Лишь когда за окном стемнело и зажглись уличные фонари, участковый инспектор старший лейтенант милиции Дмитрий Евгеньевич Первушин решил пойти домой. Погасив свет, он закрыл дверь своего опорного пункта и вышел на крыльцо. На крыльце ему в лицо ударило облако пыли, поднятое с городских улиц порывом ветра. Оглядевшись по сторонам и глянув на небо, Дмитрий подумал, что сейчас будет дождь. Словно в подтверждение его мыслей всё вокруг осветили всполохи молнии и где-то прямо над головой раздался гром. Достав из кармана пачку сигарет и зажигалку он закурил, пуская клубы табачного дыма под козырёк, висящий над крыльцом. Дождь хлынул, как говорится, «словно из ведра». В воздухе запахло сырой землей и смолой тополиных почек. Увидев пузыри в лужах и текущих по асфальту потоках воды, Дмитрий подумал, что дождь должен быстро закончиться. Дождь и в самом деле оказался скоротечным. Дмитрий уже собрался уходить, когда его внимание привлекла невысокая женщина, бегущая в его сторону. Кроме них двоих вокруг никого не было, и Дмитрий пошел ей навстречу.
– А Вы наш участковый? – спросила женщина.
– Да, я участковый, – нехотя ответил Дмитрий, зная, что, скорее всего, визит этой женщины отсрочит его уход домой.
– Вы-то мне и нужны!
– Что у Вас стряслось?
– Муж напился, буянит.
– Ну, что ж, пойдёмте. Посмотрим.
– Да, чего там смотреть? Неужто Вы пьяных мужиков не видели?
– Видел, – усмехнулся участковый. – Всё равно я сначала должен увидеть всё своими глазами.
– Пойдемте, покажу. Тут недалеко. Вон в том доме, – женщина указала рукой на серый пятиэтажный дом.
Пока участковый шёл с женщиной к её дому, он расспрашивал её:
– Вас как зовут?
– Ой, я же вам не сказала. Вера меня зовут.
– А отчество?
– Да, можно просто Вера.
– А всё-таки?
– Вера Николаевна.
– Очень приятно. Меня зовут Дмитрий Евгеньевич. Вера Николаевна, а фамилия у Вас какая?
– Носикова.
– Муж Ваш тоже Носиков?
– Да. Носиков Юрий Алексеевич.
– Вера Николаевна, скажите, муж Ваш часто пьёт?
– Да. У него работа калымная. Сварщик он. Кому чего сделает. Все с ним рассчитываются и в основном водкой.
– А домой деньги приносит или, наоборот, из дому всё пропивает?
– Нет. Из дома не таскает. Зарплату домой приносит. Только какая сейчас зарплата – платят мало и задержки большие. А всё равно пьяный он через день.
– И охота Вам всё это терпеть?
– Конечно, не охота. Устала уже, сил нет. А куда деваться? Детей у нас двое. Одной-то совсем тяжко будет.
– Ну вот я заберу его сегодня. Переночует он в вытрезвителе. Завтра-то всё ведь повторится, как говорится «снова да ладом».
– Дмитрий Евгеньевич, Вы бы поговорили по-мужски. Может он Вас послушает. Он ведь не пропащий мужик-то. Дети его любят.
– Вера Николаевна, я попробую, поговорю с ним, только я не уверен, что от этого хоть какой-то толк будет.
В квартире, куда пришёл Первушин, перед его глазами предстала уже набившая оскомину картина – на кухне сидел мужчина и ел что-то прямо из кастрюли. На столе, рядом с кастрюлей, стояла початая бутылка водки и фарфоровая кружка. Увидев свою жену рядом с милиционером, мужчина закричал:
– Верка, ты чего, сука, ментов вызвала?! Или ты с ним того? – мужчина показал непристойный жест. – Хоть бы домой его не водила, тварь!
– Дурак! – ответила Вера и сразу же заплакала.
– Отвечай стерва, или я вас сейчас обоих! – мужчина швырнул кастрюлю в коридор, где стояли Вера и Дмитрий.
– У Вас телефон есть? – спросил Дмитрий у Веры, осматривая свои форменные брюки и стену коридора, забрызганную супом из кастрюли.
– У соседей снизу есть. Вы спуститесь на первый этаж, позвоните, а я Вас тут подожду, – Вера подняла с пола кастрюлю и поставила её на тумбочку.
– Нет. Вы пойдете со мной. Здесь сейчас лучше не оставаться.
Позвонив от соседей снизу в дежурную часть РУВД, чтобы вызвать себе в помощь патрульный наряд, участковый остановился на лестничной площадке перед квартирой Носиковых и продолжил разговор с Верой.
– Он только ругается, или может и побить Вас?
– Да нет, слава богу, руки он не распускает. Он обычно когда пьяный приходит, поест и сразу спать ложится. Сегодня вот только орать начал и швырять всё, что под руку попадется. Я испугалась и к Вам побежала.
– Вера Николаевна, Вы заявление писать будете?
– Зачем? Чтобы его посадили? Не надо мне такого!
