«Сострадание помогает душе открыться»
от автора
В комнате было темно и тихо.
– Нет! – закричала Мира и проснулась, подскочив на диване.
Она включила лампу-ночник и села на диване, поджав под себя ноги. Мирослава разглядывала предметы, находящиеся в комнате: мебель, вещи, книги и учебники – её взгляд цеплялся за любую деталь.
При виде рюкзака, у Миры возникло желание достать из него брелок с гагатом и поговорить с духом камня. Она понимала, что ночной кошмар был вызван его решением сменить хозяина, и хотела объясниться с духом камня.
– Не хватало еще разозлить его, – Мира отговорила саму себя.
Она легла на диване, пытаясь заснуть. Странный кошмарный сон никак не выходил из головы, хотя подробностей она не помнила. Смешанные образы учителя с радужными глазами, манипулятора, с его желанием заполучить эмоцию страха, и отца, о чем-то договаривающегося с Дмитрием Ивановичем, – все они пугали и раздражали.
Через некоторое время Мирослава уснула. Во сне она оказалась на вершине горы, находясь выше облаков. Её слепило яркое солнце, по форме напоминающее лампу-ночник, которую Мира забыла выключить.
– Ничего, проснешься, выключишь, – показался рядом с Мирославой Андрей Петрович.
– Учитель, это точно вы? – Мира недоверчиво вглядывалась в серые глаза.
– А ты как думаешь? – улыбнулся учитель.
– Простите, это от ночных кошмаров я так недоверчива, – призналась Мирослава.
– Кошмары – это те же эмоции, которые дают нам возможность стать лучше, – описал Андрей Петрович.
– Как так, стать лучше?
– Они пробуждают в людях чувства. Заставляют переживать, волноваться, нервничать, – учитель вглядывался в горизонт. – Они раскрывают страхи и заставляют встретиться с ними лицом к лицу, находясь при этом во сне.
– Кошмары – это разве страхи? – задумалась Мира.
– Как иначе? Конечно, страхи, – Андрей Петрович посмотрел на ученицу. – Не хочешь, не верь.
– Учитель, что мне делать? Один из моих камней хочет сменить хозяина и не разрешает мне использовать его эмоцию, – призналась Мирослава.
– Не страх, случайно?
– Страх, – выдохнула Мира.
– Беда, – протянул Андрей Петрович. – Чем ты его обидела?
– Я не поняла, – Мирослава ушла от ответа.
– Очень плохо. Духов камней нельзя обижать, а если так вышло сотни раз надо просить прощение, чтобы иметь шанс остаться в живых, – строго ответил учитель. – Без эмоции страха тебе никак нельзя. Любую атаку или нападение в твою сторону, чем ты будешь блокировать?
– Я не знаю.
– Потому что нечем защититься, – сказал Андрей Петрович. – Пока ты не наладишь отношение с духом камня, тебе надо избегать любого проявления эмоций.
– Что же делать?
– Ничего, – учитель пристально посмотрел на Мирославу. – Тебе надо избегать всего и всех. Сторониться обладателей, а в случае атаки, попросить друзей тебе помочь.
– Как же я буду без эмоции?
– Ужасно! Хуже не придумаешь.
– Может мне использовать презрение?
– Если только в экстренном случае, – Андрей Петрович покосился на Мирославу.
– Думаете?
– Ты сомневаешься? Недавно раскрыла себя, как наблюдателя, а после этого готова продемонстрировать всем свою основную эмоцию. Для чего тебе это?
– Я не знаю, какая эмоция у меня основная, – расстроилась Мира.
– Ты и не узнаешь, пока сама для себя не решишь.
– А как же страх?
– Мира, ты с самого начала была уверена, что страх тебе не принадлежит, что изменилось?
– Не знаю, – Мирослава опустила голову.
– Я отвечу, – Андрей Петрович положил руку на плечо ученицы. – Ничего! Абсолютно ничего не изменилось. Ты не обладатель, тебе не надо управлять эмоцией, чтобы быть наблюдателем, а в случае атаки, я уверен, вселенная тебя защитит, но при этом с духом камня тебе надо помириться.
– Может и не надо, – задумалась Мирослава.
– С чего такие мысли? – поинтересовался учитель.
– Я видела мальчика, которому вселенная подтвердила, что он способен побороть страх. Наверное, все взаимосвязано.
– Нет, Мира, – ответил Андрей Петрович. – Никакой взаимосвязи обиды духа камня и ответа вселенной нет и быть не может. Исход войны зависит от эмоции страха, и ты должна удержать его у себя любыми силами.
– Зачем?
– Чтобы победить в войне кланов. Разве тебе не хочется влиять на исход войны?
– Нет. Тем более, если при этом я буду мучить камень и эмоцию, – протестовала Мира. – Меня же может убить дух камня, как и чем я тогда повлияю на исход войны?
Андрей Петрович молчал, оценивая ученицу, а Мирослава пыталась понять, что её злит и раздражает в учителе, отчего она так гневно ему отвечает.
– Я не понимаю, – призналась она. – Вы же никогда не затрагивали тему бескровной войны, что поменялось? – Мира посмотрела на учителя.
– Ты захотела отдать свою эмоцию, – улыбнулся учитель. – Я этого допустить не могу.
– Вам так важна эмоция страха? Может вы и ко мне в учителя пришли только из-за неё? – негодовала Мирослава.
– Если говорить по правде, то да. Я нашел тебя из-за эмоции страха и тренировал, чтобы повлиять на исход войны, – признался учитель.
– Что? Вы не мой учитель. Где я? – Мира озиралась по сторонам.
Горы ярко освещались солнечным светом, а на горизонте показались тучи.
– Не волнуйся, это реальный я, – заверил Андрей Петрович. – Просто сейчас наши с тобой взгляды разошлись и тебе надо решить, как ты поступишь?
– Вы о чем? – Мирослава вглядывалась в горизонт.
– Ты можешь отказаться от меня в любой момент, – спокойно сказал учитель. – Если тебя что-то не устраивает в процессе обучения или в моем видении бескровной войны – достаточно сказать, что ты мне не веришь, и мы разойдемся.
– Нет, это не вы, – повторила Мира.
– Это я.
Тучи сгущались и тянулись к горе, закрывая собой солнечный свет.
– Кто-то хочет попасть в мой сон. Впустите того, кто просится, – строго сказала Мирослава.
– Сперва скажи, что не веришь мне, – настаивал Андрей Петрович.
– Я не скажу вам то, что вы хотите услышать, – Мира наблюдала, как тучи заполонили все небо. – Кто вы? Что вам надо от меня?
– Я твой учитель, и мне надо услышать твое решение.
– Снимите защиту моего сна, – приказным тоном просила Мирослава, наблюдая гром и молнии со всех сторон.
– Не сниму, – Андрей Петрович стоял и вглядывался в ученицу. – Что ты будешь делать в этом случае?
Мирослава смотрела на учителя, решая, как ей поступить. Просить вселенную о помощи она не хотела, а другого выхода не видела.
– В этом случае, я скажу, что я… вам… – Мира специально тянула каждое слово, следя за реакцией учителя.
Андрей Петрович стоял все в той же позе, не проявляя никаких эмоций.
– Верю, – громко сказала Мира, и небо озарилось светом от молнии.
Потоки ветра разносили капли дождя, молнии сверкали со всех сторон, запугивая раскатами грома. Учитель продолжал стоять, не реагируя на непогоду вокруг.
