Жизнь каждого человека есть путь к самому себе…
Г. Гессе
– Вань! Ванечка, да что же это ты? Ох, матушки святы! Уби-или!.. – громкий визгливый голос резанул по ушам, раскалёнными иглами впившись прямиком в мозг. – Да что ж это делается-то?! Среди бела дня человека убили! Довели страну, сволочи!
Я узнал бы её из тысячи. Марья Ивановна, соседка, живущая этажом выше, любила поскандалить и обвинить всех и во всём. Власти – в коррупции, соседей – в нечистоплотности, молодых девчонок – в ветрености. Собственно, все у неё были виноваты – изводили бедную женщину целыми днями! И кошек её – добрый десяток хвостатых бродяг, – уже привыкших столоваться у подъезда.
Знающие люди старались со старушкой не пересекаться, ограничиваясь «Здрасти, Мариванна», по возможности, издали. Мало того что божий одуванчик имела чёрный пояс по выносу мозга, так ещё кошачьей мочой от неё несло нестерпимо. И из её квартиры, которая, к несчастью, была открыта. Какой нашатырь, о чём вы?!
Мне не повезло. Верная примета: начнёшь день с Мариванны – удачи не жди. Стоп! А где я вообще нахожусь? И чего мне так хреново? Мозг обработал информацию, собранную со всех датчиков, и доложился: лежу мордой в пол. В луже чего-то мерзкого, липкого и холодного. Чуть позже пришло и дополнение к докладу: в своём подъезде. Заснул? Да ладно, я ведь не бухаю! В смысле, не так, чтобы… А-а, к свиньям! Надо встать и разобраться.
С трудом разлепив веки, склеенные, будто вареньем, я открыл глаза и, поднявшись на колени, осмотрелся. Моя лестничная площадка, вон дверь в двух шагах. И, кстати, нихрена это не варенье. Там, где я только что лежал, разливалась громадная лужа чуть подсохшей крови. Моей? Похоже! Мне по башке дали? Грабанули у входа в дом? Вот и скидывайся на дверь с домофоном – толку, как выясняется, практически нет.
– Ах ты ж, батюшки! Живой! – мои шевеления не остались незамеченными голосистой старушкой. – Слав-тебе-господи!
Аккуратно коснувшись гудящей головы, я прошёлся по слипшимся в колючий колтун волосам. Точно, по башке. Крови-то натекло, как с хряка!
– Не тронь! Заразу занесёшь ещё! – бабка кружила рядом, словно гиена над падалью, но близко не подходила и явно не собиралась помогать. – В больничку б тебе надо да ментов вызвать. Поди, карманы-то обчистили да хату обнесли.
«И в ЦРУ завербовали!» – как это Марьиванна главных врагов в мою ситуацию не впутала? Хотя… поговаривали, что в этих вопросах старушенция специалист и даже по молодости отсидеть успела. Вон, какие обороты у «уважаемой пожилой женщины» прорезались!
Я похлопал себя по карманам. Да нет, ошиблась карга, ключи обнаружились на своём месте. Как и смарт с портмоне. Только вот экран гаджета был раздолбан в хлам. Это где я так умудрился? Упал на него, что ли? Попытка вспомнить события до удара по голове закончилась вспышкой такой острой боли, что я со стоном повалился обратно в лужу. Ну, хотя бы не рожей, а руками.
Старушенция опять закудахтала, но уже как-то без огонька и былого энтузиазма. Живой Польских, пусть и в луже собственной крови, был не так интересен для свежих новостей приподъездного «сарафанного радио», как его мёртвый аналог. Помри я на площадке – это да! Такая сенсация сделала бы её звездой номер один среди пенсионерок нашей улицы. Как минимум на недельку, а то и на две. Полиция, которая сама придёт, а не будет, как обычно, прятаться по примеру бегающего от неё участкового.
Собравшись с силами и не обращая более внимания на продолжающую возмущаться старушенцию, я по стеночке поднялся на ноги и, шатаясь, добрёл до своей двери. Благо находился на пролёте седьмого этажа, и идти было недалеко. Кое-как дрожащими руками попал ключом в замочную скважину. Ввалился в прихожую, отгородившись от следовавшей за мной по пятам сердобольной старушки, а главное, от её визгливого голоса, дверью.
Сам знаю, что в больничку надо… Но башка разламывается, и на самостоятельное путешествие сил у меня явно не хватит. Лучше уж скорую… Ментов? С меня в подъезде столько кровищи натекло, что врачи сами, если надо, вызовут. А вообще, на хрена им нужен очередной висяк?
Небольшая у меня квартира, однушка-гостинка. Да и та не моя – съёмная. Мерзкое наследие совкового, творчески переработанного современными строителями, прошлого. Того самого, когда страна заботилась о том, чтобы у каждой молодой семьи был свой дом. Точнее, конура в одном из бетонных уродцев из очередной серии чудовищных близнецов с зубодробительным индексом.
Одному на шестнадцати квадратах нормально, но стоит завести девушку, и она, не дай бог, решит к тебе переехать – хана! Только по стеночкам расходиться. А если ребёнок?..
Блин! Лях, о чём ты вообще думаешь? Мозги ударом всколыхнуло? Вот самое же важное сейчас – повозмущаться над условиями проживания и коварным планом строителей социализма и светлого будущего привить людям психологию собаки на цепи!
Лях – это я. Не Лёха, а именно Лях. Фамилия у меня такая, Польских. С детства во дворе только так и звали, даже сам себя привык так обозначать, хотя особо умные и борзые пытались обзывать «Пшеком». А Ваня я только для родни. Ну и Иван для совсем уж малознакомых людей.
В квартире царил разгром… Что было странно, ведь ключи лежали у меня в кармане, а дверь явно не взламывали. Словно бабка была права, и меня реально обнесли, а затем вежливо удалились, не забыв побеспокоиться о безопасности жилища. Хотя чего тут брать, самая ценная вещь – хороший, хотя и устаревший уже, комп, который спокойно стоял на положенном месте и был прекрасно виден от двери. У меня ведь даже телека нет! Да и вообще, какой смысл грабить студента?
Мозаика разрозненных образов собралась в единую картину, от которой мне сразу же сделалось дурно. Не то чтобы раньше было хорошо, однако…
В прихожей, прямо у моих ног, валялась почти вся имеющаяся в гардеробе одежда. Перекрученная, грязная и, кажется, окровавленная. Точно! Вон футболка с принтом «Экспедиции» аж колом стоит. Тут же был и паспорт со студенческим, и дебетовая карта, на которую шла зарплата. Что тут произошло?
Неторопливо, по стеночке, обогнув кучу тряпья – меня всё ещё пошатывало, – зашёл в единственную комнату. Тоже бардак. Диван расправлен, но он почти всегда в таком состоянии. Только вот бельё грязное, будто на нём бомж спал. На полу разбросан с десяток книг, подняв одну из которых, я с удивлением прочитал на зелёной обложке заглавие «Анатомический атлас». После странного пробуждения и окровавленной одежды в прихожей, сил удивляться у меня уже не осталось. Я только выматерился вполголоса и отложил пособие.
Я студент, да. Пятикурсник. Но не на медика учусь, а на манагера – просто ради диплома о вышке. Наличие в моём доме, пусть и съёмном, таких вот книг… не то чтобы невозможно в принципе, но крайне маловероятно! Анатомический атлас!
