Он бежал со всех ног, сердце бешено колотилось, и в голове проносились мысли: «Лишь бы побыстрее оторваться от этих грёбаных полицейских». Отдышка не давала ему вспомнить, когда он вообще в последний раз бегал, не говоря уже о том, чтобы удирать от законных представителей власти. Но репутацию портить нельзя – это раз. И два – не хотелось бы просидеть в отделении несколько дней, а может и месяцев.
«Блин, эти гады появились вообще не вовремя!» – подумал Пьер и завернул за угол очередной улицы. Он стремительно наращивал темп бега, выжимая последние остатки самообладания и выдержки. Плотная ткань его пальто путалась между ногами, что не давало разогнаться на полную скорость.
Он не думал, куда и как бежать. Главной задачей для него было оторваться. Но с каждым преодолённым метром он в этом сомневался, когда позади слышал крики: «Стоять, гад, стрелять буду!»
Разобрав грубый голос среди шума ветра и собственного дыхания, он вдвое ускорил темп. Перепрыгнув через забор с лёгкостью атлета, старался изо всех сил оторваться от полицейского, бегущего за ним.
Его вовсе не испугало предупреждение, в любом случае это была пустая угроза.
У меня в кармане лишь несколько грамм травы, какое дело этим придуркам до меня? Идиоты хреновы!
Он выбежал на узкую улицу со слабым тёплым свечением от нескольких далеко стоящих друг от друга фонарей. Запнувшись коленом о край пальто, Пьер на всех парах пролетел с полметра и проскользил по асфальту. Колено саднило, а сердце сжалось. Он замер на несколько секунд и прислушался – приближающихся звуков не было слышно. Не сумев ничего умнее придумать, закатился за расположенный рядом мусорный бак и оперся о него спиной. Дыхание было напрочь сбито, оттого ему сложно было полностью затихнуть.
Будь что будет. Эта улица тёмная, меня за баком не видно.
Только он подумал о том, что беда миновала, как послышались приближающиеся быстрые шаги. Каждый удар ботинок об асфальт заставлял его сердце пропускать пару ударов. Пьер зажал рот, больно стиснув зубы, и прислушался. Шаги стали ещё громче, а нервы, как струны, были натянуты до предела.
Только бы не они. У меня нет больше сил.
Шаги остановились по другую сторону бака. Было ясно, что один из полицейских осматривал улочку. Спустя мгновение звуки шагов стали отстраняться и двигаться в обратном направлении. Издалека послышалось: «Ну, что?»
– Нет его тут. Похоже, в другую сторону побежал!
– А, ну и чёрт с ним! – крикнул второй полицейский.
Уф… кажется, пронесло на этот раз.
Пьер сидел на холодном асфальте ещё около десяти минут, восстанавливая дыхание и силы. Время от времени он прислушивался, и любой шорох заставлял его напрягаться. Не ощущая больше той тяжести, поднялся, едва держась на ногах, и побрёл осмотреться, насколько далеко от дома ему пришлось забежать.
Да… похоже я сильно заплутал, до дома ещё ковылять минут тридцать придётся. Да что они прицепились ко мне? Придётся менять место для торговли. А жаль, там хорошо скупали траву, особенно туристы. Могли бы ловить более крупных торговцев, а не мелких сошек, как я.
Проходя по тёмным переулкам, Пьер нервно озирался по сторонам, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Полицейских по дороге, к его счастью, не было. Но на всякий случай он снял пальто и понёс его, перекинув через левую руку.
