Сижу перед компьютером, открыта чистая страница «Word», и думаю: «А зачем тебе это надо?» Кто-то, взяв в руки мою рукопись, тоже подумал: «И зачем ему это надо было? Чего ты хочешь добиться, написав всё это? Кому нужна твоя биография, и что в ней такого, чтобы нам читать это? Есть и более достойные люди».
Так зачем я всё это делаю? Всё очень просто. Во- первых, я пишу для Того, Кто является истинным моим поклонником и читателем моего сердца. Кто был со мной всегда, при всех описанных событиях. Я посвящаю это моему несравненному Господу и Спасителю Иисусу Христу, Он достоин всех моих строк, и каждая написанная буква не пропадёт у Него бесследно.
Во- вторых, я пишу по причине своего обещания, что когда всё закончится, я засвидетельствую обо всём. Я долго ждал этого момента, а когда пришло это время, почему-то моё свидетельство и исповедание оказалось никому не нужно. Но я обещал Богу, что расскажу обо всём.
В-третьих, если это свидетельство поможет хотя бы одному человеку, и его жизнь изменится, тогда всё это не напрасно.
В-четвёртых, Святое Писание говорит, что «венчает не начало, а конец». Вы сейчас можете быть молодым красавцем, у которого всё схвачено, весь мир в кармане и живете по принципу «я – творец своей жизни». Возможно, вы думаете: «Ну что со мной может случиться, это другие – они неблагополучные, они сами виноваты в своих проблемах и бедах». Могу вас заверить, вы живёте в несовершенном мире, вы ни от чего не застрахованы, и мир не может дать вам гарантий безопасности и надёжности. Или, может быть, вы уже сейчас сидите по уши в самой ужасной проблеме и думаете: «Ну как же это? Как так случилось и почему? Этого просто не должно быть со мной»! Да запросто; легко можно из благополучного молодого человека скатиться на самое дно нашего мира.
И наконец, в-пятых, мне просто нравится писать. На бумаге можно не стесняясь открывать своё сердце и излагать свои мысли, можно делиться своими откровениями, рассказать о своих взаимоотношениях с Богом. В устной форме сделать это намного сложнее, часто можно быть просто непонятым или, что ещё хуже, начинает работать «глухой телефон». Твои слова перефразируются, меняется смысл сказанного. За годы своей христианской жизни как-то уже привыкаешь держать себя так, как будто ты Штирлиц в ставке фюрера:
– Как дела, брат?
– Да спасибо, хорошо.
– Царствуешь?
– Конечно, конечно.
– Проблемы? Не хотел бы поговорить об этом?
– Нет, нет, что ты, проблем нет.
– А что такой бледный? Может, грехи мучают?
– О, нет, забыл про грехи совсем, однако.
Не приведи, Господи, с кем-то поделиться, это может стать «Достоянием Республики». А потом твоя откровенность будет жить сама по себе, обрастая по пути самыми невероятными подробностями с неожиданными для тебя последствиями. Но когда все это напечатано, то, что ещё можно там изменить или домыслить, мысль выражена и закончена. «Да ты что, решил ещё всё это и напечатать?» – воскликнете вы. Конечно! В мире так много напечатанных плохих книг, что ещё одной хорошей как раз не хватает. Вот так.
Зародыш мой видели очи Твои;
в Твоей книге записаны все дни,
для меня назначенные,
когда ни одного из них еще не было.
Псалом 138:16
Начнём с самого начала, с того великого дня, когда я родился. Если вы своё рождение не считаете великим, то очень зря. В этот день произошло завершение великого чуда творения человека Богом. Прежде сотворения мира Бог знал вас, Он знал, когда вы появитесь, в какой стране, у каких родителей. В момент зачатия Бог лично вдохнул дыхание жизни в зародившуюся яйцеклетку, в этого шустрика. Произошло великое: в нужный момент, в нужное время две клетки во враждебной для этого обстановке встретились, соединились, и появился… так хотелось сказать «я»… нет, пока ещё мой зародыш. Вообще-то, это уже я. Бог сделал определение и вдохнул жизнь в маленький комочек плоти. Вы спросите: «Так что в этом великого? Масса людей, переспав друг с другом, залетают, и потом просто абортируют, избавляются от плода, как от ненужной вещи?» Не скажите. Спросите лучше тех, кто страдает бесплодием, кто долго лечился, чтобы родить. Как много здоровых людей хотят зачать ребёнка, и это у них не получается просто потому, что время не совпадает. Вы поговорите с теми, кто долго ждал ребёнка, молился, и Бог ответил, когда рождение ребёнка и даже само его зачатие произошло в то время, когда все врачи говорили, что это не возможно.
И вот это случилось. Учтите, я не родился сразу этаким отморозком с перекошенным от злобы лицом, в правой руке с пилой «Дружба», а в левой – со стаканом горилки. Я родился обычным маленьким мальчиком, синеньким от двойного обвития пуповины и из-за этого долго не начинающим кричать. Так что, как только я родился, меня тут же отшлёпали, и за какие такие грехи, я не знаю. А когда я заорал, где-то в это время, за две тысячи километров, в Ташкенте, произошло сильное землетрясение. Могу уверить, не я тому причина. Родился в небольшом казахстанском городке, областном центре, Уральске. Ничем непримечательным, кроме того, что он был когда-то центром Уральского казачества, и у нас вследствие замечательной военной операции во время Гражданской войны погиб легендарный комдив Чапаев. По устным легендам фильм про комдива не совсем соответствует истине, до воды никто не добежал, их просто рассвирепевшие казаки изрубили в капусту. Узнать кого-то было невозможно. Когда фильм «Чапаев» показывали в кинотеатре, половина пацанов в момент, когда белый офицер из пулемёта «поливал» в плывущего комдива, кричало: «Это мой дедушка»! Надо понимать, у нас не очень-то любили Чапаева, и признаюсь, было за что. Говорят, что эффект «выжженной земли» ещё Чапаев применил в отношении нас. Позади себя в станицах старался никого не оставлять. Когда на привокзальной площади взяли и поставили ему памятник, возмущение народа было таким, что к памятнику пришлось поставить охрану, до тех пор, пока все не привыкли к истукану. Его нелюбовь к казакам, и тем более к Уральским, можно объяснить несколькими причинами. Он сам был из мужиков, как тогда называли казаки крестьянство, и нелюбовь была взаимная. Вторая причина – верность Уральских казаков царю и Богу.
Ничего, что я так пространно в историю ударился? Так легче будет понять, что к чему; и потом, я всё-таки из рода потомственных казаков, и это моя история. Вразумлённый после Пугачёвского бунта жестокими казнями, вырванными ноздрями и клеймом на лбу с надписью «вор» казачий люд крепко задумался. Обманутые Емелькой и своими старшинами они же думали, что воюют за униженного царя Петра III. Тем более что за несколько лет до этого они уже подверглись карательной операции и казням за вольности. Поэтому казачки приняли для себя окончательно мысль, что всякая власть от Бога. К тем временам было около ста пятидесяти лет служения русскому царю. Интересно, что именно Уральские казаки охраняли личные покои императоров и императриц, а это что-то да значит. Бунты, конечно, были, и не мало: «картофельный», «соляной», за права и угодья, за вольности и не выдачу беглых, – но не в таких масштабах и не против верховной власти. Ещё одним фактором была сильная религиозность и набожность казачков. Край у нас степной, много речушек и уединённых мест схоронения по степям, в то же время пойменный лес был не маленьким, есть, где укрыться. При церковной реформе много раскольников подалось в отшельничество или просто расселилось среди казаков, благо, вопрос о выдаче никогда не стоял, сами в своё время были беглыми. Да и реформа не скоро дошла до наших мест ввиду отдалённости от центра и за счёт автономности. Сохранение старообрядческой веры было полным, новшества вводились очень трудно. И так повелось, что какая-то часть казаков исповедовала православие, а другая, основная, – старообрядческую веру. От неё потом откололось множество других, и беспоповцы, и «никудышные», и множество ещё других. По-моему, только на Яике (старое название реки Урала), имело место «единоверие», для того, чтобы казара (так называли себя уральские казаки) приходила в православные храмы. Здание православное, а служба по старообрядческим книгам и с их укладом своими протопопами. Самое интересное было то, что в церквях были именные иконостасы, каждая, надо понимать, состоятельная семья имела свои собственные иконы. Перед ними они молились, просили их о чём-то, а когда икона не помогала, то наказывали её. Я не шучу, так и было. Икону могли поставить в угол, ликом к стенке, а если она не вразумлялась, то выносили из храма и устраивали публичную порку. Оценку их вере давать не рекомендую, с одной стороны, дремучее невежество, а с другой – одухотворение икон и более тесная связь с Богом. Верили, как могли и, как научили. Да и в прошествии веков мы не можем судить их строго.
