Мы с дедом всегда любили в долгие зимние вечера сидеть у камина и предаваться воспоминаниям. Этот вечер не был исключением. Разворошив угли, Ариша уселся в кресле поудобнее и, глядя на разгорающиеся языки пламени, сказал:
– Жаль, что с нами сейчас нет твоей бабушки Инессы. Огонь – это ее стихия. Я это сразу понял, как только увидел ее на сцене…
– Какой сцене? – изумилась я.
– Конечно театральной. Какой же еще? Полетт, разве я тебе никогда не говорил, что до нашей свадьбы Инесса играла в самодеятельном театре?
– Нет, я впервые об этом слышу.
– Твоя бабушка обладала многими талантами. А ее актерский дар достоин отдельной главы…
– Ну так расскажи мне ее, – попросила я, заранее зная, что дедуля может на ходу придумать любую легенду. Но для меня сейчас было совершенно неважно, каким будет процент истины в его рассказе. Правду о том далеком прошлом мне все равно уже не узнать. А видеть, как Ариша внутренне преображается, как в его глазах загораются игривые огоньки, дорогого стоит…
Мы жили с дедулей вдвоем, и других родственников у нас не осталось. Мои родители погибли в автомобильной аварии, когда мне было четырнадцать лет. Трагедия произошла на моих глазах. Свою бабушку я никогда не видела, она умерла при загадочных обстоятельствах, когда мой отец был еще совсем ребенком. По одной версии, Инесса пропала без вести на одной из комсомольских строек, по другой – долго и мучительно умирала от рака. Сегодня я могла услышать совершенно иную интерпретацию тех далеких событий, если бы не телефонный звонок.
– Алло, – сказала я, намереваясь быстренько свернуть общение, кто бы это ни звонил.
– Здравствуй, Полина! Это – Света Борщинская. – В голосе моей школьной знакомой слышались такие драматические нотки, что я даже забеспокоилась.
– Что-то случилось?
– Случилось, – подтвердила Светлана.
– Виталий Кириллович…
– Нет, нет, у папы все в порядке. И со здоровьем, и на работе… И это благодаря тебе, Поля.
Действительно, я приняла активное участие в судьбе ее отца, но это было несколько месяцев назад.
– Света, тогда я не понимаю…
– Я сейчас все объясню. Дочь моей сотрудницы попала в ситуацию, сродни той, что и мой папа тогда… Ее тоже подставил начальник. Ксюша не просто попала под следствие, двадцатилетнюю девчонку упекли в СИЗО. Адвокат присоветовал ей взять вину на себя. Короче, без твоей помощи здесь не обойтись.
– А если сменить адвоката?
– Там не все так просто. Поля, во сколько ты завтра сможешь встретиться с Еленой Ивановной, Ксюшиной мамой?
Борщинская была в своем репертуаре. Я еще не дала свое согласие заняться этим делом, а она уже назначает время. Прыткая особа!
– Света, – сказала я и смолкла, осмысливая ситуацию. Дедуля по-своему истолковал мое молчание. Он решил, что мешает моему разговору, и, как истинный джентльмен, поспешил удалиться из гостиной. Кажется, с очередной семейной легендой я сегодня пролетела…
– Полина, я, наверное, не вовремя позвонила. Извини. Но, поверь мне, ситуация почти безнадежна. Если Ксюшу кто-то и сможет вытащить, то только ты. Если бы Елена Ивановна раньше со мной поделилась своей проблемой, все было бы иначе. Но сама понимаешь, об уголовных делах, заведенных на близких родственников, не трещат на каждом углу… В общем, надо спешить, пока дело не передали в суд. А это может произойти уже в понедельник.
– Света, а почему ты так уверена, что эта девушка на самом деле не виновна?
– Полина, ты опять сомневаешься в моих словах, – поддела Борщинская. – Вот так же ты сначала скептически отнеслась к моему заявлению о невиновности моего отца, но вскоре убедилась, что я права.
– Ну отец, это – отец, – сделав такой не слишком оригинальный вывод, я уточнила: – Света, а Ксению ты лично знаешь или судишь о ней лишь со слов ее отчаявшейся матери?
– Да, я знаю ее лично. Ксюша Курникова проходила в нашей фирме преддипломную практику. Скромная девочка, совершенно не способная на то, чтобы в одиночку проворачивать финансовые махинации… Она – хороший исполнитель, но не лидер. Уж поверь мне, я все-таки психолог и в своих суждениях опираюсь не только на интуицию, но и на тесты…
– Значит, ты ее тестировала?
– Да, сегодня я специально пересмотрела результаты тех тестов и окончательно убедилась, что Ксения неспособна на то, в чем ее обвиняют.
– Ну если так, то я встречусь с матерью твоей протеже и выслушаю ее версию случившегося. Но предупреждаю – одних слов мне недостаточно. Я буду все проверять…
– Ну естественно, ты же юрист, тебе и карты в руки!
– Тогда пусть твоя сотрудница подъезжает ко мне завтра часам к одиннадцати. Объяснишь ей, как добраться в наш коттеджный поселок?
– Пожалуй, я сама привезу ее к тебе. Так будет надежнее. Спасибо, Полина, за согласие. Впрочем, я знала, что ты не сможешь отказать.
Поговорив с Борщинской, я позвала дедулю. Он не ответил. Наверное, не услышал меня, потому что поднялся на второй этаж нашего загородного дома. Я осталась сидеть у камина в гостиной, выполненной в стиле рококо, и, глядя на догорающие угли, вспомнила о том, как несколько месяцев назад визит Светланы перевернул мою жизнь…
Борщинская каким-то образом узнала, что я отомстила бывшему прокурору города Синдякову, который был виновен в смерти моих родителей и остался безнаказанным. Когда Светкин отец незаслуженно попал под следствие и иссякла последняя надежда на то, что его оправдают, она решила, что остается только одно – отомстить обидчику. Причем в роли ангела мести Борщинская увидела именно меня. И дело было даже не в том, что я тогда работала юристом на кирпичном заводе, ее отец был там главным механиком, а подставил его наш генеральный директор. Светка решила, что, встав на тропу мести, я уже никогда не смогу с нее свернуть.
После того как благодаря моим стараниям Синдяков сменил разгульный образ жизни на инвалидное кресло в доме престарелых, я успокоилась и ни о какой мести больше не помышляла. А Борщинская, будучи профессиональным психологом, смогла затронуть нужную струнку в моей душе и заставила всерьез задуматься о своем жизненном предназначении. Действительно, как много вокруг нас живет и здравствует тех, кто за свои злодеяния не понес никакого наказания! Кто, если не я, должен и может восстановить справедливость в таких случаях? Прислушавшись к себе, я поняла, что всегда хотела быть похожей на Робина Гуда. Я взялась за то, чтобы наказать генерального директора, и мне это удалось. Как только он потерял свою силу и могущество, Борщинский был оправдан. По ходу дела я пришла к неожиданному выводу – чтобы наказать негодяев, которых обошел закон, вовсе не обязательно применять к ним физическую силу. Надо действовать их же методами или обращать их пороки в инструменты воздействия…
