Мы случайно встретились с Валькой в коридоре больницы, когда нас обоих готовили к операции по удалению геморроя, крайне распространенного в России и весьма деликатного заболевания. Если вы еще не знаете, что это такое – не обольщайтесь, рано или поздно вам обязательно придется познать все его прелести. Один шутник охарактеризовал геморрой так: представьте, у вас тридцать два зуба и все больны, и все в одном месте – в заднице!
Валька приехал делать операцию в Россию из Испании, где с некоторых пор получил гражданство и теперь почти постоянно проживал. Он поступил так, во-первых, из соображений экономии, а во-вторых, исходя из уверенности в том, что геморрой нужно удалять там, где его нажил. Мой геморрой возник в результате долгого сидения перед мольбертом, а Валькин – из-за постоянного нервного перенапряжения, которое свойственно почти всем внезапно разбогатевшим людям.
Валька со студенческих лет обладал феноменальным умением делать деньги. Двадцать лет назад он ездил на стареньком «Жигуленке», кочевал с одной квартиры на другую, а когда негде было жить, частенько ночевал у меня дома. Еще в школе он занимался мелкой фарцовкой, приторговывал джинсами и модными пластинками. А сегодня Валька обладает многомиллионным состоянием (сколько у него миллионов, точно не знает никто, по-моему, даже он сам), виллой на берегу Средиземного моря в Испании и огромной квартирой в Москве. В дополнение ко всему перечисленному купил шикарный особняк в Подмосковье, имеет солидный парк модных автомобилей, но ездит по привычке на «Гелендвагене». В годы «застоя» Валька работал шабашником – строил фермы и дороги, выбивал дополнительные фонды, строительные подряды и умело дружил с нужными чиновниками разных калибров. Мастер спорта по дружбе! Если бы Валька был министром иностранных дел, то у России не было бы никаких проблем не только с ближним, но и с дальним зарубежьем. А желающие дружить с нами выстроились бы в очередь. Чиновники, хоть и считали себя выше мелкого колхозного шабашника, охотно общались с ним, потому что Валька был предельно циничен и почти всегда исполнял то, чего от него хотели. А хотели всегда одного и того же: денег, дефицитных шмоток, электроники и продуктов, которые в то время надо было уметь доставать, а еще молодых покладистых девок, которых в принципе навалом; но надо было сделать так, чтобы их не приходилось уговаривать. Страной правила коммунистическая бюрократия, которая владела всем и имела всех, а успешнее всего действовала на фронте собственного разложения.
Валька виртуозно умел становиться нужным этим людям, поскольку ничем не гнушался, делал за них всю грязную работу, а в конверте приносил чистый нал. Он вертелся, как заведенный день и ночь, устраивал для начальников пьянки, гулянки с банями и девочками и даже женам, секретаршам и любовницам начальников умудрялся дарить нужные вещички, чтобы через них еще крепче дружить с местными князьками. Он никогда не переоценивал и не выпячивал себя, наоборот, оставался в тени, всячески превозносил заслуги хозяйственных деятелей и партократов, которые не замечали его ничем не прикрытый гнусный подхалимаж и допускали в круг «избранных».
Круг «избранных» поначалу ограничивался разжиревшим до безобразия председателем колхоза «Путь к коммунизму» Иваном Осиповичем Кириюхой, секретарем райкома партии Николаем Петровичем Дрындуком с вечно расстегнутой ширинкой и бегающими глазками, а также начальником районной милиции Петром Сидоровичем Караваевым, изо рта которого за версту воняло дерьмом, поэтому все подчиненные предпочитали общаться с ним на почтительном расстоянии. Вскоре Валька убедился, что и более высокопоставленные и далеко не бедные чиновники из горкома и даже обкома партии ничем не отличаются от Дрындука с Кириюхой и также не прочь на халяву выпить, а уж тем более попариться в баньке в обществе безотказных девиц, годившихся им в дочери. Причем, чем выше должность, тем более изощренный требовался разврат. Система, построенная на лжи и мифах, самозабвенно разлагалась. А Валька изобретательно способствовал этому и быстро шел в гору, не останавливаясь ни перед чем, чтобы обзавестись еще более крутыми связями, которые в свою очередь помогали улаживать любые проблемы с правоохранительными органами. Быть может, поэтому Вальку так и не посадили, хотя рисковать головой приходилось неоднократно. И не раз, когда черные тучи уже сгущались, он фантастическим образом выпутывался и оставался на свободе. Валька знал маленький, но очень важный секрет выживания в самой богатой стране под названием СССР – никогда не гнать мочу против ветра, т. е. не залупаться против системы! А напротив, всячески подмазывать ее, куда бы она ни катилась.
Когда подул ветерок перестройки, Валька быстро сообразил, что наступило его время. Он был к этому уже давно морально готов, и весь опыт полукриминальной хозяйственной деятельности направил на личное обогащение. Он был молод, предприимчив, расчетлив и быстро сколотил фантастическое состояние. Многие чиновники, всего несколько лет назад не видевшие Вальку в упор и не считавшие за серьезного человека, с удивлением обнаружили в нем акулу современного бизнеса. И теперь уже сами заискивали перед Валентином Ивановичем, звонили, поздравляли со всеми мыслимыми праздниками.
Мы с Валькой были университетскими однокашниками. Нас связывали экстремальные похождения в общагу, студенческие пирушки с портвейном «Три семерки» и участие в университетской музыкальной группе «Red and Blаck». Вальку всегда тянуло к прекрасному, он обожал стоять на сцене и нервно дергаться в ритм рок-н-роллу. Он хотел играть вместе с нами на бас-гитаре, но делал это плохо, поскольку у него были явные проблемы со слухом. Ребята даже предлагали выгнать его из ансамбля, но я уговорил их не делать этого. Мучился с ним, заставляя заучивать наизусть музыкальные партии. Но, к сожалению, я не мог подарить ему слух. Валька так и не научился свободно импровизировать на гитаре и играть слету любую новую вещь. Когда он понял, что никогда не сможет соответствовать хотя бы среднему любительскому уровню, сам ушел из ансамбля. А потом Вальке стало скучно грызть гранить науки, поскольку его голова была всегда забита хитроумными комбинациями, каким образом заработать кучу денег. Он бросил университет, не доучившись до конца второго курса.
Валька подался к шабашникам, сколотил бригаду и начал зарабатывать большие по тем временам деньги. Однажды в летние каникулы он взял меня, бедного студента третьего курса. Не потому, что я умел хорошо работать, а потому что был безбашенным, веселым, знал кучу песен и мог неутомимо орать их под гитару без всякой водки часов шесть подряд.
