец, пытался отклеить очередную наклейку. Так понемногу в квартире наступила настоящая осень.
– На свои кровные, – вздыхая и покачивая головой, говорил Сёма.
«Господи, это всего лишь вещи, забирай хоть всё! – мысленно выругалась Элла, когда увидела “Жёлтую метку” на чайнике. – Так скоро и кофе не попью».
К слову, это стало последней каплей. Девушка без особого разбора покидала вещи в огромный рюкзак. Взгромоздила его на плечи и, оставив на зеркале надпись губной помадой «2 месяца», уехала навстречу новым приключениям.
На острове Элла чувствовала себя намного свободней, чем в квартире. Она была одна и от этого получала бесконечное наслаждение. Медитируя на веранде хижины, где от ветра поскрипывала половица, а при сильных порывах казалось, что ветхая веранда просто сложится, как карточный домик. Элла ловила то самое душевное равновесие, о котором читала в книгах.
Хижина своим внешним видом и убранством, свидетельствовала о полной безалаберности нынешней хозяйки. Кто же верит дряхлому старику в рванье, который тычет в лицо выцветшими от времени и солнца фотографиями со словами: «Tidak mahal1, very, goodvery! Very? Very good2!»
Любой нормальный человек прошёл бы мимо, не обратив внимания на блаженного, но Эллу будто заворожили. Без лишних расспросов и торга она уже через минуту внесла залог за жильё. Вручив старику крупный рулончик местной валюты, перетянутый резинкой. Сил не было. Хотелось после долгих скитаний остановиться и хотя бы несколько дней просто пожить нормальной размеренной жизнью.
В лучах закатного солнца домик выглядел более чем выигрышно. Прямо мечта на берегу бескрайнего и могучего океана. Но войдя в своё пристанище, Элла ощутила, что ожидания от выцветшей картинки сильно расходятся с реальностью. Фотографиям, скорее всего, лет так тридцать, и ремонт с того времени в хижине, по-видимому, не делался ни разу.
– Да, помотала тебя жизнь, – сказала Элла, выйдя на веранду и проведя рукой по грубому дереву дверного косяка. «Надеюсь, здесь никто не умер, и привидения не водятся», – мелькнуло у неё в голове.
Молча глянула в сторону суетливого старика. Он что-то весело лепетал, открывая каждый шкафчик на кухне, потом резко раскрыл занавески, пустив солнце в зал. Особое внимание довольный хрыч уделил ванной комнате с белоснежным унитазом.
«Судя по всему, прежние съёмщики снесли старый, и я смогу сидеть на новом толчке».
– Слава богу, что не на улице, – съязвила девушка и максимально добродушно улыбнулась, чтобы старикан угомонился и оставил её наедине с домом.
