Это мой учитель
Мой дед, Иван Максимович Ваганов, в годы Великой Отечественной войны воевал в составе 54-й механизированной бригады (формировавшейся из жителей Челябинской, Свердловской, Пермской областей и сибиряков Зауралья), которая вначале была отдельной частью, потом вошла в состав 66-й армии, а затем 54-я механизированная бригада была включена в 6-й механизированный корпус 2-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского. При обороне Сталинграда 54-я бригада дислоцировалась на северной окраине города. В дальнейшем, уже в составе 2-й гвардейской армии бригада отражала наступление группировки немецких войск под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна, которая предприняла последнюю попытку вызволить из окружения немецкую армию под командованием генерала Паулюса.
В новогоднюю ночь 1943 года батальон (под командованием майора А. В. Фалюты), в котором воевал мой дед, первым форсировал Дон и 2 января 1943 года занял старинную казачью станицу Цимлянскую. А 4 января 1943 года бойцы бригады узнали приятную новость – отныне они стали гвардейцами! 6-й механизированный корпус был переименован в 5-й гвардейский моторизованный корпус, а 54-я бригада стала именоваться 11-й гвардейской.
Среди многочисленных интересных эпизодов боевой биографии Ивана Максимовича Ваганова особо примечательна встреча с командующим 2-й гвардейской армии Р. Я. Малиновским, который, как известно, в дальнейшем стал маршалом Советского Союза.
11 января 1943 года во главе небольшой группы бойцов батальона, капитан И. М. Ваганов остановился на ночлег в небольшом хуторе западнее станицы Цимлянской. Невероятно уставшие бойцы (человек двадцать) набились в уютный пятистенный дом, который им предоставили хозяева, сами предпочитавшие спать в погребе – они опасались бомбёжек. После скудного ужина все улеглись спать – на лавках, на койках, на печи, просто на полу.
Неизвестно сколько продолжался сон, но вдруг И. М. Ваганова разбудил один боец. Это было непростой задачей – за последние несколько суток капитан Ваганов ни на минуту не смыкал глаз – но всё же боец с ней справился. Иван Максимович Ваганов с трудом открыл глаза, надел сапоги, встал, осторожно нащупывая свободное место между спавших на полу солдат. Как выяснилось из краткого объяснения солдата – приехал какой-то генерал.
В лицо капитана Ваганова ударил луч карманного фонарика, который держал в руках незнакомый майор. Рядом с ним стоял генерал, мужчина среднего роста и крепкого телосложения, лицо которого показалось Ваганову знакомым. Со сна только никак не мог вспомнить.
Внезапно майор убрал луч света с лица Ивана Ваганова.
– Товарищ генерал, это мой учитель.
– Твой учитель? – удивленно спросил генерал.
– Да, – спокойно ответил майор.
Скорее всего, он не ошибся, потому что до войны Иван Максимович Ваганов работал учителем в Свердловской области, а потом стал директором одной из средних школ города Свердловска. Но вспомнить своего ученика в эту минуту он не смог. Память у бывшего ученика оказалась лучше.
– Ну, что же, идемте в следующий домик. Может там попросторнее. А лучше проскочим в соседний хуторок. Приятного вам сна, товарищи, – устало сказал генерал и, осторожно ступая, чтобы не задеть солдат, направился к выходу.
Но солдаты все уже давно проснулись. Как только за генералом и его спутником закрылась дверь, все взгляды направились в сторону И. М. Ваганова.
– Видать, долго вас ученики помнят, – с уважением сказал кто-то.
– Учителя вовек не забудешь, – послышался окающий голосок. – У нас учительница была как родная мать. Мало того, что в школе за нами как курица за цыплятами ходила, так ещё домой ко многим каждый день приходила.
– Да и генерал понимает солдатскую житуху, – раздался чей-то голос. – Другой бы приказал очистить домишко и крышка. А он говорит, что пусть солдаты поспят. А мы в соседний хутор проскочим. Вот это генерал. Наш, солдатский!
– А ты думал, чей же это генерал? Не наш? Да ведь это был наш командующий Малиновский. А он не один год солдатскую лямку тянул. Так что знает, почём фунт солдатского лиха, – уверенно заявил старшина Савкин.
Некоторое время в домике стояла тишина. И вдруг её вновь нарушил чей-то спокойный голос:
– У генерала тоже, наверное, учитель был. Вот он и вспомнил своего учителя.
В начале февраля 1943 года Р. Я. Малиновский стал командующим войсками Южного фронта с присвоением ему звания генерал-полковника. В апреле 1943 года Малиновскому было присвоено звание генерала армии. А 13 сентября 1944 года в Москве Р. Я. Малиновский (в возрасте сорока шести лет!) стал маршалом.
Об этой встрече с будущим маршалом Малиновским И. М. Ваганов записал в своих фронтовых дневниках. Впоследствии, в 60-е годы разрозненные дневниковые записи были собраны в отдельную папку (которую впоследствии я нашёл, отредактировал и издал отдельной книгой под названием «Сталинград – от поражений до победы»).
К 75-летию Токийского процесса
Нюрнбергский, Токийский процессы… И далее, по списку… (Забытые уроки истории…)
Посвящается политикам,
пытавшимся «разговаривать
с Россией «с позиции силы»…
1.Нюрбергский трибунал…
75 лет назад, 20 ноября 1945 года, во Дворце юстиции баварского города Нюрнберга начался главный процесс против высших руководителей Третьего рейха.
Подсудимые обвинялись:
– В планировании, подготовке, развязывании или ведении агрессивной войны, то есть в преступлениях против мира;
– В убийствах и истязаниях военнопленных и мирных жителей;
– В угоне гражданского населения в Германию для принудительных работ;
– В убийствах заложников;
– В разграблении общественной и частной собственности;
– В бесцельном разрушении городов и деревень;
– В истреблении, порабощении, ссылках и других жестокостях, совершенных в отношении гражданского населения по политическим, расовым или религиозным мотивам, то есть в преступлениях против человечности.
Поставлен вопрос о признании преступными нескольких организаций фашистской Германии.
Обвинение впервые ввело в официальный документ новый термин, «геноцид».
В состав Международного военного трибунала от советской стороны в него входил заместитель председателя Верховного Суда Советского Союза генерал-майор юстиции Иона Никитченко. Главным обвинителем от СССР выступал прокурор УССР Роман Руденко.
