Мы познакомились с ней на филологическом факультете в книжном магазине! Они вдвоем с подружкой стояли у стеллажа с книгами, с одной из девушек я уже был знаком по временам моего поступления в Университет. Эту мою знакомую звали Таня, она еще была, вдобавок ко всему, и моей землячкой, с которой мы с вместе приехали поступать в Петербург из одного региона и жили при сдаче экзаменов в общежитии по соседству и я заходил к ним в комнату, где они жили с мамой и там, обе эти добродушные женщины, подкармливали меня по-свойски, так вот, именно она и представила меня во время нашего первого знакомства этой, необычайной во всех отношениях девушке – Полине! Мы перекинулись с девушками парой слов и разошлись каждый по своим делам.
Каждое утро после этого случайного знакомства я наблюдал за этой миловидной и весьма притягательной дамой по имени Полина, которая проходила мимо остановки, где я дожидался автобуса или трамвая, чтобы отправиться на учебу, она шла к себе на филологический факультет в сторону здания Двенадцати коллегий и Менделеевской линии Васильевского острова города Санкт-Петербурга! Девушка была весьма приятной наружности и очень-очень стройной, если не сказать худой, в свитере под горло и длинной юбке! Как я узнал после, наблюдая за тем, куда она пойдет после окончания занятий, она еще и жила рядом со мной, в общежитии филологического факультета на Мытнинской набережной! Я обитал там же, но, чтобы попасть ко мне в гости вам надо было свернуть с этой набережной в Зоологический переулок!
Наши общежития находились по соседству и практически примыкали одно к другому! Учился я на юридическом факультете, а она, как я уже успел узнать, на филологическом и, как говорили студенты-старшекурсники нашего факультета, место, в котором обитали все эти девушки, их общежитие называлось «пистохранилище»! Наверное, потому что филологами у нас, в России, испокон веков становились исключительно лица женского пола, мальчики в таких заведениях не приживались и встречались весьма редко и они, к окончанию факультета уже мало чем отличались от девушек по манерам поведения, по своему внешнему виду и на них не оставалось, обычно, и следа мужественности и даже признаков принадлежности к сильному полу иногда, когда они уже приближались к выпуску из университета!
Я вспомнил потом, как в переписке с одной знакомой-филологом, она рассказывала про мальчика. который учился вместе с ними на факультете и я запомнил этот рассказ на всю жизнь, так он запал мне в душу. Вот что я услышал от нее и хотел бы передать содержание этой переписки вам:
– На весь наш радужный малинник (так она называл свой факультет) было лишь два мальчика, – на весь поток, Карл!…Ну, как мальчика… скажем так, две мальчика-филолога. Мы при них даже колготки не смущались подтягивать. Ибо все мы были воспитаны на идеалах русской классической литературы, а значит чего стесняться, кругом свои, – особи с равномерно распределенной духовностью! Мне очень нравилось общаться таким образом.
Они-девушки, частенько впадали в раж и обороты их речи вызывали у меня улыбку и стойкое желание записать все это и потом издать. Ну так вот, что было дальше, их воспоминания продолжались:
– Никогда не забуду, как один из мальчиков, женившись на третьем курсе на какой-то приблуде со стороны (20 лет прошло, а я до сих пор строго поправляю очечи, вспоминая сей гнусный факт), пришел и сказал: – Девоньки, простите меня грешного! Простите, что пренебрег родным малинником и взял огурцы со стороны, бгг. Это реально было весьма вопиюще. Не то, чтобы мы претендовали на что-то, просто по факту, смешно же! Я удивлялся и мне писали следующее:
– Да причом тут просто и другое прекрасное, говорю же… мы и колготки при них поправляли и подержи зеркало, Андрюха, я губы подкрашу я на свидание, и прочее, как на таком можно женица..никакой интриги и столько совместно выпитого! У нас были почти семейные отношения, а кто второй раз женица на своей же жене.. Не, всякое конечно бывает, всякое, но крайне редко. Вот как оно бывает в жизни, зачастую.
Влияние женщин на мужской организм всегда вело к одному, к обабиванию практически любого представителя мужского пола, если он долгое время вынужден был находиться в компании женщин на работе или же в процессе обучения! Исключений из этого правила я пока не встречал.
Вот в таком ужасном месте, с точки зрения проживающих там мужиков, и жила моя землячка Таня и эта девушка Полина, ее подруга, которая мне приглянулась и за которой я уже несколько раз наблюдал, стоя на остановке.
В нашем общежитие наоборот был переизбыток лиц мужского пола, так как специализация юриста считалась скорее мужской профессией, чем женской, в отличие от филологов, но женщины встречались и у нас, но все же в меньших количествах, чем на их факультете. К тому же женщины-юристы в моем понимании, были такими же загадками природы, как и филологи-мужчины и в связи с таким моим отношением к лицам женского пола в нашей профессии, я не мог найти себе подругу у себя и вынужден был периодически совершать набеги в общежитие по соседству, в эту ужасную обитель женской красоты!
Место это было таким еще и потому, что каждый вечер куча парней на машинах толпилась у входа в общежитие и вызванили и высигналивали и выкрикивали своих избранниц с целью пригласить их на прогулку или на свидание и давая им понять, что они уже приехали и готовы пуститься во все тяжкие, вот почему я и считал это все таким ужасным.
Для проникновения в это хранилище эстрогенов и женской красоты, парни вынуждены были выдумывать самые разные причины, первой и самой распространенной из которых была та, что тебе нужно было пройти к подружке, которая проживала в общежитии, в гости или в профилакторий, оставив студенческий билет на вахте и уже проникнув в это гнездо соблазнов, где скопление женской красоты и свежего девчачьего тела превышало все разумные пределы, они отдыхали по полной программе и им не хотелось, выходить оттуда никогда, как котам в марте!
Для меня в это общежитие доступ был открытым, потому что в нем жила моя землячка, как я уже и говорил, Таня, с которой мы вместе приехали поступать из Ставрополья, в этот красивейший город, Санкт-Петербург, Северную Венецию, как его называли поэты «Серебряного» и «Золотого века» и оба поступили, к нашей величайшей радости-она на филфак, я на юридический! Вот мы и начали свою учебу и жизнь в этом городе, поначалу с Татьяной еще старались поддерживать дружеские отношения, пока окончательно не увязли в студенческих заботах, лекциях, семинарах и приготовлении пищи, что само по себе являлось для меня весьма нелегким занятием, сродни подвигу, по крайней мере первые полгода моей студенческой жизни точно, пока я не научился готовить себе, что-то помимо яичницы и быстрорастворимой лапши!
