Павел Демидов - Гнездо пешехода

Гнездо пешехода
Название: Гнездо пешехода
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Гнездо пешехода"

Автор сборника стихов «Гнездо пешехода» вложил в свои рифмы и ритмы прелесть бытовых мелочей, философские гипотезы, простоту и сложность мира. Его стихи не оставят равнодушными и любителей классической поэзии, и любителей оригинальных строк. Простого же читателя очарует почти детская искренность произведений.

Бесплатно читать онлайн Гнездо пешехода


Редактор Андрей Семёнов


© Павел Демидов, 2019


ISBN 978-5-4496-9534-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Из сборника

«Следы на траве»

«Парус уносит корабль, словно шаль – цыганку…»

Парус уносит корабль, словно шаль – цыганку,
Словно ветер – словесную перебранку,
Волне завещая душу, огню – поверхность
Вселенной, рассчитывая на ветхость
Всего телесного, и, появляясь снова,
Становится птицей, летящей на крыльях слова.

«Ты вечера хранишь в коробочке стеклянной…»

Ты вечера хранишь в коробочке стеклянной,
Как веко – лик.
Твой ангел, твой посланник долгожданный
В наш мир проник.
Он в небе молчаливо проплывает.
Его рука
Вечернюю громаду обнимает
Материка.
Он светом звезд мерцающих играет,
Как ниткой бус,
И камень вслед за морем принимает
Соленый вкус.
Ты вечера хранишь в коробочке стеклянной,
Как лето – лист.
Твой ангел, твой посланник долгожданный,
Твой сумрак – чист.

«Не храните, губы, смерть…»

Не храните, губы, смерть,
Пойте века круговерть,
Пойте старость, пойте дом,
Колокольню пойте в нем,
Пятна света на полу,
Неуклюжую юлу,
Пойте темные углы,
Пойте стулья и столы,
На столе кувшин и плошку
И сухого хлеба крошку;
Пойте, губы, день и ночь —
Чтобы смерть умчалась прочь.

«Волшебные сосны стоят, нахмурившись, словно сестры…»

Волшебные сосны стоят, нахмурившись, словно сестры
Перед прощанием. Рыба плещет
В озерах бесчисленных. Вьется слепень.
Куда ни протянешь руку – повсюду воздух.
Осенью иней. Летом
Кузнечик с крылом дракона.
Куда ни протянешь руку, куда ни бросишь
Взгляд – повсюду пространство шелком живым щебечет,
Пишет живое по мертвому. Мертвое – по живому.
Волшебные сосны стоят на холмах, в вечности по колено.
Везде – куда ни протянешь руку,
Куда ни направишь лодку.

«Я чистотой живу апрельской…»

Я чистотой живу апрельской
Среди высот весенних сонма.
Нам не пристать в лагуне сельской,
Пока вселенная бездонна.
Пока я жив – я сеять буду
То зерна хлебные, то смуту,
Вдыхая звездную простуду,
Век проживая за минуту.
Нам не пристать в лагуне сельской,
Не почивать в дворцах богатых,
Средь первой братии апрельской —
Ходить в крылатых.

«Заплетай судьбине косы…»

Заплетай судьбине косы,
Да коси земные росы
До последнего луча,
До усталого плеча.
Да в снопы росу вяжи
У осенней у межи,
Чтобы зиму зимовать,
Чтобы время воровать.
Чтобы лесом шла утрата
То ли сына, то ли брата,
Не ходила бы в дома,
Не сводила бы с ума.

«Осень…»

Осень,
Вплывающая в наш хор
Босоногой флейтой,
Запахом хвои сырой,
Входящая в дом с лучиной,
Вбегающая во дворы
Лудильщиком непригодных сердец,
Влетающая на стрекозьих крыльях под утро,
Прервав твой сон,
В окно, – это еще не осень.
Вот – осень:
Она открывает двери своим ключом.
Она прочитывает наши письма
И если встречает сердце —
Бросает его в небеса.
Вот он – дым
От ее костров.
Вот он – верховный жнец,
Восседающий среди
Бесконечных снопов.

«Любовь моя зачерпнула воды из витрин …»

Любовь моя зачерпнула воды из витрин —
Я проснулся. Над городом плыли тени,
Осень взоры туманила, желтый лист
Звал собратьев на карусели.
На то она и явь, чтобы путаница в словах
И невозможно высказать то, что снится…
Я проснулся – над городом плыл сентябрь,
Как водой унесенная колесница.

«Пора деревню яблоком украсить…»

Пора деревню яблоком украсить,
В иголку нитку вдеть,
Заштопать рукавицы,
Дороги замесить
(Всего не перечтешь),
Настроить сеновалов и темниц,
Леса проведать,
Выглянуть в окно,
Где холст березовый
Сворачивает ветер,
Одно забыть, а этим пренебречь
И снег принять,
Как шубу с барских плеч.

«И селится сквозь непогоду…»

И селится сквозь непогоду
Цветок, озябший в степи.
Дрожмя дрожит
Органеллами чутких клеток.
«Возьми меня, солнце,
В желтый вихрь свой,
Возбрани мне дрожать и пылиться…»
И камни, объятые сном,
Лежат в степи
Тяжкой,
Невозделанной, словно Вселенная.
И селится сквозь немоту
И полумрак уходящих цветов
Серый зверь, сетуя на непогоду:
«Кувшин заходящего солнца
Прими из моих неумелых рук!

«Я просто такое зерно …»

Я просто такое зерно —
На мокром асфальте
Следы таинственных шин,
Загадочных масел.
Кто-то смешал переулки —
ищите, слагайте…
И нежные крыши
дождливой тесемкой украсил.
Я проживу в этом городе
пару столетий
Пряхой, путейщиком,
прапорщиком, ювелиром.
Кто-то, я слышу, бормочет:
«Гуляйте, старейте».
Шапку-ушанку дождей
опуская над миром.

Из сборника

«Акварель»

Камаринская

Деревня. Осень. Лай собак
Да шум движка,
Что укорачивает злак
На три вершка.
Деревня. Оводы. Река.
Колхозный луг.
Заходит сонная строка
На новый круг.
Деревня. Осень. Комары
Идут на ты.
Бревно терзают топоры
До темноты.
Как зов души, летит пчела
В разверстый рот.
Ворует рыбу со стола
Чеширский кот.
Кудахчут куры. Каравай
Румянит печь.
Деревня. Осень. Узнавай
Родную речь.
Земля по-прежнему кругла,
А Бог – един.
Глядят из красного угла
Отец и Сын.

«Акварель. Ни края, ни контура, ни числа…»

Акварель. Ни края, ни контура, ни числа,
Ни реки, жующей росток весла,
Ни зверья, ни люда – овраг да холм,
Ни свирели Пана в лесу глухом.
Загадав желание, жди сто лет.
Разузнай о будущем из газет.
А в окно взгляни – так и есть – апрель,
Ни числа, ни контура – акварель.

«Есть у ящерицы брат с крыльями стрекозы…»

Есть у ящерицы брат с крыльями стрекозы,
С глазами смиренными.
По утрам он пьет росу на горных вершинах,
По вечерам добрым словом приветит прохожего
И долго его провожает.
То небылицу расскажет, а то – соврет.
Есть у ящерицы сон – всем снам сон.
Снится ей, что ветер стихает.
Она идет по траве, как ловец жемчуга по воде,
Горы проносятся мимо – она идет,
Видит большое дерево – во сто крат
Дерево выше любого дерева. И имя ему – сон.

«День прошел. Сомни и брось…»

День прошел. Сомни и брось.
Завтра вместе или врозь
Мы по улочкам пойдем,
День потерянный найдем.
Завтра будем день-деньской
Пребывать в толпе людской.
Ты и я пойдем опять
День потерянный терять.

«От руки написал…»

От руки написал.
Пятерней зависал.
Что мое – вместил.
Что твое – втесал.
Подари мне холм —
Буду хмуриться,
Подари мне веко —
Зажмуриться.
Подари мне даль,
Чтобы пялиться,
И простое тело —
Состариться.

«О утро если нет реки…»

О утро если нет реки
Она появится проснувшись
В ней отразятся рыбаки
Перевернувшись.

«Бог выливает в море кувшин молока…»

Бог выливает в море кувшин молока.
Смотрите: так в небесах отражаются облака.
Руки мои, под волной не сыскав ключа,
Машут чайкам во след от всея плеча.
Грустно ходить меж волн, как в городе по рядам.
Торгуя пространством, жизнь за пустяк продам.
Словно яблоко, меня ловите, века,
Сухопутного, как тополь, моряка.

Утренние песни

1. Песня стража городских врат

Город! Храни меня от чернозема,
От всемогущества летнего ливня,
У изголовья стоящего.
Бабочка знает, как имена
Образуются в водовороте событий.
Город, храни меня от легкокрылых.
Стану я черствым хлебом,
В стенах твоих я напьюсь мытарства
И мастерством залатаю дыры.
В ворохе улиц и подворотен

С этой книгой читают
Прекрасный ремейк для семейного чтения. Русская классика – это на века. Но разве мог предполагать великий Тургенев, что его персонажи неожиданно оживут в одном из современных офисов.
Перед вами вторая книга русско-американского писателя Павла Демидова. В нее включены стихи, написанные с 2010 по 2021 годы. При отсутствии культурного контекста реальность распадается на элементы, одинокие пиксели, которые, объединяясь вновь, совпадают, скорее, гранями и формами, едва узнавая друг друга. Стихи Павла Демидова – это приоткрытые двери. Что за ними – решать читателю. Книга содержит нецензурную брань.
Для детей до школьного возраста и чуть-чуть постарше: Для маленьких, смешливых, Удаленьких, красивых. Любящих животных Домашних и природных.
Одни из последних стихов, написанных мной. В основном любовная лирика. Что удалось, что не удалось, вам решать. Желаю вам приятного прочтения.
Много раз меня спрашивали, почему «Одинокий Волк»… В работе врача «экстремальных служб» ярко выражено то, что свое решение и последующие действия ты вынужден принимать и делать сам, на свой страх и риск, без подсказок, консультаций и советов. У тебя нет ни времени, ни возможности позвать на помощь. Потом будут критика, «разбор полетов», санкции, оргвыводы… Даже работающие рядом сотрудники – младшие члены бригады, – в такой ситуации часто не помощ
Нет! НЕ НАДО В БОЛЬНИЦУ! Я очень вас всех прошу! Я сказал, что я еду в отпуск и папе, и маме! Вместо отпуска как я скажу, что в больнице лежу?… – Ты сперва доживи до этого отпуска, парень!Содержит нецензурную брань.Содержит нецензурную брань.
Три непутёвые свободные подруги проживают в провинциальном Воскресенске. Они находятся в поиске мужчин и развлекаются, то и дело попадая в экстремальные ситуации.
Плейт Реклейв – 20-летняя девушка, унаследовавшая дело жизни своего отца, главного Мастерового Адельхарда, размеренно выполняет рутинную работу по починке инструментов, изобретению и совершенствованию парового механического оружия, когда ее мир преображается с появлением нового заказа от загадочного господина Адальока. Мужчина, готовый платить золотом, приносит некий артефакт и просит открыть его центральный элемент до затмения, обещанного через
Жёсткий фемдом, БДСМ, спанкинг. Лицам до 18 лет и не уверенным в устойчивости своей психики читать не рекомендуется. Это рассказ о том, как парочка безобидных аферистов попадает в самое настоящее рабство к молодой и коварной ведьме. И это лишь начало их злоключений…
Шамиль Идиатуллин – прозаик и журналист, дважды лауреат премии «Большая книга» – мастер самых разных жанров: автор реалистических романов «Город Брежнев» и «Бывшая Ленина», мистического триллера «Убыр», этнофэнтези «Последнее время», романа «Возвращение „Пионера“» и сборника «Всё как у людей» (последние два – просто фантастика).Россия, провинция, осень 2021 года. Местной власти потребовалось срочно возродить литературный журнал «Пламя». Первокурс