Максим Григорьев - FAKE – структуры. Призраки российской политики

Рынок российских некоммерческих организаций, образовавшийся в качестве именно рынка более 17 лет назад и носящий ныне элегантное самоназвание гражданского общества, сегодня, к сожалению, в некоторых своих частях сохранил черты диких толкучек образца 90-х. На прилавках такого рынка знающий покупатель может приобрести как летние антиэмиграционные национальные валенки от артели «ПоткинЪ и отец», так и вполне себе удачно подогнанный под европейские стандарты правозащитный макинтош из советского еще вторсырья, украшенный лейблом какого-нибудь западного дома политической моды. Встречаются и произведенные по всем стандартам и оснащенные всевозможными знаками качества правильные элементы ГО, да вот беда их – столь непритязательны, что на вопрос «сколь привлекательный вид имеет товар?» хочется описывать его хозяйственные качества и еще добавить, что он-де «удобный».

И, как и на рынке обычном, часто покупатель (в нашем случае российский обыватель или международный «грантодатель») временами обманывается, кидаясь на броское название или на производителя, чье имя на слуху. На качестве это, само собой, не сказывается.

Книга Максима Григорьева – это не каталог и даже не список сертифицированной продукции, а скорее инструкция для покупателя «Как не быть лохом» с подробным описанием того, кто, каким образом и на что для нас «надувает лошадь».

Введенный автором термин «fake-структуры» хорошо иллюстрирует схему превращения «некоммерческой организации» в инструмент для извлечения не только политической, но и финансовой прибыли посредством выкачивания средств из потенциальных «грантодателей» и рядовых граждан с применением искусства маскировки под «то, что нужно». Возникает справедливый вопрос: это ли есть то самое гражданское общество, которое мы так жаждем увидеть отстроенным многие годы?

Или мы имеем дело с ситуацией «свято место пусто не бывает»; но что же тогда возникнет сегодня на месте такого вот «гражданского общества»? И если это другое уже возникло, то почему до сих пор все эти артели балалаечников, следуя заветам Людвига фон Мизеса, не накрылись медным тазом и не сгинули с рынка? Одна из возможных причин тому – достаточно эффективный маркетинг отечественных fake-структур на фоне крайней пустоты нашего «третьего сектора».

На последнем можно остановиться подробнее. В самом деле, кого всерьез еще в относительно недавнем (лет пять назад) прошлом интересовала сфера НКО? Лишь некоторые крупные корпорации, которым надо было «чистить репутацию» по политическим причинам. Да еще отставных политиков с весьма скромными капиталами, сколоченными на рекламе пиццы. На уровне же деньго-получателей эта сфера монопольно принадлежала людям, привычным к защите всех от всего за умеренную плату, и никаких других форм жизни в ней не существовало.

Общество с ограниченной ответственностью «Рога и копыта» – штука на самом деле крайне живучая и устойчивая. И для того чтобы по крайней мере понимать природу его деятельности, секрет долговременной жизнеспособности этой коммерческой модели, нужна серьезная исследовательская работа. Книга Максима Григорьева – прекрасный путеводитель по загадочному и разнообразному миру fake-структур. Она может послужить пособием как для профессионального политического аналитика, так и для обычного гражданина, которому важно развивать в себе устойчивость к попыткам недобросовестных людей и организаций вешать лапшу на уши согражданам.

Алексей Чадаев, заместитель главного редактора

«Русского журнала»

Национальный образ жизни, культура и мировоззрение, история и территория проживания народа во многом, если не во всем, предопределяют особенности политического и общественного устройства страны. Традицию изучения их взаимосвязи можно назвать классической. Например, еще в XVII веке Ш. Монтескье выводил особенности политической жизни различных стран, отталкиваясь от их природных особенностей и истории, а А. де Токвиль в XIX веке описывал взаимную зависимость принципов политического управления и обычаев и нравов американцев и климата США.

В долговременной перспективе зависимость от «матрицы национального образа жизни» политической культуры и истории проявляется даже в случае сильнейшего влияния других государств. Таковым, например, является пример Кореи: «США и СССР оказали решающее воздействие на формирование политических режимов в обоих корейских государствах. Южная Корея заимствовала американский опыт, Северная Корея – советский. Однако, по мнению экспертов, по мере развития государственности на Юге и Севере политические системы „кореизировались“, наполнились национальным содержанием»[1] – каждая по-своему.

Другим вариантом является пример Тайваня и Китая: несмотря на различную идеологию, в истории развития их политических систем можно найти существенное количество схожих черт (в особенности до 2000 года). Влияние политической и национальной культуры страны остается сильным даже в таких случаях, как оккупация страны. Например, формирование современной политической системы Японии в условиях ее оккупации США не привело к идентичности ее политической системы американской. Японская система имеет целый ряд особенностей, в том числе наличие доминантной партии с несколькими фракциями, традицию семейственности – на выборах в палату представителей в 1996 году из 500 мест 122 перешли сыновьям, дочерям, зятьям и внукам прежних кандидатов[2] и т. д.

История страны и ее политическая культура предопределяют различное отношение и к понятию «гражданское общество». Для некоторых стран оно имеет особое значение. Например, в США появление гражданского общества явно предшествовало возникновению более или менее централизованного государственного аппарата. В Великобритании его нормы также стали устанавливаться раньше, чем возникло эффективное централизованное правительство.

Именно поэтому в рамках англосаксонского взгляда на мир наличие гражданского общества имеет первичный характер, обеспечивающий защиту прав человека и функционирование государства. Неудивительно, что «многие в Америке считают, что центральное правительство вообще не нужно, что большинство сфер жизни должны находиться в ведении частного сектора» и «Америка действительно очень своеобразное государство, так как оно изначально заселено политическими и религиозными беженцами из Европы, которые… не любили централизованные власти вообще. Поэтому они основали в своей колонии такую политическую систему, которая была антагонистической по отношению к центральной власти[3].

Для других стран и культур, в том числе для России, полноценная защита жизни и прав человека, защита и развитие страны скорее связана с идеями сильного централизованного государства, а структуры собственно гражданского общества исторически часто уходили на второй план. Этот факт во многом предопределяет иное отношение к государству, кардинально отличающееся от сильной англосаксонской идеологии «защиты прав индивидуума от государственной власти». Эти отличия не уникальны и характерны для самых различных стран и культур.