Словоохотливый менеджер Алекс привез Лиззи прямо к репетиционной базе. До этого он всю дорогу любезно развлекал её историями из жизни известных музыкантов, но Лиззи слушала вполуха. Она волновалась, тщательно пытаясь это скрыть.
– Не переживай, – добродушно обратился к ней Алекс, и Лиззи чуть не подпрыгнула на сиденье. – Ребята адекватные. Прослушивание займет около часа, вряд ли больше. Они сразу поймут, подходишь ты им или нет.
Всего час! Так мало на то, чтобы изменить всю свою жизнь.
Машина остановилась, Алекс любезно обошел её спереди и галантно открыл для Лиззи дверцу. У входа в небольшой ангар, который служил группе "Aerial Dreams" репетиционной базой, уже стоял один из музыкантов. Самый среднестатистический парень лет двадцати пяти – шатен среднего роста, ни татуировок, ни вычурной одежды, ни даже сережек в ухе. Даже не скажешь, что рокер. Простые голубые джинсы и толстовка с закатанными рукавами. Сигарета в руке. Лиззи помнила его по подписанным фотографиям с выступлений "Мечтателей" – это их барабанщик Ривер.
Лиззи собрала остатки мужества и решительно направилась к нему, сопровождаемая Алексом.
– На прослушивание? – спросил их Ривер, затягиваясь.
Лиззи кивнула, глядя в его какие-то удивительно добрые карие глаза.
– Это Лиз Кроули, – представил её Алекс с некоей гордостью в голосе. – Возможно, ваша будущая звезда.
Ривер скептически хмыкнул, оглядывая Лиззи с головы до ног.
– Ты от Ноэля?
Лиззи снова кивнула, с опозданием подумав, что она общается как какая-то глухонемая. Лиззи, ты идиотка.
– Да, – подтвердила она.
Ноэль – это бас-гитарист "Мечтателей". Фраза "от Ноэля" звучала как протекция, но на деле была не более чем реализацией теории пяти рукопожатий. Старшая сестра Лиззи Мэрилин была шапочно знакома с его сестрой через общего друга. Когда Мэрилин рассказала, что "Мечтатели" срочно ищут себе клавишника перед туром, Лиззи тут же загорелась. Дальше дело было за малым – Мэри связалась с тем самым общим другом, друг вышел на сестру Ноэля, а та передала брату, что есть подходящий вариант. Лиззи перезвонил менеджер группы Алекс.
И вот теперь "Мечтатели" её с нетерпением ждут.
Ноэля она тоже знала по фотографиям и сразу опознала, когда Ривер докурил и провёл её в репетиционный зал, сев за барабаны. Алекс шёл следом, и снова взял инициативу в свои руки:
– Парни, это Лиз Кроули, пришла к вам на прослушивание.
– Привет! – отозвался Ноэль, который настраивал гитару.
Высокий, длинноволосый, как и положено образцовым рок-гитаристам, в ослепительно белой футболке, так контрастирующей с черной шевелюрой, приветливый Ноэль выглядел классно.
Но главной звездой "Мечтателей" для Лиз стал их вокалист. При звуке голоса Алекса он появился на сцене откуда-то из-за угла и помахал всем вновь появившимся татуированной рукой с кожаным браслетом.
– Это Эдвин или просто Эдж, – тут же представил его Алекс.
Перед собеседованием Лиззи читала об Aerial Dreams в сети. Двадцатипятилетний Эдж со своей группой удостоился небольшой собственной статьи на Википедии, где пафосно именовался настоящим именем – Эдвин Джастин Майерс. Из его полного имени вышло удачное сокращение, которое было в ходу у членов группы и их поклонников.
Эдж кивнул на одиноко стоявший на сцене синтезатор.
– Репертуар наш знаешь?
На этот раз Лиз не стала глупо кивать и решительно ответила, глядя прямо в его пронзительные зелёные глаза:
– Знаю, я слушала ваши треки.
– Отлично, – серьёзно ответил Эдж. – Ну давай попробуем.
Вместо него улыбнулся Ноэль и указал Лиззи на клавиши. Алекс тут же откланялся, сказав, что не будет им мешать и покинул зал. У Лиззи словно выбили почву из-под ног. Оставшись без поддержки, она испугалась, но усилием воли взяла себя в руки. Спокойно, Лиззи, это всего лишь синтезатор, самая привычная тебе вещь!
Нервным жестом поправив волосы, Лиззи поднялась на сцену и встала за клавиши. Аккуратно опустила на них пальцы и извлекла несколько звуков.
– Попробуй подобрать под "Времени нет", – прозвучал справа голос Эджа.
Он стоял в шести футах от неё, одетый в какую-то безумную рокерскую футболку с названиями популярных групп, черных джинсах с металлическим ремнем, и казался безумно привлекательным. Короткие песочного цвета волосы взлохмачены, так что не понять – это случайно или стильная прическа. Лиззи разглядела в левом ухе небольшую черную серёжку-гвоздик. Сейчас Эджа нельзя было назвать харизматичным, скорее замкнутым и неприветливым, но Лиззи видела концертные записи – на сцене он преображался. В микрофоны в клубах, в залах и даже пару раз на стадионах на разогревах у более известных групп пела самая настоящая звезда, способная зажечь и повести за своим голосом тысячи людей.
Видеть так близко рок-идола – по меркам их штата и соседних, конечно – для Лиззи было крышесносно. Чтобы сосредоточиться на клавишах, пришлось заставить себя думать о нотах, а не о том, как выглядит Эдж, например, без футболки.
Когда музыканты сыграли "Времени нет", а Лиззи отчаянно пыталась попадать в ноты, с неё сошло семь потов.
– Ладно. Теперь "Освобожденный", – скомандовал Эдж, поудобнее перехватывая ремень своей гитары.
Эту песню Лиззи тоже знала, потому бодро взялась за дело. По просьбе Эджа, они сыграли её дважды. Лиззи не поняла, зачем, и плохо это или хорошо. По лицу Ноэля тоже было ничего не понятно.
– Давай "Сто тысяч", – предложил Ноэль, когда отзвучали последние аккорды второго прогона.
– Она же новая, – возразил Эдж, глядя на Лиззи.
Под этим взглядом она стушевалась. "Сто тысяч лет назад" входила в список песен из альбома "Мечтателей", вышедшего полгода назад. Как поняла Лиззи, на прослушиваниях группа играет только узнаваемые хиты. То, что выбрано что-то другое, могло означать, что с испытанием хитами Лиззи справилась удачно.
– Ты её хорошо знаешь? – спросил Эдж.
И нужно было ему соврать, не моргнув глазом.
А потом ещё и сыграть.
– Окей, давай, – согласилась Лиззи, опуская пальцы на клавиши.
– Ты знаешь её плохо, – через минуту констатировал Эдж, подняв правую руку вверх. По этому сигналу музыканты разом затихли.
Лиззи почувствовала себя провинившейся школьницей. Самое время сгореть со стыда. Ну и кто просил врать?
– Тогда давайте про глаза, – подал голос сидящий сзади за барабанами Ривер.
Ноэль хихикнул. Видимо, это должно было что-то означать.
"Глаза" – это, конечно, "В твоих глазах", медленная и мелодичная песня про жестокую любовь. Такая должна быть у любой уважающей себя рок-группы.
– Я её знаю, – откликнулась Лиззи и в попытке реабилитироваться бодро сыграла клавишное интро.
Музыканты молчали, пока не вступила гитара Эджа. Потом все инструменты и его вокал слились воедино, рождая печальное звучание истории о любви, которая должна была быть вечной. Лиззи любила эту песню, и даже представить себе не могла, что однажды сыграет её на одной сцене с Эдвином Джастином Майерсом. Вероятно, её и написавшим.
