Мотыльки танцевали танго.
На столе лежало манго.
Командор смотрел на часы.
В темноте блестели его усы.
Он открыл свежий номер газеты:
У кого-то украли кларнеты.
Новость была неважной,
Но показалась ему эпатажной.
Он продолжил читать газету,
И увлёкся статьёй по балету:
Балерина с тончайшей талией
Танцевала в спектакле с Италией.
Про Италию он что-то знал
И пару минут вспоминал.
Но так и не вспомнив об этом,
Встретился взглядом с атлетом.
Тот красовался на третьей странице
И хвастался тем, что живёт заграницей.
За границей бывал командор не раз —
Ах, как был прекрасен каирский топаз!
И бывает ж такое – на пятой странице
Этот самый топаз был на пальце блудницы!
Заголовок кричал: «Скандал!
Шейх танцовщице сердце отдал!».
«Хотел бы я быть той танцовщицей» —
Вздохнул командор, любуясь вещицей.
Топаз так маняще смотрел на него —
За этот топаз он лишился б всего.
Минутою позже он передумал,
Увлёкшись постройками племени шумал.
Их жизнь была сказкой, полна авантюр,
Но не было в ней балов, увертюр…
Подумав, как счастлив быть командором,
Окинул он комнату радостным взором —
Всё было родное – не то, что в газетах:
И стол, и кровать, и бюро, и портреты.
Здесь каждая вещь обладала душой,
Вон, даже тот шкаф, неуклюжий, большой,
В котором хранились наряды Настасьи —
Жены командора, любимицы части,
Чей смех он любил за звенящую нотку —
Услышав его, пригласил её в лодку.
Спустя пару дней поцелуй заслужил,
А месяцем позже колечко вручил.
Их свадьба была не ровня газетам:
Прекрасна, богемна, достойна памфлетов.
Тут шорох за стенкой отвлёк командора —
Любимая дама шла вдоль коридора.
Звеня украшеньями, мягко вошла
И с улыбкой сказала: «Дорогой, я пришла».
2011г.
