Цель философии – самое общее знание
И углублённое сути вещей понимание.
Функции две у неё основных: построение методологии,
То есть познания истины ищет пути она строгие;
И разработка конструкций мировоззрения,
То есть на мир и людей обобщённого мыслью воззрения.
Есть соответственно две основные проблемы,
И в философии с ними столкнёмся везде мы.
Первая: может ли быть абсолют – нечто очень на свете особое;
Ну а вторую зовут «основной вопрос философии».
Чтоб осознали проблемы те общие проще мы,
Надо привлечь и понятия самые общие.
Главные здесь – бытие и его отрицание,
И становленье меж ними – обоих обмен и мерцание.
Тут понимать бытие надо просто как существование!
Кто добавляет значение «всё, что вокруг существует»,
Сильно напутать в познании мира рискует.
Места тогда не останется вовсе небытию,
И сможет всякий подсунуть в науку нелепость свою.
Нет вокруг нас ничего беспредельного вроде,
К небытию всё причастно, согласно природе.
Правда, и разница в этом бывает огромная:
Есть океан, есть и малая капелька скромная;
Есть индивиды конечной природы отдельные,
Есть также виды и роды, почти беспредельные.
Ближе стоит океан или род к бытия полноте,
Ближе ещё – олимпийские боги, в античной мечте;
Только ведь каждый из них всё равно ограниченный, частный.
Но, может, есть и предмет, вовсе к небытию не причастный?..
Должен он всё обнимать, должен он господином быть людям!
Принято этот предмет называть абсолютом.
Кто признаёт абсолют (неизвестный, конечно, для физики),
Тех называют философов метафизики.
Кто видит в мире одни лишь мерцанья игристые,
Тех называют философов релятивистами.
В свете науки, узки эти взгляды до скуки;
Но философия масс не дозрела ещё до науки,
Многим роднее как раз эти скучные муки.
В мире действительном нет самого абсолюта,
Но не случайно и кажется, есть он как будто.
Ведь постоянство и сходное всюду встречается,
В этом всеобщая связь всех вещей проявляется.
Вещи своими чертами друг друга снабжают,
И, размножаясь, подобных себе порождают,
И выделяются часто из одного,
Вместе наследуя общее от него.
Общее тоже не вечно, ход времени всё размывает. –
Этот научный подход диалектикой называют.
Стили мышления тем же решеньям подобны.
По метафизике, вещи для нас неизменны и дробны,
Ибо их связь и судьбу задаёт абсолют,
Коего наши науки не познают.
Всё-таки в частных науках, где правит анализ,
Эти идеи с успехами применялись.
Для диалектики мир есть единство в борьбе и открытие,
Тел и явлений природная связь и развитие.
В общих науках, в истории это существенно,
И диалектику там применять нам естественно.
Ну а в самой философии без диалектики
Бьются и лучшие мыслью как эпилептики,
Иль сокрушаются вечно над жизнью как нытики,
Или становятся просто рабами политики.
Релятивист видит вещи неуловимо текучими,
Дескать, они лишь в уме обобщаются сорными кучами;
Значит, идеи науки – всего лишь условности,
Не принесет, мол, она нам хорошие новости.
Два прежних стиля дают некий метод познания,
А релятивный всегда отражает страдания.
Это на нём ведь учение Будды стоит,
Будто весь мир из страдания состоит.
Всё ж этот стиль не отправишь навеки в забвение,
Ибо страдание значимо в жизни не менее,
Чем созидание, знание и умение.
Тут выступает на сцену мировоззрение,
И основной в нём вопрос, что волнует любого от века:
Место на свете меня самого, человека.
Если ж учесть, в чём особенность видим свою,
Это вопрос: как относится мысль к бытию?
(Тут бытие понимают как всё существующее!
Запоминайте различие это на будущее)
Он же – вопрос отношения духа к природе,
Или – сознания к материальной породе,
Необходимости – к нашей любви и свободе.
И в философии назван он основным:
В ней направленья важнейшие связаны с ним.
Идеалисты считают, что дух есть источник природы.
Но тут бывают решений различные роды:
Или тот дух словно бог – объективен, от нас не зависит,
Или же он субъективен и есть наши общие мысли.
Крайний подход – солипсизм
[1]: мол, реален лишь свой индивидуй,
Прочее – сон, так что спи и богам не завидуй!
Слеп да ту слип
[2] и солип – сходство в звуках, пожалуй, случайное,
Но хорошо поясняет оно то ученье отчаянное.
Наоборот утверждают любые материалисты:
Мы из природы, и мысли от праха не чисты.
Только одни говорят, что всё в мире материальное,
А вот другие считают, что в психике есть идеальное.
Значит, для первых материя – по существу абсолют,
То есть они метафизику преподают.
А диалектика учит, что из самой же материи
Дух порождается – сложно, но без мистерии.
Есть дуалисты ещё: для них двойственность изначальна,
Дух и природа живут себе врозь беспечально,
А в человеке друг друга зачем-то находят;
Часто к блужданиям такие воззренья приводят.
Есть плюралисты: у них что ни вещь, то монада
[3],
Ей про другие де вещи и знать-то не надо.
Есть и эклектики, что собирают коллекцию
Мыслей, пригодную только украсить им лекцию.
Можно ещё бестолковей воззренья найти,
Если обследовать все боковые пути.
Раз уж настолько по-разному мир мы себе представляем,
То и по-разному судим, насколько он познаваем.
Версия здравая, трезвая и привычная:
Знаем не всё, познаём же – неограниченно.
И лишь агностик
[4] твердит: только чувствуй телесно да числи,
Сущность, вещей глубина, недоступна для мысли!
Так рассуждают обычно релятивисты,
Ну а за ними всегда словно тень – солипсисты.
Прочие крутят познания сущностей призму,
Тоже нередко сдаваясь агностицизму;
Материализм лишь диалектический
Его отвергает систематически.
Вот только молод он исторически,
А первый блин ведь бывает комом.
Долго политикой был он влекомым,
Местами требует исправления.
Но в целом верное направление,
