Я давно ждал этого дня. Сквозь века и тысячелетия пронесла память бессмертной души скрытую ото всех тайну. Десятки и даже сотни воплощений потребовались для эволюции моего духа, пока, наконец, не настал срок раскрытия загадки. Особые знания и специальные навыки понадобились для того, чтобы выудить из глубин подсознания нужную информацию. Пришлось воплощаться во множество жизней и внешних форм, и вот настало мое время.
С самого детства разум мой был направлен на постижение секретов естества. Я увлекся мистикой и оккультными науками. Эзотерические знания давались мне легко, и годам к двадцати я уже знал и умел больше, нежели иной из кичившихся своей славой магистров оккультизма.
Прошло еще пять лет, и с каждым годом в моей душе нарастало недовольство достигнутым. Подсознательно я чувствовал запрятанную в глубинах моего разума некую информацию, настолько значительную и грандиозную, что все прежние возможности блекли перед нею, как звезды пред луной. И я принялся медитировать о своих прошлых жизнях.
Это были невероятные воспоминания, своего рода озарения. Я видел картины прошлого в самом себе объемно, в цвете, с запахами и прочими физическими ощущениями. Одна за другой проходили перед моим внутренним духовным взором жизни того, кем являлся я в те времена. Упорно доискиваясь до причины своего беспокойства, я все более углублялся в опыт перерождений. И однажды это случилось. Теперь я вспомнил и понял все.
Мне стало понятно, почему в своих жизнях я всегда обитал возле одной и той же местности. Как спутник вращается вокруг планеты, никуда не отклоняясь от своей орбиты, так и я постоянно присутствовал либо в центре этой древней страны, либо находился рядом с нею. Хайрат – священная земля ариев, представителей Белой расы, древняя горная страна, названная эллинами Рифеем, а впоследствии – Уралом. Когда арии были предупреждены свыше о предстоящей гибели своего материка Арктиды, самые прозорливые из них стали перебираться к югу, на обширный континент Лавразию. Продвигаясь по высоченному в то время Уральскому хребту, они расселились в этой местности, ставшей их второй прародиной – страной Ариан. Было это несколько миллионов лет тому назад.
Десятки тысяч лет назад, не буду уточнять, когда именно, я был последним жрецом-магом среди оставшихся на Урале остатков арийских племен. Все европейцы, в том числе славяне – потомки западной ветви ариев; таджики, иранцы и многие индийцы – южная ветвь Белой расы. Засветились арии и в числе прародителей многих тюркских народов, в частности, татар.
Так вот, моя мудрость в ту пору достигла своего апогея. Жрецы ушедших на запад и юг племен соединили свой опыт с учениями четырех других рас. Я же совершенствовался в знании, дошедшем до нас из седой древности от дэвов, лучезарных сынов Света, которые обитали когда-то только среди населения Арктиды. Изучив белую и серую сторону магического искусства, я решил познать и черную. Вот тут-то мне и открылась великая тайна. К сожалению, в своих медитациях я не смог проследить до конца результаты постижения той тайны, но знал, что это величайшее открытие. И я дерзнул воспользоваться им теперь, в последнем десятилетии двадцатого века.
Основательно подготовившись, я двинулся в путь, к самому центру Уральских гор, куда редко ступала нога человека, в самый труднопроходимый район. Здесь остались лишь обломки от некогда величественной горы Харатьи. Нелегок был мой путь, но я добрался до искомого места. Это была огромная, совершенно отвесная скала, возвышающаяся среди поросших густым лесом вершин. Расположившись возле подножия каменной глыбы, я всю ночь жег костер и молился про себя духам, охраняющим это место. На следующий день, сосредоточив свою волю, я принялся творить руками магические жесты и читать особые заклинания.
Пока я целиком предавался этому занятию, солнце уже перевалило зенит и стало клониться к закату. Неожиданно я почувствовал огромные вихреобразные потоки невидимой глазу энергии, которые принялись закручиваться вокруг меня в спирали, одним концом направленные в небо, а другим уходящие в землю. Постепенно эти крутящиеся вихри сделались осязаемыми почти реально. Я физически чувствовал бешеную круговерть, подобную смерчу. Это и был смерч, тайфун, но только из иного, астрального мира, оттуда, где обитают духи и души умерших.
Природная стихия вокруг меня разбушевалась. Потемнело небо, заходящее солнце скрылось за мрачными тучами, и неожиданно налетела буря, какой никогда не бывало в этих краях. Однако всему есть свой предел. Улеглась непогода, исчезли энергетические вихри, а на прояснившемся ночном небе проступили мерцающие звезды. Моему изумленному взору предстало черное отверстие, разверзшееся в совершенно гладкой поверхности каменной глыбы.
Призвав на помощь дэвов и своего Архангела, я вступил в темнеющую расщелину скалы. Зная, что сразу нельзя зажигать огонь, я некоторое время шел в абсолютной темноте, продвигаясь на ощупь куда-то вглубь горы по некоему тоннелю. Наконец, я почувствовал, как стены прохода раздвинулись, и я, по всей видимости, очутился в каком-то обширном помещении.
Зажегши принесенный с собою факел, так как пользоваться электрическим фонарем было нельзя, я осмотрелся. Да, несомненно, это было то самое место, так часто виденное в моих грезах – продолговатая пещера с совершенно гладкими стенами, состоящими из неизвестной мне породы иссиня-черного цвета, мерцающей при свете факела. Прямо посередине темного зала возвышался массивный, грубо обтесанный камень кубической формы. Возможно, это был обломок скалы, а может, и нет. Цвет он имел ржаво-коричневый. Я лишь мог предполагать, что камень исполнял роль алтаря, но в каких целях и для чьего пользования он служил миллионы лет назад – этого я не знал. Возможно, камень этот, как и пещера существовали здесь еще задолго до прихода обитателей погрузившегося в пучины океана материка Белой расы. Так или иначе, но в камне-алтаре находился ключ к моему секрету.
Я медленно приближался к уральскому менгиру[2], и впервые за все это время липкие щупальца страха коснулись моего сознания и принялись опутывать его предчувствием чего-то кошмарного. Первобытный ужас перед неизвестной опасностью вкрался в мою душу и остался там, уже не покидая меня. Все же, набравшись мужества, я приблизился и, укрепив в выемке факел, опустился перед камнем на колени, шепча направленные к нему заклятия.
