О феномене «гибридной» войны
Феномен «гибридной» войны превратился в последнее время в одно из наиболее «модных» понятий современной политической науки. Активное использование этого понятия, причем в разнообразных его толкованиях, стало характерным и для политиков, и для политических аналитиков. При этом большинство современных авторов, пишущих о «гибридной» войне, не только вкладывают в этот термин различное содержание, но и пытаются анализировать явление как нечто абсолютно новое, доселе не встречавшееся в истории, не понимая, что «гибридные» войны были, не было только нового, еще окончательно устоявшегося термина (это напоминает аналогичную ситуацию с термином «мультикультурализм»).
Представляемая книга ставит своей целью заполнить возникший пробел. В книге рассматривается как история понятия и его теоретического обоснования, так и реальная история явления – от древнего Китая до современности. Авторы подробно рассматривают роль средств массовой коммуникации в современной войне, анализируют технологии ведения современной «гибридной» войны, выявляют и анализируют причины возрастания роли СМИ в эпоху Интернета.
Особое внимание авторы уделяют идеологемам «гибридной» войны. В любой войне идеологическое обоснование и пропаганда играют очень значимую роль. Для любого правительства важнейшей задачей является представление собственному народу и всему миру обоснования законности и справедливости своих действий по отношению к противнику. Так, Италия, нападая на Эфиопию в 1936 году, декларировала идею необходимости ликвидации даже не варварского, а дикарского государства, которое даже теоретически нельзя отнести к цивилизованному миру (несмотря на его членство в Лиге Наций). Войны без обоснования относятся исключительно к самым древним эпохам истории человечества – и уже, например, поход Александра Македонского против Персидской державы в IV веке до н. э. декларировался как поход греческой свободы против деспотизма Востока.
Таким образом, авторы пытаются решить одну из актуальнейших задач современности – дать понимание «гибридной» войне, причем как термину, так и явлению. Уже поэтому представляется, что эта небольшая книга представит интерес как для специалистов, так и для всех, кто интересуется современной политикой.
А. Г. Нестеров, доктор исторических наук
Особенностью современной войны является прежде всего то, что не только и не столько военнослужащие, сколько все мы, гражданские лица, являемся ее участниками – каждый из нас, независимо от возраста, пола, национальности. Мы все – либо агрессоры и жертвы, либо победители и побежденные. Кто-то по своей воле, осознанно, участвует в «гибридной» войне, кто-то нет. Фронт этого противостояния проходит внутри каждого из нас. Именно в глубинах нашей личности разворачивается основной театр военных действий.
Американский эксперт Уильям Немет говорит о том, что «гибридную» войну необходимо рассматривать в более широком, нелинейном смысле. В дополнение к тактике на местах сегодня также используются другие средства века информации с целью получения преимущества над своими врагами [см.: Murphy].
Новые формы «гибридных» конфликтов преодолевают религиозные, социокультурные, этнические рамки противостояния. Так, например, при рассмотрении исламистской организации «Ассоциация “Братья-мусульмане”» (запрещена в РФ) мы можем с полной уверенностью констатировать, что членами движения являются не только правоверные мусульмане-мужчины, но и христиане-копты, а также женщины, что напрямую противоречит исламской доктрине и выводит само противостояние на уровень глобальных мировоззренческих столкновений. Профессор лондонского Королевского колледжа П. Ньюман опубликовал информацию о том, что до 600 человек из 14 стран мира, включая Британию, Австрию, Испанию, Швецию и Германию, участвуют в сирийском конфликте на стороне ИГИЛ (запрещена в РФ). Самая крупная группа – из Британии – от 28 до 134 человек, от 30 до 92 террористов – из Франции, от 14 до 85 – из Бельгии и от 5 до 107 – из Нидерландов. Среди других стран, граждане которых принимают участие в «сирийском джихаде», – Албания, Финляндия, Республика Косово. Прибывшие из Европы джихадисты составляют 7–11 % от общего числа иностранного контингента в САР [Neumann, p. 125]. Сегодня сами «гибридные» войны проходят на уровне противостояния идей, мировоззренческих позиций относительно современного мироустройства, вокруг смыслов создаются социальные группы, которые на трансграничном пространстве формируют «гибридные» войска.
Значительную роль в разработке идеологии и стратегических моделей «гибридных» войн сыграли исследования в сфере геополитики. Ученые, часто умозрительно, разделили планету на противоположные сферы: морская и континентальная территории у К. Риттера, особенности географической принадлежности у Ф. Ратцеля, американское жизненное пространство США Дж. Салливена, «осевой регион мировой политики» Х. Маккиндера, цивилизационный подход А. Тойнби, концепция столкновения цивилизаций С. Хантингтона, три сферы Н. Спайкмена, теория «либеральной диктатуры» Ё. Фукуямы. Практически все геополитические разработки научно обосновывали неизбежность «гибридной» агрессии, а во многом служили оправданием для актов глобального международного насилия. Один из последователей К. Хаусхофера, О. Шофер писал о том, что политическая география раскрывает картину того, как пространство воздействует на государство. В отличие от этого геополитика изучает вопрос о том, как государство преодолевает условия и законы пространства и вынуждает его служить намечаемым целям [см.: Murphy].
«Гибридная» война вошла в нашу повседневную жизнь. Мы думаем, что можно защититься от агрессии, обороняясь. К сожалению, это не так. В современной войне существует только нападение. Выигрывает тот, кто эффективнее моделирует и использует информационное поле. Анализируя международные конфликты, которые активно появлялись после ликвидации СССР, такие как в Косово, Ираке, Ливии, на Украине, мы сталкиваемся с профессионально выстроенной стратегией «гибридного» воздействия. Попытки играть по правилам, разработанным США и Великобританией, не привели к победе ни Саддама Хусейна, ни Муаммара Каддафи, не дадут ни одного шанса на выигрыш и Владимиру Путину. Только разработка и реализация собственных правил игры сегодня гарантирует военное превосходство.
Единственная возможность противостоять агрессии – самому управлять процессом «гибридной» войны, стать полководцем. «Гибридная» война реализуется в информационном пространстве, в поле цивилизаций, смыслов и ценностей. Необходимо понять и изучить это явление, иначе солдаты «гибридной» войны просчитают нас первыми и превратят в своих рабов. В этом – их цель. Не созидать, а разрушать личность. Формировать «нового человека» через хаос и разложение его сознания и морали.
