Закончила я юрфак и думаю, куда идти работать. В торговлю или в турбизнес? А я некрасивая, и в следователи меня не возьмут, вбила я себе в голову. Хотя я не против была поработать и по специальности. Мать говорит, схожу в ОВД к старшим следователям, поговорю с ними. Приходит, мол, поговорила, возьмут тебя в следователи, решение принято.
Посадили меня в комнате с двумя молодыми мужчинами, довольно симпатичными. Один с усами – Володя, другой с ямочкой на подбородке – Саша. Чувствую, я им не понравилась, но сказать им нечего – не на их уровне принято решение.
Примерно месяц я просидела, перебирая бумаги, систематизируя преступников по фамилиям. С коллегами практически не общалась, так – здрасьте, до свидания. И тут приходит Саша и говорит, принято решение использовать тебя в розыскной работе, вот почитай. И протягивает мне папку.
Оказалось, что за последние три месяца найдены мертвыми три девушки. Не просто мертвые, а обезглавленные. И личности не установлены – голов так и не нашли. Есть одна зацепка – у всех были использованные билеты в театр юного зрителя. На разные спектакли. Но во всех этих спектаклях есть общее – там играет заслуженный артист РФ – Сергей Иванов, 50 лет. Его бы задержали, он бы, конечно, раскололся через полчаса. Но прямых улик нет, а у него такие связи. Начальство боится, а вдруг ошибка. И что тогда?
– Надо его как-то взять с поличным. И вот мы подумали, что ты сможешь нам помочь. Познакомишься с ним, ну и все дела, – говорят мне коллеги.
Я им честно говорю:
– Я боюсь, а вдруг он отрежет мне голову?
– Правильно говорить – обезглавит. Не обезглавит, не ссы, мы будем рядом. Может быть, он тебе сразу все сам расскажет.
– Испугается тебя и все расскажет, – пошутил Володя и засмеялся.
– Ничего смешного. Если мы не раскроем это преступление, начальство нас самих обезглавит, – сказал Саша.
Ну, думаю, избавиться от меня хотят, сволочи. Но как откажешься?
– Мама, я уволюсь, – сказала я маме.
– Дочь, иди. Ты думаешь, тебя взяли в следователи за красивые глаза? Думаешь, матери не жалко 200 тысяч рублей?
Делать нечего.
Решили, что в пятницу после спектакля я пойду за ним, дождусь, когда он зайдет в ночной клуб (предположительно, он знакомился с девушками по пятницам в ночных клубах, но в каких именно, никто не знал).
– Попросишь у него автограф, скажешь, что поклонница, – посоветовал Володя.
– Думаете, он клюнет на меня? Я же не красавица, сами видите, может, я ему не понравлюсь, – я еще на что-то надеялась.
– Не проблема… Угостишь его бутылкой водки, закуски возьмешь, ты же поклонница. Мы дадим тебе денег, – Владимир говорил очень серьезно, со знанием дела. – Потом сориентируешься исходя из обстановки.
– Если что, звони, – сказал Саша.
Делать нечего, дождалась я окончания спектакля и пошла за этим заслуженным артистом. И действительно, он заходит в ночной клуб. А я за ним. Он оглядывается по сторонам, и заходит в мужской туалет. Его долго нет. Я вся на нервах. А вдруг там есть еще один выход? В туалет заходить не стала. Пять минут нет, десять. Я и не заметила, как он вышел, по светлому плащу опознала. Сел у стойки, что-то заказал. Я к нему. Хорошо, что не окликнула по имени-отчеству. Вот это был бы конфуз. Потому что, когда подошла ближе, увидела, что у стойки стоит мужик с бородой. То есть, мне понятно, что это Иванов. Но с бородой. Значит, хочет, чтобы его не узнали. Я поняла, что он и есть убийца. Иначе, зачем бороду в туалете приклеивать?
– Это не о чем не говорит, просто человек хочет отдохнуть от назойливого внимания поклонников, – сказал Володя.
В общем, наш план не сработал. А где гарантия, что в следующий раз он опять не наклеит бороду иди даже парик. Наверняка наклеит.
– Может, Татьяна скажет, что она проститутка? – задумался Владимир.
– Нет. Таких не берут в проститутки, – пошутил Александр.– Или она купит ему бутылку водки? Нет?
– Нет.
– Может она закашляется и попросит его похлопать ее по спине?
– Я понял, она скажет, что журналистка, хочет написать о ночной жизни. А он просто колоритный персонаж, солидный мужчина и вдруг в таком месте..
– И купит бутылку водки.
На том и порешили.
В общем, в ночном клубе я подошла к Иванову. Он посмотрел в мою сторону. У него был такой страшный безумный взгляд, что я не могла отвести глаза. И даже подавилась. И он похлопал меня по спине.
– Вы здесь одна? – спросил он меня, схватив за руку.
– С подругой.
– Зачем вы врете? Вы здесь одна. Я полчаса за вами наблюдаю.
– Нет, нет…
– Вы проститутка? – повысил он мою самооценку. – Ведь это вас я здесь видел в прошлую пятницу? У меня прекрасная зрительная память. Признайтесь, я угадал? Не надо стесняться своей профессии. Все так временно на этой земле. Мы как перелетные птицы, когда приходит осень, тоже не хотим никуда лететь, но мы не подвластны своим инстинктам… Увы.
– Я журналистка, – произнесла я дрожащим голосом.
– Странно. Не угадал. Очень странно. О чем пишете?
– Пишу о ночной жизни города. Я здесь по заданию редакции. Меня будут искать. Если что.
– Вы меня боитесь? Не бойтесь, я работаю в полиции, – он положил руку мне на колено, я убрала ее.
– В каком отделе работаете? Я всех там знаю…
– Я прикомандирован из Астрахани, деточка.
– Вы не похожи на полицейского.
– Я пошутил, а вы угадали. А на кого я похож? – Иванов заинтересовался.
На кого он похож? Это один из самых сложных вопросов: на кого похож тот или иной человек? Нет, я не подходила для оперативной работы, я не любила врать. Конечно, он был похож на маньяка. Но как я могла об этом сказать.
– Вы похожи на ИЧП. Индивидуального частного предпринимателя.
– Торгаша что ли?
– Почему торгаша? Может быть, вы что-то производите, чебуреки, например.
– О-хо-хо… Деточка, ты когда-нибудь была в театре? – он постоянно переходил с ты на вы, не зная на чем остановиться.
– Нет, – сказала я правду.
– Что, действительно?
– Клянусь.
– Куда катится этот мир? Я тебя спрашиваю, куда?
– Не знаю.
– И артиста Сергея Иванова ты не знаешь?
– Нет, но где-то читала, что он заслуженный артист РФ.
– Это правда, это правда, – он задумался. – А между тем, Иванов – это я, – он отклеил бороду. – Приходится гримироваться. Чтобы не узнали. Сейчас, разговаривая с вами, я думаю, что это излишняя предосторожность.
– Правда, вы – артист? Не может быть!
– Правда. Я часто хожу по ночным клубам, изучаю нравы, примериваюсь к ролям, сейчас я мечтаю сыграть в горьковском «На дне». Читали?
– Нет, не доводилось.
– А «Гамлет» вам знаком?
– И Гамлет не знаком.
– А сколько вам лет, моя дорогая?
– 23 года.
– 23 года! Боже мой, боже мой! Где мои 23 года? Я бы читал тебе по ночам Гамлета, – он схватил меня за руку, и я чуть не описалась от ужаса. – Впрочем, у меня есть лишний билет на один бездарный спектаклик в постановке бездарного режиссера. Но с моим участием. Вот возьмите, – он вытащил из кармана плаща билет. – Берите. Молодым, знаете, куда у нас дорога?
