В таких полиэтнических государствах, как Российская империя, Советский Союз и постсоветская Российская Федерация, взаимоотношения множества этнических сообществ между собой и с политическими субъектами (властью, партиями, движениями, лидерами и др.) всегда оказывали и оказывают сегодня заметное влияние на политические процессы. Не случайно этнополитическая тематика многообразно проявляется в жизни страны как раздел государственного управления («национальная политика»), как важная часть отечественной политической истории и как предмет теоретических исследований в рамках разных научных дисциплин: этнологии, политологии, россиеведении, политической истории государства и др. В России сложилась и особая научная дисциплина – этнополитология, одних лишь учебников по этому предмету выпущено около десятка1. Эта дисциплина, как бы ее ни определяли в учебниках, так или иначе связана с изучением связи и взаимной обусловленности политических процессов, с одной стороны, и этнических, а также национальных – с другой. При этом мы подчеркиваем различия, ускользающие от внимания многих авторов, между этническими и национальными явлениями.
В 1980‐х годах академик Ю. В. Бромлей разработал детальную классификацию этнических и антисоциальных процессов, применимую и к процессам этнополитическим. В качестве основания для классификации всех этих процессов академик выделил их функции разделения (сепарации) и объединения (интеграции)2. После распада СССР исследователи в России и других странах постсоветского мира, в силу понятных исторических причин, сосредоточились в основном на изучении лишь одной разновидности этих процессов – дезинтеграционной, пытаясь понять и объяснить причины распада Советского Союза, возникновения этнополитических конфликтов и роста этнополитического экстремизма в новых независимых государствах. Со временем в условиях политической стабилизации сформировалась общественная потребность в развитии теории этнополитической интеграции. С каждым годом росла и все больше осознавалась необходимость использования научного анализа для совершенствования национальной политики, корректировки ее целей, адекватного определения ее ресурсов и механизмов.
Практическая актуальность этой задачи как будто бы не требует доказательств, поскольку подтверждена на высшем государственном уровне созданием Совета по межнациональным отношениям при Президенте Российской Федерации3и принятием «Стратегии государственной национальной политики до 2025 года»4. Вместе с тем такая институционализация национальной политики, разумеется, не исчерпывает научное понимание этой проблемы. Это сложная задача хотя бы потому, что ее трудности начинаются уже в попытках определения самого термина «национальная политика». Такая политика может трактоваться чрезвычайно широко, как синоним всей государственной политики России (подобная широкая трактовка этого термина характерна для США, но все чаще используется и в политическом, в том числе официальном, дискурсе России5), или весьма узко, например только как регулирование межэтнических отношений или поддержка этнокультурного развития народов.
Мы выбираем некий промежуточный подход по широте охвата предмета национальной (этнонациональной) политики, считая основной целью такой политики формирование гражданской нации в Российской Федерации, а также связанную с этим необходимость разработки и реализации государственных программ гражданской интеграции этнических общностей в рамках демократического, правового, федеративного государства. В таком понимании национальная политика России, на наш взгляд, еще не сложилась – по крайней мере, в реальной практике (об этом мы поговорим в первой, теоретической, и в третьей, посвященной управлению культурным разнообразием части данной монографии), поэтому чрезвычайно актуальны исследования возможных направлений формирования гражданской нации в России.
Необходимость наполнения национальной политики новым содержанием, соответствующим задачам политической модернизации российского общества, значительно повышает практическую и теоретическую актуальность исследований современных этнополитических процессов. Их актуальность определяется также:
– важностью роли этнополитических процессов в таком многонациональном государстве, как Россия, устойчивое развитие и сохранение целостности которого во многом зависит от состояния и характера межэтнических отношений;
– своеобразием этнополитической истории России по сравнению со странами, на примере которых вырабатывались классические концепции политического транзита;
– высокой динамичностью этнополитических процессов, требующих постоянного внимания и новых объяснений происходящих перемен, проявляющихся не только в сравнении постсоветской России с советским временем, но и при сопоставлении еще более коротких исторических периодов, например двух постсоветских периодов, охватывающих время лидерства двух первых президентов РФ.
Те или иные научные направления этнополитологии привлекли немало известных исследователей. Среди них: Р. Г. Абдулатипов, В. А. Авксентьев, А. С. Ахиезер, О. И. Вендина, М. С. Джунусов, Л. М. Дробижева, А. Г. Здравомыслов, В. Н. Иванов, В. С. Малахов, В. А. Михайлов, В. И. Мукомель, А. А. Попов, Е. И. Степанов, Э. И. Скакунов, В. А. Тишков, Э. Н. Ожиганов, А. А. Язькова и многие другие6.
Растущее число этнополитических исследований уменьшает зону непознанного или необъясненного при изучении этнополитических процессов в развитии СССР и современной России, но вместе с тем новые исследования поднимают и новые вопросы. Они затрагивают многочисленные научные проблемы, такие как: дискуссионность этнополитической терминологии; соотношения этнических и политических компонент в этнополитологии; проблемы методологии их изучения; проблемы управления этнополитическими процессами. Чаще всего различные аспекты этнополитологии изучаются «в розницу», в отрыве друг от друга, что уменьшает целостность и глубину понимания этой проблематики. Этим в значительной мере определяется мотивация автора в написании настоящей книги, направленная на решение следующих задач:
– провести аудит основных дискуссионных вопросов в сфере этнополитологии. Разумеется, речь не идет об исчерпывающем и всестороннем аудите, а только об авторском его видении, с позиций интересов, которые успели сложиться за более чем 40 лет деятельности автора как академического ученого, преподавателя университета и советника президента России (1996–1999) по этнонациональной политике;
– сопоставить выводы автора конца 1990‐х и начала 2000‐х годов с результатами исследований последующего двадцатилетия и определить, какие идеи оказались релевантными нынешней этнополитической ситуации в России, а какие требуют уточнения или пересмотра;
