13 лет спустя
– Дедуль, меня сегодня не жди. Мы в поход с ночевкой, – рюкзак был тяжелым. Мне пришлось надеть обе лямки на плечи, чтобы не свалиться на пол.
Дедушка оторвал взгляд от телевизора.
– Ладно, я как раз хотел забор докрасить.
– Да не крась ты его, я приду и сделаю все! Опять давление шандарахнет, спасай потом тебя.
Дедушка отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Ну что за характер?! И вот как теперь уходить? Переживать же буду. Упрямый, полезет сейчас красить, а там солнцепек.
Посмотрела на часы – до назначенного времени оставалось всего десять минут. А еще Катюху забрать нужно.
К тому времени, как я добралась до дома Филипповой, Катя уже вышла на улицу с вещами. Мы сразу же направились к универу.
– Ты чего опоздала?
– А то ты не знаешь?
Катя покосилась недовольно.
– Ты чего злая такая?
Я подумала о том, что этот поход совсем некстати. После сессии голова раскалывается и сил нет ни на что. И зачем, спрашивается, прусь туда? Катюха уговорила.
– Да опять мать запила. Отчим ее головой разбил стекло в двери, потом полночи в травме провели, зашивали ее. А когда приехали… Не хочу об этом. Я к деду ушла, – вытянула из кармана пачку сигарет. Последняя. Денег не осталось совсем. Спрятала ее обратно.
Катя нахмурилась.
– Правильно, бросай курить, Аленка. Третий курс за плечами, еще пару лет и вышка наша. Универ закончим и свалим в столицу, станем моделями. А им курить нельзя.
Я рассмеялась ее заявлению.
– Не то чтобы я в модели собиралась, но почему им курить-то нельзя?
Катя вернула ко мне полный недовольства взгляд.
– От них пахнуть должно цветочками и духами вкусными.
Отвернувшись, постаралась сдержать рвущийся из груди смех. Спасибо подруге, настроение мне подняла немного.
– Слышала, вчера Чиж со своей бандой прижали Северных. Выгнали их из города, так что теперь спокойно будет, – заявила Катя. При звучании Ванькиного прозвища тут же стало не по себе.
– Бандитские разборки Чижа мне поперек горла уже. Неужели других тем для разговора нет?
Катя посмотрела на меня прищуренно. Она, как никто другой знала все о моих чувствах. И я уверена, она напомнила о нем специально.
– Подумать только: у заведующей кафедры, у самой строгой и правильной профессорши сын – бандит!
Я фыркнула. Вера Сергеевна и правда женщина-гроза. Но Чижу всегда было плевать на ее строгость. Она с ним даже в начальной школе не могла справиться. А сейчас тем более. Может, причина в том, что Ванька рос без отца. А может, дело в его непримиримом и упертом характере. Но я не видела ничего плохого в том, что он стал таким.
– Зато какой-никакой порядок. По крайней мере, девчонки на районе спокойные, что ни одна падла не обидит.
Катя усмехнулась.
– А ты, смотрю, все никак не отпустишь его, да? Любишь, оттого и защищаешь так…
Я резко остановилась. Позади идущая Филиппова врезалась мне в спину и едва не упала, не ожидая такого.
– Еще чего. Я на таких, как он не смотрю даже. И все мои чувства – детский бред. Мне уже двадцать, Катя. И я давно не глупая школьница, влюбленная в него. Хватит мне и того позора на первом курсе. Когда я по дурости решила ему признаться в чувствах, – произнесла и почувствовала горечь во рту от собственных слов.
Катя сглотнула. В глазах подруги блеснула грусть.
– Прости, Ален. Это я так, пошутила.
Я кивнула и двинулась дальше, не желая продолжать эту тему.
– Другое дело – Антон, – заявила вдруг Филиппова. Я закатила глаза.
– А что Антон? Он мажор. Такие, как он, ничего серьезного с такими, как я, не имеют.
– Такой, как ты, это какой? Без пяти минут лучшей студентки на курсе?
Смеюсь.
– Ключевое слово – «без пяти минут», Кать. У таких, как я, все почти. Неполное, нецелое, недоделанное какое-то. Даже семья у меня такая, что показать кому стыдно. И саму тошнит.
