Двигатель машины еле тянул из-за крутых подъемов и нехватки кислорода в механической коробке передач. Но они поднимались все выше. Удивительно: каждый поворот казался вершиной скалы, за которой возможно только бескрайнее небо, но всякий раз за поворотом маршрут неизменно летел вверх, опять обманывая ожидания путников.
Дорога была настолько узкой, что любому, кто был здесь в первый раз, почудилось бы, что на ней невозможно разъехаться со встречным транспортом. Но Елена вела смело, легко и плавно разъезжаясь со всеми. В прошлом году она часто ездила по серпантинам Тенерифе, и теперь страха не было, паники не было.
Вот показались облака, прямо над ними. Легкие, воздушные, они окутывали соседние верхушки скал, угрожая спуститься ниже и скрыть местность от глаз. И в этот самый момент дорога пошла резко вниз, безудержно петляя, словно река, струящаяся по скалам, пока не привела их к деревне Маска. Лена давно хотела показать это живописное место мужу.
В 1496 году это был последний оплот гуанчей, коренного населения, вскоре истребленного испанскими завоевателями. Гордый и свободолюбивый народ не пожелал склонять головы перед иноземцами и сражался до последнего. Из-за того, что деревня была крайне труднодоступной вплоть до середины 20 века, здесь в 15 веке и укрывались уцелевшие гуанчи. Но это был лишь вопрос времени. Вскоре испанцы смогли добраться и до деревни. Легенды слагали о мужестве туземцев перед злым роков: не желая сдаваться в рабство и склонять головы перед захватчиками, они дружно прыгали в пропасть.
Лена остановила машину заранее, чтобы взглянуть на хрупкую ладонь горного склона, вытянутую над ущельем и долиной. Ей представилось, как когда-то эта длань пыталась удержать загнанных на край мира гуанчей, но они рассыпались сквозь ее пальцы, чтобы встретиться с бездной.
Вся жизнь Лены и ее семьи в течение последних лет была похожа на бегство. В полтора года заболел старший сын, и почти год они меняли больницы, врачей, лечение, пока наконец не попали в последнее место, НИИ педиатрии. Если не смогли помочь там, значит, не помогут нигде. Вершина была пройдена.
И вот они уезжали каждые полгода на три месяца на Тенерифе, вопреки мнению врачей, пугавших Лену опасностями смены климата. Однако здесь, напротив, у сына сразу прошла сильная аллергия, улучшились анализы по основному заболеванию. Как мало, оказалось, нужно было для счастья.
Все ценности Лены и Саши были отформатированы. В юности они оба мечтали уехать в Москву, а затем, возможно, переехать в Лондон или Мюнхен. Сейчас же, когда все это у них было, жизнь в мегаполисе – в эпицентре цивилизации – казалась наказанием, а не наградой.
Детям нужен был чистый воздух и натуральные продукты. И не только для их здоровья. Будущее их потомков зависело от того, какие генетические мутации они получат сейчас, при своей жизни. Только сбежав сюда, на остров, где была хорошая экология, они могли не ухудшать их генетическое наследие. Пока это было безопасное место. Пока до него не добрались крупные производства.
Чем более технологичным становился мир, тем больше хотелось вернуться в более простые времена, когда можно было просто смотреть на скалы и размышлять, растворяясь в тишине и размываясь в горном воздухе, а не делать искусственные селфи на их фоне. Когда природа была не отравлена, а воздух – вкусным. Навязчивая мысль, как нелегко Лене было отделаться от нее.
У Маски они увидели группы европейских туристов, выходивших из автобусов.
– О боже! – сказала Лена недовольно. – Их намного меньше, но они все равно приехали. И все без масок!
– По-моему, это плохая идея, – Саша стал ворчать. – Я боюсь приближаться к этим европейцам. Наверняка кто-то из них заразный.
– Мы можем проехать мимо, не останавливаясь. Но тогда ты не увидишь всех красот Маски.
– Переживу как-нибудь, – сказал Саша.
Лена быстро перестроила маршрут, и они поехали дальше. Они остановились в кармане дороги и пошли с детьми по диким холмам. Семья оказалась в холодной долине, окруженной скалами, на которые были нанизаны белые клубы облаков.
К их удивлению, европейские туристы и до сюда добрались. Группа за группой пожилые туристы спускались вниз и дружелюбно улыбались им.
Лена и Саша переглядывались и говорили детям уходить все дальше, не приближаться к туристам, которые могли быть носителями коронавируса. Дети, несмотря на возраст, уже много знали об инфекциях, поэтому пугались и убегали. За годы борьбы с болезнью старшего им обоим пришлось понять, что инфекция – такое же зло, как бандиты.
На обратном пути они увидели, что в Маску приехала полиция. Саша и Лена переглянулись, но ничего не сказали вслух.
И вот на следующее утро стало ясно, к чему была полиция, и почему все было опечатано. Им пришло сообщение от риэлтора: Испания ввела чрезвычайное положение, и на Канарских островах тоже. Нельзя было выходить из дома, гулять, купаться. Все заведения, кроме аптек и супермаркетов, были закрыты. Лена, и без того шокированная после того, как закрыли их школу, впала в уныние. Скоро Саша улетит в Москву, а ей нужно будет сидеть с детьми дома одной, развлекать, обучать их и пытаться работать. И не гулять. И не сойти с ума.
Все это было большой ошибкой, убийственная мысль поразила Лену. Не нужно было приезжать сюда. Надо было послушать маму. Чего она добилась? Там ей могли хотя бы помочь с маленькими буйными детьми. А что здесь? Саша скоро улетит, а на отпуск в мае уже не приедет. Все три месяца она будет одна. Это будут три долгих невыносимых месяца.
А главное, безалаберные европейские туристы, которые снуют до сих пор по улицам. Никто из них не носит маски, хотя многие приехали из стран, где есть эпидемия. Им-то все равно, они и так привезли сюда вирус, они считают себя в безопасности, потому что здоровы, а что делать ей? Как быть ей?!
Всем было все равно на больных, на слабых. На форумах все писали, что «умирают же только люди с патологиями, поэтому инфекция безопасна». Но как быть, когда ты и есть то самое меньшинство, на которое всем плевать? Как достучаться до сильных и здоровых, как сказать им: мы, слабые и больные, мы тоже люди?..
В то же утро Лена надела маску, солнечные очки, и пошла в магазин за хлебом. Мир, который она увидела из-за голубых стекол очков, потряс ее. Все магазины, рестораны, кафе – были закрыты. Исчезли люди. Пляжи, детские площадки были опечатаны. Парковки были полупустыми. Туристы в спешном порядке улетали домой, а новых уже не пускали. Тяжелые тучи нависли над городком, застряв в отдаленно стоящих горах. Блеклое солнце чуть освещало их края.
На острове почти никого не осталось. Наконец, стало ясно: вот теперь они будут в большей безопасности, чем когда- и где-либо. Вспышку эпидемии будет намного легче подавить на стартовой точке в 20 человек, чем в 1000, как в других странах. Приезд сюда был, возможно, самым большим провидением, какое было в их жизни, а вовсе не ошибкой.
