Он бежал со всех ног, сердце бешено колотилось, и в голове проносились мысли: «Лишь бы быстрее оторваться от этих грёбаных полицейских». Он не помнил, когда вообще в последний раз бегал, не говоря уже о том, чтобы удирать от законных представителей власти. Но репутацию портить нельзя – это раз. И два – не хотелось бы просидеть в отделении несколько дней, а может, и месяцев.
«Блин, эти гады появились вообще не вовремя!» – подумал Пьер и завернул за угол очередной улицы. Он стремительно наращивал темп бега. Пальто до колен путалось между ногами, что не давало разогнаться на полную скорость.
Он не думал, куда и как бежать, главное для него было – оторваться. Позади доносились крики: «Стоять, гад, стрелять буду!»
Услышав это, Пьер вдвое ускорил свой темп. Перепрыгнув через забор с лёгкостью атлета, старался изо всех сил оторваться от полицейского, бегущего за ним. Его вовсе не испугало предупреждение, в любом случае это была пустая угроза.
«У меня в кармане лишь несколько грамм травы, какое дело этим придуркам до меня? Идиоты хреновы!»
Он выбежал на узкую слабоосвещённую улицу. Запнувшись о край пальто, Пьер на всех парах пролетел с полметра и, больно ударившись коленями, упал на асфальт. Сердце сжалось. Он замер на несколько секунд… Вроде приближающихся звуков не было слышно. Не сумев ничего придумать умнее, закатился за расположенный рядом мусорный бак. Дыхание было напрочь сбито, оттого ему сложно было полностью затихнуть.
«Будь что будет. Улица тёмная, меня за баком не видно».
Только он подумал о том, что беда миновала, как послышались приближающиеся быстрые шаги. Пьер зажал рот, чтобы не было слышно его дыхания. Шаги стали ещё громче, нервы были на пределе.
«Только бы не они. У меня нет больше сил».
Шаги остановились по другую сторону бака. Было ясно, что один из полицейских осматривал улочку. Спустя мгновение звуки шагов стали удаляться в обратном направлении. Издалека послышалось:
– Ну что?
– Нет его тут, похоже, в другую сторону побежал!
– А, ну и чёрт с ним! – крикнул второй полицейский.
«Уф… Кажется, пронесло на этот раз».
Пьер сидел на холодном асфальте ещё около десяти минут, восстанавливал дыхание, силы и пережидал. Потом поднялся. Едва держась на ногах, побрёл осмотреться, насколько далеко от дома ему пришлось забежать.
«Да… Похоже, я сильно заплутал, до дома ещё ковылять минут тридцать придётся. Да что они прицепились ко мне? Придётся менять место для торговли. А жаль, там хорошо скупали траву, особенно туристы. Могли бы ловить более крупных торговцев, а не мелких сошек, как я».
Проходя по тёмным переулкам, Пьер нервно озирался по сторонам, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Полицейских по дороге, к его счастью, не было. Но на всякий случай он снял пальто и понёс его, перекинув через левую руку.
Придя домой, Пьер скинул свои поношенные ботинки и швырнул грязное пальто в угол
«Всё, теперь я дома. Можно дух перевести».
Он осмотрел свою комнату. В ней царила тишина. Комната была достаточно большой и вмещала в себя кухню, отделённую барной стойкой, и спальню, огороженную занавесом. Посередине располагался небольшой диван со столиком и ноутбуком. Чуть ближе к окну Пьер разместил своё рабочее место, где он вдохновенно писал картины. Его работы украшали стены, но некоторые из них были раскиданы по комнате и ждали своего часа оформления в рамки. Пьер бросил взгляд на одну из них, задумался на пару секунд и перевёл внимание на работающий ноутбук. На нём высветилось оповещение об оформленном заказе на одну из картин, выставленных на продажу.
Настроение Пьера стало приподнятым, ведь продажа сулила неплохую прибыль. Собственно, заказы на покупку его работ случались редко, но метко. Цены на картины он выставлял очень высокие, предварительно раскрутив своё имя в интернете. Так, например, практически любой пользователь, который подыскивал себе картину, набирая в запросах поисковиков «Известный современный художник Франции» или же «Картины известных художников», мог найти имя Пьера и фотографии его работ. На продвижение своего сайта он потратил немало времени, сил и финансов. На сей день картины стали для него неплохим способом заработка, а с одной удачно проданной картины он мог прожить беззаботно целый месяц. Но на самом деле Пьер не был столь востребованным и именитым художником. И был скорее любителем, несмотря на оконченную школу искусств, где его и обучили азам сего ремесла. Но, как он считал, если народ кушает, почему бы и не готовить. Ему удалось продать много своих работ. И эта уже была его двадцать четвёртая по счёту проданная картина.
Пьер направил взгляд вглубь комнаты, где находилась только что проданная картина. Подошёл к ней поближе и постарался оценить её непредвзято. Словно впервые видел. На картине был изображён скалистый пейзаж. На вершине холма возвышался силуэт статного мужчины, стоявшего спиной к смотрящему, с раскинутыми в стороны руками. Одет он был в чёрный костюм. Из-за ветра распахнутый пиджак тянуло назад. У смотрящего на картину создавалось двойственное впечатление, что изображённый человек либо готов спрыгнуть вниз, расправив свои крылья для свободного парения, либо, наоборот, спокойно стоит на возвышении, наслаждаясь сиюминутной радостью, ловя потоки ветра.
«Неудивительно, что эта работа так быстро нашла своего заказчика. Каждый может интерпретировать её по-своему, как душеньке угодно. В этом и есть моя чертовская гениальность! Что ж, в ближайшие дни мне незачем выходить на торговлю. Тем лучше. Это стоит отметить!»
Всё ещё разглядывая свою картину с разных ракурсов, он достал мобильный телефон и быстро набрал сообщение. Ответ пришёл незамедлительно: «Уже еду».
Ожидая приезда своей «подруги», он сходил в душ, переоделся. Достал уже ранее открытую бутылку виски. И принялся от нечего делать прокручивать новостную ленту в Интернете.
Спустя полчаса раздался нетерпеливый стук в дверь. Пришла Мэри, всегда старающаяся выглядеть для Пьера безупречно и маняще. Её каштановые волосы аккуратными вьющимися локонами спадали на плечи. Вечернее платье с глубоким декольте облегало фигуру с пропорциями песочных часов. А расплывающаяся улыбка и широко распахнутые глаза всякий раз доказывали Пьеру, что она принадлежит ему одному.
– А вот и я! Соскучился? – Спросила Мэри, влетая в объятия Пьера.
Он едва успел немного отстраниться.
– Мне сейчас не до объятий, – всё же приобняв, остановил её порыв Пьер.
