« – А жизнь – это серьезно?
– О да, жизнь – это серьезно! Но не очень…» (Алиса в Стране чудес)
Было холодно. Тонкое пальто не спасало от продувающего насквозь ледяного ветра, бросающего в лицо колючие хлопья первого снега. В этом году холод наступил поздно – только в середине ноября. Он навалился на маленькую деревушку так внезапно, как наваливается усталость после долгого томительного дня. По вечерам всё чаще зажигался свет в старых от времени домах и окна полыхали жёлтым светом; из труб клубами поднимался к ночному небу дым, завиваясь в причудливые кольца. Идя в такое время по улице, сразу становилось уютно и так по-домашнему, что хотелось скорее зайти в дом и согреться у печи.
Я поёжилась. Погода была совсем мрачной. Дорога шла вверх, по большому, выгоревшему ещё летом холму. Ветер дул в лицо, замедляя шаги. Мелкий снег ложился на холодную застывшую землю, на жёлтую помятую траву под ногами.
И вот, наконец, я наверху. Мне открылся потрясающий вид на протекающую реку, обрамлённую высокими берегами, на поле за холмом по ту сторону, на серое низкое небо над головой. Казалось, что его можно достать рукой, если встать на цыпочки и потянуться. Снег не прекращался. Я смахнула замёрзшей рукой прилипшие снежинки к ресницам и невольно улыбнулась. Как-то тоскливо стало от этого вида. В восемнадцать лет жизнь кажется яркой, быстрой и беззаботной; кажется, что время будет растягиваться клейкой лентой и конца никогда не будет. На самом деле время промчится искрой, полыхнёт пламенем где-то там, на секунду, и потухнет. Останется только сдуть пепел с пальцев и отпустить себя. И своё время.
Мне казалось, что я иду не своей дорогой. Что я не на своём месте. Как будто меня закинули на чужую планету и теперь нужно привыкнуть к новым правилам, обычаям и месту. И вроде стараешься изо всех сил, но ничего не получается и остаётся смотреть, как жизнь проносится мимо, словно товарный поезд, набравший скорость. Так ли уж сложно найти своё место в этом мире, или мы сами специально всё запутываем и усложняем?
Я вздохнула. В нос сразу же ударил терпкий аромат сухих трав и свежей воды. В этот момент мне невыносимо захотелось в лес: собирать северные ягоды, пить горячий чай, согретый в костре и писать стихи о любви и северной русской природе. Захотелось вдруг бросить всё, что знала и имела, забыть всех и уехать в неизвестность, чтобы найти что-то новое, что-то другое, что-то своё… Может, себя?
Я развернулась и пошла обратно. Мокрый снег медленно заметал мои следы от сапог, создавая вид, что меня тут никогда и не было.
***
За много-много времени мне было спокойно. Это был обычный осенний вечер, с тоскливым ветром за окнами и гулом в проводах. Я налила себе чай и устроилась на подоконнике, наблюдая за непогодой. В комнате тускло светил ночник, отбрасывая неясные тени на стены. В кухне что-то жарилось и шкворчало на сковороде, в комнате тихо говорил старенький телевизор, накрытый кружевной салфеткой.
Я думала о том, почему человек не может быть счастлив здесь и сейчас. Почему постоянно загоняет себя в рамки ограничений, не позволяя истинным желаниям вырваться наружу. Почему откладывает свои мечты и цели на потом, а это «потом» никогда не наступает.
Думала о том, почему мы не замечаем главного – своего времени, и упускаем его из рук, не пытаясь удержать. Простое счастье – в простых вещах. Его не нужно искать в чужих странах, в других мирах и измерениях. Оно совсем рядом, только протяни руку и поймай его. Оно в этом осеннем вечере, в этом жёлтом свете из окна и в запахе приготовленной еды на кухне. Оно в наших близких людях, в их улыбках и смехе, в их глазах, в их объятиях. Счастье в тёплом пледе и в любимой книжке, в кленовых листах и в лужах на дороге. Оно повсюду, куда ни глянь. Но его никто не замечает. Все проходят мимо, даже не остановившись.
***
Больше всего в жизни я люблю осень. Это такое время, когда всё, что было неправильным – становится правильным; когда всё, что ты потерял, возвращается к тебе; и когда всё, что забыл, снова вспоминается.
Помню, как в детстве было приятно сесть вечером за интересную книгу под звук дождя на улице и погрузиться с головой в другие миры. Те эмоции до сих пор остались внутри, хотя прошло много лет.
Когда берёшь в руки старую потрёпанную книгу, ты берёшь в руки сразу несколько судеб. Кто-то держал эту книгу в руках ещё до меня, и до того человека, и у каждого из них были свои истории. Кто-то плакал над этой книгой, кто-то смеялся. Так много чувств и эмоций впитала в себя одна-единственная книга с жёлтыми страницами. Ты вдыхаешь аромат старой бумаги и типографии, который ещё держится на листах, и переносишься в другое измерение.
В школьные годы я любила только уроки литературы. Это были единственные уроки, которые я действительно любила и ждала их. Они раз за разом возвращали меня к жизни, и каждый коротенький урок я ждала с нетерпением. Ждала, когда начнём читать новое произведение, и я смогу притронуться к мыслям человека, жившего очень давно, который также переживал, любил, боялся, радовался, как и все мы, который оставил после себя эту вот память о себе и о своей жизни, и теперь я могу возвратиться на много лет назад и увидеть мир его глазами и почувствовать жизнь так, как чувствовал её тот человек, а это, на самом деле, самая удивительная штука на свете.
Осенью мне больше всего хочется читать стихи, они всегда доходят до самого сердца своей глубиной, своей атмосферой и особенным смыслом. По-моему, Есенин был создан для осени. Читая его, я как будто сама становилась им и переживала его эмоции. И когда он в своих стихах называл себя пьяницей и хулиганом, терялся в жизни, не мог найти своё место под солнцем, свою любовь – я чувствовала себя им, потому что у нас с ним было что-то общее, что заставляло меня перечитывать его строки раз за разом, думая, как же мы похожи в своих чувствах.
Он доказал мне, что стихи пишутся от боли. Когда я читаю чьё-либо стихотворение и у меня бегут мурашки по всему телу от этих строк, то я понимаю, что эти строчки человек писал, закрывшись в себе так сильно, как только можно, писал их в таком ужасном состоянии, когда от тоски кружится голова и хочется сигануть с обрыва – но только тогда и получаются великие произведения искусства.
