Нина Гафидова - Философские штрихи. Размышления о жизни

ЗАПОВЕДЬ ПЕРВАЯ:«Я Господь, Бог твой… Да не будет у тебя других Богов пред лицем моим».

ЗАПОВЕДЬ ВТОРАЯ:«Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и в воде ниже земли».

ЗАПОВЕДЬ ТРЕТЬЯ:«Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя его напрасно».

ЗАПОВЕДЬ ЧЕТВЕРТАЯ:«Помни день субботний и проводи его свято: шесть дней работай и делай все дела твои, а день седьмой – суббота, посвящай его Господу Богу твоему».

ЗАПОВЕДЬ ПЯТАЯ:«ПОЧИТАЙ (ЧТИ) отца и мать твою, чтобы продлились твои дни на земле, которую Господь, Бог твой, даёт тебе!».

ЗАПОВЕДЬ ШЕСТАЯ:«Не убий!».

ЗАПОВЕДЬ СЕДЬМАЯ:«Не прелюбодействуй».

ЗАПОВЕДЬ ВОСЬМАЯ:«Не укради».

ЗАПОВЕДЬ ДЕВЯТАЯ:«Не произноси ложного свидетельства на ближнего своего».

ЗАПОВЕДЬ ДЕСЯТАЯ:«Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего».

Некая женщина была столь богобоязненна и почтительна к Богу, что, находясь долгое время в молитвенном состоянии на коленях, просила Его помощи в решении своих житейских, насущных проблем. Она верила, что порой Он слышит её, а порой не слышит, поскольку не всегда и не всё получала она от Бога. Её соседка, любопытная особа, постоянно наблюдавшая за ней, спросила её как-то: «Ты в своих молитвах просишь у Бога то одно, то другое, но всегда и всё ли получаешь от Него?». Та ответила: «Не всегда, и не всё». «Так что это за Бог такой, что он не заботится о тебе? Может, тебе обратиться к другому Богу?». Послушав её совета, женщина эта стала заниматься оккультизмом, эзотерикой, ведами и прочими религиями, где существовало множество богов и богинь. Стала она богатой, многие мечты её воплотились в жизнь, но на душе была тоска и тревога. Не было мира в её душе. Того мира, который она обрела, молясь Триединому Богу. И тогда поняла она, что не хлебом единым жив человек.

Мораль: «Я Господь, Бог твой… Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим».

Гордо подняв голову, он стоял на трибуне в ослепительном свете прожекторов. Он не говорил, он кричал, переполненный эмоциями. Он обличал врагов, призывая к борьбе за совершенно новую жизнь. Он звал за собой, обещая рай на земле для всех тех, кто сегодня с ним. Сотни миллионов людей завороженно слушали его, иногда прерывая его пламенную речь несмолкаемыми аплодисментами.

Его боготворили, ему подражали, на него молились и на него возлагали все свои надежды. Ему ставили памятники. Повсюду – со стен зданий, комнат, из витрин магазинов – на людей смотрели его портреты, где он порой бывал строг, а порой улыбался доброй, отеческой улыбкой. Он был кумиром для тех, кто забыл Бога.

Прошло время, и ушёл из жизни кумир. Погребли его с великими почестями, улицы и города назвали его именем для того, чтобы увековечить память о нём.

Прошло ещё время. На смену старому поколению пришло новое, которое развенчало кумира, обвинив его во всём, в чём только можно было обвинить имущего власть. Памятники убрали, города и улицы переименовали, а со временем в памяти людей стерлось и его имя. И от него осталось всего-навсего несколько строчек в учебниках истории.

Мораль: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли, поскольку он не вечен, и память о нём не вечна. Вечен только Бог!».

Некий человек называл себя атеистом, то есть отрицающим существование Бога. На всех углах он до хрипоты в горле доказывал, что Бога нет. И не понимал этот человек, что назвав того, кого нет, тем самым он уже доказывал существование Бога, а другим до его взаимоотношений с Богом было ровным счётом безразлично.

В то же время жил и другой человек, который уверял всех и каждого, что Бог существует, и что он глубоко верит в Его существование, потому что сам ходит в храм, ставит свечи и молится, прося у Бога то одно, то другое. И когда эти два человека зачастую встречались, то между ними всегда происходили богословские диспуты, переходившие сперва в скандалы, а уже потом в обязательные потасовки. Один орал: «Бога нет!», а другой, напротив, орал: «Бог есть!».

В своей суете они бесконечно поминали Бога. И закончилось это тем, что в споре один из них убил другого.

Мораль: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя его напрасно».

За деревней поля. Одно поле, наполненное золотыми колосьями и благодатным урожаем, принадлежит трудолюбцу, который трудится не покладая рук и чтит день субботний. А вот у его соседа, который лентяй и лежебока, и который не чтит субботний день, все поле поросло сорняком. Тогда труженик предложил лежебоке продать ему его поле. Лентяй с радостью согласился и за бесценок продал труженику свои наделы. Деньги скоро промотал, а сам чуть с голоду не помер. Тогда труженик взял его в батраки. И лентяй стал батраком, работал у труженика за кров над головой и миску похлёбки. А если бы он чтил день субботний и трудился, то жил бы не хуже труженика.

Мораль: «Помни день субботний и проводи его свято: шесть дней работай и делай все дела твои, а день седьмой – суббота, посвящай его Господу Богу твоему».

Богатый купец, почувствовав приближение старости, решил поделить между своими тремя дочерями своё богатство, да так, чтобы основную его часть получила та, которая в большей степени сможет убедить его в своей любви и почитании к нему. Две его старшие дочери, питавшие к отцу фальшивые родственные чувства, лестью и ложью убеждали его в своей преданности и дочерней любви. А младшая дочь искренне любила и почитала его, но правдиво сказала, что любит родителя своего не больше и не меньше того, как долг велит. Купец, не ожидавший от любимой дочери такого сухого ответа, в слепой ярости отдал всё двум старшим её сёстрам, совершенно уверенный в том, что они скрасят его старость лаской и заботой.