Элвис Коста был не из тех, кто считает собственный день рождения событием если не вселенского, то уж точно галактического масштаба. Ну, действительно, разве это твоя заслуга, что ты появился на свет сорок два года тому назад? Скорее уж, праздновать должны родители, а не их чадо. С другой стороны, стоит только окинуть мысленным взором пройденный жизненный путь, и становится ясно: повод для того, чтобы хорошенько отметить это дело, есть, и весьма основательный. Много ли в Межзвездном Союзе найдется индивидуумов, кто за какой-то десяток лет смог превратиться из курсанта Абесского космолетного училища в помощника капитана? И не просто в помощника, а в первого помощника. И не какой-нибудь внутрисистемной баржи, а дальнолета Космофлота! Тот, кто заявит, что эта должность недостаточно высока, пусть скажет, чего он сам добился в жизни. Первым помощником капитана грузопассажирского лайнера «Нэн Короткая Рубашка» Коста работал третий год, и эта работа его вполне устраивала. И он всегда находил общий язык со своим начальником – сменным капитаном Линсом Макнери.
Так вот, о дне рождения. Когда такое событие у кого-нибудь из членов экипажа происходило во время рейса, виновник торжества поступал просто и традиционно: заказывал столики в одном из многочисленных питейных заведений лайнера, и свободные от исполнения служебных обязанностей дальнолетчики собирались там и пили-ели-веселились, не допуская, правда, особого разгула – рейс есть рейс и надо соответствовать. Но день рождения Элвиса Косты пришелся на тот период, когда команда Линса Макнери уже вернулась на Лабею, а в очередной полет ушли сменщики во главе с капитаном Зуро Инталько. Четыре месяца «на берегу» – срок приличный, и не все проводили это время в Туратрене, где жил Коста. Многие члены экипажа проживали в других местах Лабеи, кое-кто предпочитал между рейсами отдыхать на инопланетных курортах, или знакомиться с культурными ценностями других миров, или гостить у родственников, или лазить по горам… В общем, кроме родни и туратренских друзей-приятелей, можно было рассчитывать на появление не более десятка сослуживцев из команды дальнолета «Нэн Короткая Рубашка», более известного под именем «Пузатик».
Поэтому Коста, посоветовавшись с женой, решил не заморачиваться с рестораном и организовать это дело дома. Дом у него был просторный, двухэтажный, на окраине Туратрена, рядом с обширным лесопарком… в общем, гуляй – не хочу. Как в доме гуляй, так, при желании, и в лесопарке. Правда, погода для забав на открытом воздухе была неподходящей – с моря на город надвинулись тучи, наглухо закрыв местное светило Беланду, и почти всю неделю, хоть и с перерывами, поливали все вокруг мелким и отнюдь не теплым дождем.
И вот в пятницу, 20 октября, у Косты собрались с полсотни гостей, и в прихожей стало тесно от пышных разноцветных букетов и подарков. Многие товарищи по работе поздравили Элвиса по комму, а собственной персоной прибыли семеро: помощник капитана по оргвопросам Зозуля, оператор дальсвязи Ноник Мукс, вездесущие Джамшут и Араф, старший оператор ходового режима Валерий Ниндис и молчун Стецик из технической группы. Разумеется, прибыл и капитан Макнери, тем более что рыбалка под дождем не представлялась ему увлекательным делом, и он уже вернулся в Туратрен из близлежащего озерного края. Впрочем, в любом случае капитан не пропустил бы такого неординарного мероприятия, как празднование дня рождения своего первого помощника.
Собственно, ничего особо выдающегося в этой домашней вечеринке не было. Произносили хорошие слова в адрес Элвиса Косты, нахваливали щи, сваренные его женой, и скруклики, запеченные его мамой, отдавали должное горячительным напиткам и тортам, пели песни, танцевали – и прочее. И подарки «новорожденному» преподнесли без претензий на оригинальность: наборы картин-трансформеров, настольные игры, садовый инвентарь, комплекты запчастей, ингредиенты для алкогольных коктейлей, корзину с пятью бутылками коньяка «Арарат», перевитыми разноцветными ленточками, сундучок с заготовками бранхирий…
В этом массиве, безусловно, выделялась самодвижущаяся скульптурная композиция «Элвис Коста утихомиривает пьяных докеров во время драки в таверне «Уютный уголок». Феллайни, порт Баккиуи». Ее создал старший техник Араф Бумпа, принимавший самое активное участие в той потасовке.
А один из гостей вручил свой подарок не сразу. Это был двоюродный дядя Элвиса по материнской линии Микус Тронди. Жил он не на Лабее, а на Дубее и до выхода на пенсию имел самое прямое отношение к космосу. Практически вся его трудовая деятельность была связана с местной Дырой, которая находилась вне пределов планетной системы Беланды, над плоскостью эклиптики. Дядюшка Микус зарекомендовал себя как высококлассный дыротехник и в свое время пользовался заслуженным уважением в коллективе специалистов, обслуживающих старт-финишный пункт подпространственного тоннеля. Во многом именно от умения и мастерства таких специалистов зависело благополучное перемещение пассажиров и грузов в разные места Межзвездного Союза.
Ветеран взял слово после шестого или седьмого тоста, когда над длинным столом уже витал легкий гул расслабленных голосов. Он встал, держа в одной руке бокал с сухим вином, а другую руку засунув в боковой карман вязаного коричнево-серого жакета.
– Дорогой Элик, у меня не всегда получалось присутствовать на твоем дне рождения, и впервые я увидел тебя, когда вы всем семейством приехали к нам в восемьдесят седьмом. Ты очень лихо для четырехлетнего паренька разобрал на части наш кухонный таргиклузер. Причем частей оказалось восемь, хотя, судя по схеме, их насчитывалось всего лишь пять. Я хорошо помню тот день…
Воспоминаниям дядюшка Микус предавался минут пять, продолжая держать левую руку в кармане. Присутствующие слушали эту речь с добродушием и улыбками, и только папа Элвиса обводил всех торжествующим взглядом, а мама то и дело смахивала пальцем нечаянные слезинки с уголков глаз. Наконец бывший дыротехник извлек из кармана подарок и поднял его над головой, чтобы все могли хорошо его рассмотреть. Небольшой тускло серебрящийся прямоугольный предмет заставил капитана Макнери вспомнить о фляжке с коньяком «Арарат», которую он имел обыкновение, находясь в рейсе, держать во внутреннем кармане своего синего кителя. Правда, этот предмет не был копией капитанской фляжки. Его поверхность с обеих широких сторон покрывали бугорки разной величины, смахивающие на пузыри, а от одной из узких боковин отходила серебристая же продолговатая пластина, формой своей похожая на половинку разрезанной сверху донизу восьмерки. Во всяком случае, именно это сравнение сразу пришло в голову капитану. Кроме того, виднелись на «фляжке» какие-то изломанные черные линии, переходящие в разнообразные завитки. Кое-где эти завитки очень напоминали волюты, характерные для ионического ордера, поскольку имели кружок в центре – во время рейсов Линс Макнери имел массу возможностей расширять свой кругозор и мог похвастаться знаниями в самых разных отраслях культуры, включая архитектуру. В частности, он знал ответы даже на такие вопросы, как: «Что лучше: пиво или огурцы?»; «что будет, если на сверхсветовой скорости включить фары?»; «что мешает плохим танцовщицам?» И это было далеко не все…
