1. Пролог
– Выпусти меня!
Бросаюсь к двери, понимая, что мужчина закрыл её. Запер меня наедине с ним. И никто не услышит моих криков за громкой музыкой и весельем.
Хорошо им!
У них праздник.
А меня против воли взяли в жены.
– Дина, - мужчина усмехается, качает головой. – Прекрати шуметь и раздевайся.
– Нет! Это не свадьба, а фарс!
Меня похитили. Чужачку, которая не имеет ничего общего с их традициями. Пусть других девушек воруют посреди ночи, а меня не трогают. Я на это не соглашалась.
Отступаю от Эмина, юбка пышного платья путается под ногами, замедляет. Оглядываюсь, будто сейчас появится путь к спасению и меня отпустят. Потому что просто принимать свою судьбу я не буду.
Ещё чего!
Я смотрю на мужчину, которого не знаю. Хищный. Опасный. Он подбирается медленными шагами, загоняет в угол. А мне некуда бежать, не к кому.
Семья отказалась от меня. Мне честно сказали, что не помогут. Сами привезли сюда, отдали монстру. А он лишь заплатил им, как за товар, которым я теперь себя чувствую.
Нельзя сопротивляться, будет хуже.
Но и подчиниться я не могу.
– Я не буду…
Вжимаюсь спиной в балконную дверь, холод щиплет кожу. Сердце бьется так громко, что мужчина точно его слышит. Усмехается, не собирается меня щадить.
О нём шептались за спиной.
О крови на его руках, зверствах.
Даже семья для него ничего не значила. Что моя глупая мольба не трогать?
Эмин Хаджиев – мужчина, которого все считали мертвым.
Мужчина, который нарушал традиции.
Нарушил все договоренности, взяв меня в жены.
Что ему нарушить обещание не трогать меня сегодня?
* * *
– Отпустите меня!
Кричу, когда два громили заносят в комнату. Держат под руки, я даже пола не касаюсь. Отчаянно кручусь, стараюсь выбраться. И едва не падаю, когда мужчины отпускают.
Уходят, хлопнув дверью. Ругаются и называют бешеной, будто сами не ведут себя как дикари! Бросаюсь вслед за ними, но щелкает дверной замок. Они просто закрыли меня.
Украли и заперли!
Заявились в отель, выдернули из кровати и потащили за собой. Ничего не объяснили. А все вокруг отводили глаза и делали вид, что не замечают моих криков.
Я ведь даже не хотела ехать в этот город, но папа настоял. Сказал, что ничего страшного не произойдет. Девушек здесь давно не похищают, традиций таких больше нет.
Чтобы он сейчас сказал?!
– Я в полицию заявлю!
Кричу, но в ответ тишина. Осматриваю комнату, ищу что-то, чем можно себя защитить. Обычная спальня, где даже ножниц нет. Только ваза, которую я крепко сжимаю в пальцах.
– Поехали, милая, тебе понравится, - передразниваю слова отца, часто дышу, лишь бы не заплакать. – Там красиво, аж дух перехватывает.
И сейчас я действительно не могу дышать. Задыхаюсь от мысли, что ещё со мной сделают. Ведь похищением дело не закончится. Меня не для этого сюда привезли.
А для…
– Хватит кричать, девочка.
Я резко оборачиваюсь, рассматриваю незнакомых женщин перед собой. Они все что-то держат в руках: сверток белой ткани, у другой поднос со сладостями, ещё букет красных роз.
Только одна, самая старшая, пришла без ничего. И именно она выступает вперед, походит ко мне ближе.
– Нужно тихой быть, смиренной.
– Смиренной? Я хочу уйти! Вам… Вам выкуп нужен? Я позвоню папе, он вам заплатит. Щедрую сумму, если вы ничего со мной не сделают.
– За тебя уже заплатили, Дильнара. Твоему отцу.
– Что?
Не верю. Нет. Отец не позволил бы кому-то так забрать меня. Зачем? Он ведь приехал сюда в гости к другу. На чью-то свадьбу, а меня пригласил за компанию.
Зачем ему брать деньги от кого-то?
Уверена, что папа уже ищет меня. Узнал о моей пропаже, обратился в полицию. Они ведь помогут, да? Мне только нужно дождаться и не позволить со мной что-то сделать.
– Отпустите меня. Живо!
– Дильнара, прояви уважение к старшим. Невоспитанная девчонка.
– Невоспитанная?
Крепче сжимаю в ладонях вазу, а после отправляю её в стену. Хрупкое стекло разбивается со звоном, мелкими осколками падает вниз. Женщины охают, а я уже тянусь за второй вазой.
Пусть только подойдут.
Но женщины не двигаются. Лишь говорят между собой на языке, который я не понимаю. И недовольно головой качают. Я тоже очень недовольна, но их это не заботит.
– Довольно, - старшая взмахивает рукой, останавливая меня. – Прояви уважение, Дильнара.
– Дина. Меня зовут Дина. Ди-на. Может вы меня перепутали с кем-то? Хотите, паспорт покажу? Я даже в полицию обращаться не буду, честно-честно.
Обещаю, отходя подальше от женщин. Они ведут себя так, словно всё нормально. Похищать молодых девушек из отеля для… Чего-то! Наверняка подлого и низкого.
От этой мысли всё холодеет внутри. Тело покрывается мурашками, липкий страх окутывает. И кто-то надеется, что я буду вести себя тихо? Ещё чего! Я не собираюсь просто ждать, пока за мной придут.
– Не веди себя, как дикарка, Дильнара, - женщина упрямо коверкает мое имя. – Никакой ошибки нет. Тебе стоит быть благодарной, что выбрали тебя.
– Благодарной? За то, что меня силой привезли сюда? Зачем вообще?
Дрожу от мысли, что со мной здесь могут сделать. Это чужая страна, чужие порядки. Я ничего о них не знаю, не догадываюсь, какие традиции о них. И что они могут со мной сделать.
– Это большая честь, стать женой такого уважаемого господина.
– Женой? – та белая тряпка оказывается платьем, которое одна из женщин раскладывает на кровати. – Я не выйду ни за кого замуж!
Замуж, Господи.
Прижимаю ладони к лицу, не верю, что они действительно об этом говорят. Замуж? За человека, которого я не видела никогда в жизни? Не бывать этому.
Никто не заставят меня сказать «да».
Пусть хоть что делают, но сегодня я не стану ничьей женой.
* * *
Стала.
Не смогла сбежать.
И теперь смотрю на Эмина, который не собирается меня жалеть.
– Теперь ты моя жена, Дина.
– Нет!
Вскидываю голову, из последних сил держу в себе подступающие слёзы. Не так всё должно было быть, по-другому. Я думала, что смогу сбежать отсюда, избавиться от свадьбы.
Я не собиралась выходить за мужчину, которого не знала. Меня привезли и отдали, а я…
Я ничего не смогла сделать.
– Эмин, - шепчу имя незнакомца, чью фамилию теперь ношу. – Не нужно, пожалуйста. Давай просто поговорим…
– Ты знала, на что шла, красавица. Ты согласилась и стала моей.
– Но я не твоя! Я…
Я задыхаюсь. От паники, нехватки кислорода. От сильного запаха мужчины: терпкий, мускусный, пьянящий. Эмин вжимается в меня. Проводит ледяными пальцами по моему лицу.
Но я знаю, что он легко может причинить боль. Видела, как он сегодня расправлялся с другим мужчиной. Случайным гостем, который попытался остановить Эмина.
– Моя.
Одно слово, которое звучит приговором. Клеймом, которое Эмин вешает на меня. Решает всё, присваивает. Такие мужчины, как он, привыкли получать всё. По щелчку пальца решать кому жить или умирать.
