Великая Отечественная война прочно вошла в историческую память народов России как ключевое, наиболее значимое событие новейшей истории страны, а победа в ней стала символом, который выступает важным элементом современной коллективной идентификации. Изучение этого исторического периода всегда являлось ведущим направлением исследовательского поиска в отечественной историографии, о чем свидетельствует уже само количество работ по данной проблеме, давно перевалившее за 20 млн наименований. К числу военных тем, имеющих солидный историографический опыт, относится изучение советской государственно-политической системы, власти и управления в 1941–1945 гг. В центре внимания исследователей здесь прежде всего находился и находится вопрос: насколько политические и государственные институты того времени способны были укрепить дух народа, сосредоточить все силы и средства на отпор агрессору, объединить разнообразные интересы регионов и этносов огромной полиэтнической страны, чтобы выдержать в противоборстве с мощным и крайне опасным противником. В советское время он решался исходя из апологетического и всепрощающего подхода в оценке роли государственно-политического строя СССР, а факт победы над фашистской Германией и ее союзниками в конечном итоге объяснялся «преимуществами социализма, заложенными в самой его природе». С начала же 1990-х гг. стало правилом выводить за пределы ведения войны государственную организацию или же под флагом «разоблачения пороков системы» наделять ее исключительно чертами, противодействующими усилиям народа в борьбе с врагом. Часто утверждалось, что в войну сталинская система показала принципиальную недееспособность, а победу одержал народ, правда, неясно, каким образом и кем организованный для этого.
Сегодня пришло время более взвешенных оценок роли советской государственно-политической системы в войне. «Объективный исследователь, – пишут авторы нового многотомника о Великой Отечественной войне, – не станет отрицать несомненный факт: не только поражения, но и многие значительные победы, достижения нашей страны всегда были связаны с данной системой. Тем более именно так было в военные годы, когда ее роль возросла многократно»>1. Вместе с тем представляется очевидным, что созданная И.В. Сталиным в 1930-х гг. система управления, действовавшая в мобилизационном режиме, и необходимый для ее функционирования аппарат (централизация в авторитарной форме, слияние партийного и государственного руководства), которые, с его точки зрения, были наиболее оптимальными в условиях неизбежного военного столкновения с капиталистическим окружением, оказались недостаточными в реальной обстановке после 22 июня 1941 г. Потребовалась ее реорганизация, наиболее рельефным выражением которой стало создание чрезвычайных, внеконституционных органов власти. В первую очередь это явилось показателем того, что пирамида политической власти, выстроенная в СССР в предшествующие годы, обладала особенностями, делавшими ее вполне предрасположенной действовать в сложной, экстремальной обстановке. Перестроившись организационно и функционально, она доказала свою жизнестойкость, решающим образом способствовала достижению Победы>2. Это обстоятельство побуждает обратить серьезное внимание на выяснение роли чрезвычайных структур управления страной в военный период. Представляется, что без основательного исследования данного вопроса знания о государстве и обществе 1941–1945 гг. оказываются далеко не полными. Оно позволяет проследить механизм принятия решений в тяжелейшей обстановке войны, дать качественную характеристику исполнительской дисциплины, присущей тому времени.
В созданной в годы Великой Отечественной войны системе чрезвычайного управления главенствующее положение занимал Государственный Комитет Обороны, отразивший особенности и соединивший в своей организации два начала – партийное и государственное, характерные для механизмов управления в советском обществе. Образование ГКО, который централизовал в масштабах страны партийно-государственную власть, состоялось в первую очередь под воздействием тяжелой ситуации, сложившейся на советско-германском фронте к исходу первой недели войны. Хотя это произошло, как сейчас уже известно, не по инициативе И.В. Сталина, а его ближайшего окружения, но именно фигура вождя определила облик данного чрезвычайного органа. Единовластие Сталина получило окончательное завершение и законодательное оформление. Однако деятельность Государственного Комитета Обороны по максимальной мобилизации усилий советского народа на достижение победы над врагом нельзя свести только к диктатуре первого лица партии и государства. В принятии постановлений ГКО и контроле за их безусловным исполнением принимали повседневное участие другие его члены: В.М. Молотов, Л.П. Берия, Г.М. Маленков, К.Е. Ворошилов, Н.А. Вознесенский, А.И. Микоян, Л.М. Каганович, Н.А. Булганин. Претворялись в жизнь решения ГКО усилиями сотен работников аппарата ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР, наркоматов и региональных партийно-советских и хозяйственных органов.
Следует заметить, что создание ГКО не было исключительным явлением в отечественной истории. Его организацию можно рассматривать в контексте определенной преемственности в создании подобных чрезвычайных и специальных органов в истории нашей страны. Они существовали в Российской империи, а затем и на более ранних этапах существования РСФСР и СССР. Так, например, в России был создан 8 июня 1905 г. и действовал до 12 августа 1909 г. Совет государственной обороны, а в ходе Первой мировой войны было создано Особое совещание для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства (1915–1918 гг.). После Октябрьской революции 1917 г. в числе политико-управленческих структур советской власти существовали: Совет рабочей и крестьянской обороны (1918–1920 гг.), Совет труда и обороны (1920–1937 гг.), Комитет обороны при СНК СССР (1937 – июнь 1941 г.). Но, подчеркнем снова, в 1930-х гг. вопрос о создании каких-то сверх того особых для военного времени центров военно-политического и стратегического руководства не ставился ни в теоретической, ни в практической плоскости. И если Генштаб все же имел проект организации Ставки главного командования, то идея с образованием государственных органов власти, наделенных особыми полномочиями, не возникала в предвоенный период. Поэтому чрезвычайные органы создавались в годы Великой Отечественной войны исходя из тяжелой ситуации, приспосабливая к новым условиям предшествующий опыт. В целом по своей структуре, объему полномочий, содержанию деятельности Государственный Комитет Обороны не имел прямых аналогов в предшествующий период отечественной истории.
