– Прекрати реветь! И шевелите быстрее ногами! – гаркнул один из охранников, больно стегнув плетью пожилую женщину, которая прижимала меня к себе.
– Тише, детка, тише, – женщина не переставала гладить своей едва уловимо трясущейся рукой мое плечо. – Скоро это все закончится.
– Да уж, закончится, – буркнула идущая рядом с нами рыжеволосая девушка, кинув на меня сожалеющий взгляд. – Для детей все знают, как это заканчивается.
– Замолчи, – бросила строго ей в ответ женщина. – Пока живы, надежда есть всегда. И для нас, и для нее в частности.
– Ты сама-то веришь в то, что говоришь? – хмыкнула рыжая. – Аль разум потеряла? Ты что, не видишь, что впереди? – кивнула в сторону виднеющейся впереди снующей меж навесами толпы. – Работорговческий рынок! Малявок таких сама знаешь кто покупает всегда. Вампиры. Любители сладенькой детской крови.
– Рот закрой, – уже со злобой гаркнула на нее женщина. – Малышка – ведьма. Это нам с тобой путь заказан в один конец. Будем доживать свой век сцеживая из вен кровь в бокалы при дворе кого-то из вампирской аристократии. А девчонка ценный экземпляр. Смысл покупать такую малышку ради того, чтобы только кровь пить? Если она попадет в хорошую семью, судьба у нее будет иная.
– Иная, – хмыкнула рыжая. – Полоумная ты, старуха. Тут у всех судьба одна. Рабская доля и не более того. Хоть аристократы, хоть простые вампиры…один черт нам дни коротать в статусе рабыни, – сплюнула на землю. – Зря ты ее не сбросила за борт, как поступила она, – кивнула на едва переступающую ногами худенькую фигурку женщины, которая судорожно прижимала к груди кружевную детскую сорочку.
Обнимающая меня женщина неодобрительно покачала головой:
– Мать сама дитя свое сгубила.
– Не сгубила. А спасла от судьбы скотской, – гаркнула рыжая.
– Спасла? А себя-то чего не спасла? – негодующе хмыкнула женщина, еще крепче прижав меня к себе.
– Себя? Себя не успела. Оттащили ее от борта, – ответила серьезно рыжая.
Женщина покачала головой и проговорила строго:
– Глупая ты. Никто не в праве обрывать нить судьбы. Ни своей, ни уж тем более дитя своего. А что там далее будет, – кивнула на отчетливо виднеющуюся вереницу выстроенных на продажу людей под длинным навесом, – и куда это все заведет каждую из нас, на то воля творца нашего. Луше уж погибнуть в борьбе за право жить, чем утопнуть в пучине своих страхов, кои, может и беспочвенны вовсе. Никто ведь не знает, что жизнь-то нам уготовила. Так ведь, Софи? – она перевела на меня взгляд своих ясных не по годам глаз.
– Так, – шмыгнула я носом, на самом деле не особо понимая ее слов, ведь для семилетней девочки все происходящее было неким подобием страшной сказки, у которой будет, обязательно будет свой счастливый конец и о чем говорили эти две женщины мне было невдомек.
Рыжая окинула меня взглядом и, покачав головой, замолчала. Спустя минут десять наша вереница, состоящая из двух десятков женщин, измученных адскими условиями морского пути, была выстроена под свободным навесом.
– А эту сюда, – рявкнула высокая работорговка, одетая, словно мужчина, в обтягивающие штаны и с широкими рукавами полотняную рубаху, подпоясанную ремнем, за которым торчал кинжал.
– Нет, – строго отчеканила моя защитница, дернув меня к себе. – Девочка останется со мной.
– Еще чего, – хмыкнула работорговка. – За твои кости и медяка не дадут, а вот она – ценный товар.
– Нас разделять с маленькой мисс нельзя.
– Это с какого черта? – заржала работорговка, больно ухватив меня за запястье и дернув к себе так, что я едва не упала на колени.
– Я нянька маленькой мисс. Девочка не простой ребенок. Она чистокровная ведьма из семьи древней аристократической линии магии. Я знаю всю подноготную ее рода. Когда начнет проявляться дар, кто, как не я, сможет помочь ей? – ответила женщина, пристально посмотрев мне в глаза, затем переведя взгляд на работорговку, которая, услышав это, нахмурила брови.
– А кто сказал, что она доживет до этого времени? Вон, – кивнула на двух одетых в темные платья с белыми воротничками женщин, которые ходили от навеса к навесу и периодически указывали на кого-то из тех, кого продавали, – экономки, – хмыкнула, – кого-то из вампиров клана Шаридана. Я им ее продам. Они дадут за нее столько, сколько здесь никто не предложит за какую-то там ведьму. Так что, старуха, руки прочь, – оттолкнула женщину от меня, – эта кроха может и породистая, только никакая порода не заменит ее вкуса.
Сказав это, она выхватила из-за пояса кинжал и молниеносным движением сделала небольшой надрез у меня на шее.
– Это чтоб слаще меда ты им казалась, – захохотала противным басом, кивнув на экономок, которые тотчас же остановились и повернулись в нашу сторону, явно учуяв запах крови.
Дернувшись, я взвизгнула и судорожно прижала ладошку к ране, пытаясь остановить кровь.
– Тварь, – горько процедила защищающая меня женщина, оттолкнув работорговку и упав на колени подле меня. – Что бы я не говорила – со всем соглашайся, – услышала я ее беспокойный шепот в тот момент, когда она приобняла меня.
– Отойди, – дернула ее работорговка, заставив подняться на ноги.
– Да что ж у тебя вместо сердца-то, что ты дитя малое на верную смерть послать хочешь? – проговорила осуждающе женщина, плюнув под ноги работорговке.
– Нет у меня сердца, – хмыкнула та, отвесив женщине оплеуху. – Еще раз дернешься и я тебя выпотрошу прям здесь! Уяснила?
Женщина лишь гордо вздернула свой подбородок, откинув с плеча тяжелое полотно шикарных серебристых волос.
– Посмотри на нее, – послышалось в этот момент, и мы все перевели взгляд на экономок, которые уже стояли рядом.
– Прекрасная девочка. Чистая. Не больная. Берегли, как зеницу ока, – враз начала щебетать работорговка, дернув меня и заставив сделать оборот вокруг себя. – Плюс ко всему ведьма. А их кровь сами знаете сколь сладка и насыщена эмоциями всегда. Вашим господам…
– Помолчите, будьте так любезные, – с слащавой улыбкой одернула ее одна из экономок, вздернув ладонь и приказывая молчать.
Работорговка враз умолкла и сделала шаг назад, давая женщинам самостоятельно рассмотреть меня. Когда одна из них подошла ближе и протянула руку, чтобы приподнять мое лицо за подбородок, я, даже сама толком не понимая как, прошептала какие-то слова и ее словно прошило какой-то болезненной энергией, заставив отдернуть руку и скривиться от боли.
– Ах ты маленькая гадюка! – враз подскочила ко мне работорговка с желанием отвесить оплеуху, но одна из экономок так на нее посмотрела, что та вновь отступила назад.
– Амелия, даже не думай, – проговорила вторая экономка-вампирша, неодобрительно окинув меня взглядом.
– Почему нет? – проговорила та, которую звали Амелия. – Ее светлость с того света ведь надо как-то доставать? Почему не привезти ей девочку, которая столь похожа на предыдущую?
