Молния
– Весь дворец на ушах стоит. И было бы, ради чего. Такой позор мы не скоро забудем, – я задернула шторы и рывком обернулась к тете.
Подошла, опустилась возле нее на корточки и накрыла прохладные ладони своими.
– Этот ужасный человек, Гром, тоже будет здесь. Не хочу, чтобы вы с ним пересекались. Ох, чувствую, быть беде… – тетушка Ризэ зажмурилась. – Скажись больной и не ходи на собрание! Поняла?
Стоило услышать прозвище “Гром”, как воздуха стало не хватать, а сердце заколотилось, будто птица в силках. Волна неконтролируемой паники охватила тело, и я поморщилась.
– Нельзя, ты же знаешь. Как я могу ослушаться приказа Главы?
Ссутулив плечи, тетя коснулась моих щек – рукава платья сползли, явив темный рисунок вен. Только сейчас я заметила, что в угольно-черных волосах ее запутались ниточки седины, а в уголках глаз спрятались глубокие морщины.
Я столько лет моталась туда-сюда, не замечая, как она стареет.
– Это Глава заставил тебя воевать и рисковать жизнью, а мой муж ему потакал! А все из-за чего? Из-за проклятой магии, все зло от нее! – в глазах тети вспыхнули искры злости. – Из-за нее мы чуть тебя не потеряли. Ну что за жизнь у тебя, девочка моя? Тебе надо цвести и радовать взоры, а не это вот все…
– Не будем о грустном. Ты обещала помочь мне собраться, помнишь? – произнесла я ласково в попытке отвлечь ее.
Тетушка Ризэ рассеянно кивнула. Она специально отослала служанок, чтобы побыть со мной наедине. Помню, как в детстве она долго-долго мыла и расчесывала мне волосы. Вот и сейчас взялась водилась гребнем по отросшим локонам, успокаивая знакомыми движениями.
– Ты такая красивая, – тепло заметила она. – Унаследовала от отца с матерью лучшее.
– Да брось.
Меня всегда смущали подобные разговоры, хотелось свести все к шутке. В каком это месте я красивая?
– Наряжаюсь, как на свадьбу, – выдавила я кисло и отвела взгляд от зеркала.
– Нельзя предстать перед всеми посмешищем. Ты у меня девица на выданье, так что изволь выглядеть прилично. Даже в гадюшнике.
Моя строгая тетушка еще не оставила надежды слепить из меня образцовую невесту, а после – жену.
– Сегодня все опять скажут, что я из последних сил ищу мужа, – я не удержалась и хихикнула. – Даже среди врагов.
А потом, не желая обижать тетю, скромно опустила ресницы и разгладила полы запашного шелкового платья. Синий пояс так туго перетянул талию, что было тяжело дышать.
В тонком серебристом одеянии, украшенном изящными лилиями, я чувствовала себя уязвимой и несвободной. Еще подъюбник из десяти слоев воздушной ткани шуршал при каждом движении. Где я и где все эти вычурные тряпки, ну?
– Глава специально велел тебе присутствовать на собрании, чтобы позлить Грома.
– Возможно, – я кивнула и поморщилась.
Господин Сандо – тот еще интриган и манипулятор. Проигранная война стала для него настоящим ударом. Зная его характер, он не смирится. Его битва будет окончена лишь после его смерти.
– Гром ведь не знает, что ты жива. Он будет в ярости, – продолжала тетушка, дергая мои волосы и укладывая их в замысловатый пучок. Но все шло наперекосяк: шпильки гнулись, а волосы путались.
– Он даже не знает, что я женщина. Готова отправиться в этот змеюшник только ради того, чтобы посмотреть, как вытянется его лицо. Или нет. Все говорят, что Гром невозмутим и холоден, как лед.
Тетушка цокнула.
– Да что ты будешь делать! Ничего не получается, я только все испортила.
– Не беда. Давай просто распустим их.
Не успела она возразить, как я потянула шпильку, и волосы окутали плечи темным каскадом.
– Это же неприлично! – тетя Ризэ уставилась на меня в ужасе.
– Я делала много неприличных вещей. Одной больше, одной меньше, какая разница?
Тетушка нахмурила брови, потом смягчилась и порывисто обняла меня.
– Ничего-ничего, Мирай. Скоро это все закончится, и ты заживешь, как нормальная девушка. Ууу, изверги! У моей девочки вместо женственных округлостей одни кости!
– Да все нормально у меня, – на всякий случай я бросила взгляд вниз и повертелась вокруг своей оси. – Ты меня откормила.
– Ненормально! – безапелляционно заявила она. – Ты должна научиться любить и беречь себя.
– Госпожа Ризэ! – послышался скрипучий голос начальницы над слугами, и мы увидели ее смуглое морщинистое лицо. – Господа Сори и Этлан опять подрались, требуется ваше вмешательство.
Тетя раздраженно отложила гребень.
– Ох уж эти мальчишки, я с них шкуры спущу! – обернулась ко мне. – Мирай, прости, но я вынуждена тебя оставить. Послать тебе служанок?
– Не нужно, я почти готова. И время поджимает, Глава ненавидит опоздания.
Тетушка Ризэ убежала. Я приподняла бровь, разглядывая отражение в зеркале.
На меня смотрела незнакомка с моим лицом. Кожа под слоем пудры слишком бела, на скулах нарисован нежный румянец. Помада сделала губы полней, подчеркнула лукавый изгиб.
Я прошлась по лицу влажной хлопковой тканью. Так-то лучше. Прости, тетя.
Пока никто не видел, я сдернула подъюбник и запихнула под кровать. Сняла с манекена нагрудник, украшенный воинскими регалиями и принялась завязывать ремешки. Не хочу предстать на собрании наряженной куклой, которую можно двигать туда-сюда.
Особенно перед ним. Перед Громом.
Я, как-никак, командир шестого отряда, хоть и бывший. Ранение в самом конце войны выбило меня из строя. Думали, что не выживу.
Но я выжила, только возвращаться было уже некуда. Мой отряд юнцов перешел под чужое командование и был разбит, война проиграна, страна опозорена. Зачем все это было, спрашивается?
Я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как ладони покалывает от прилива магии. От волнения было больно дышать – так случалось всегда, когда я вспоминала о Громе. Глаза б мои его не видели.
Но мы заключили мирный договор с Сетторией, и сегодня мой враг и глава нашего рода, господин Сандо, его подпишут.
Я остановилась перед зеркалом, зажала темную прядь между носом и верхней губой и пошевелила бровями.
– Соберись и не трусь, Мирай, – подражая тону Главы, велела сама себе. – Ты не сопливая девчонка, а боевой маг! Где твоя гордость? А Грому мы еще наваляем!
Хорошо, что тетушка Ризэ не видела это маленькое представление.
“Ведешь себя неподобающе!” – сказала бы она.
И была бы права.
Я мчалась переплетениями коридоров, уже зная, что дико опаздываю. О, повелительница Молний, спаси меня от гнева господина Сандо! Поворот, лестница, еще поворот… Каблуки цокают по каменному полу. Сегодня в горах ветрено, в ушах стоит свист, в боку покалывает. Я еще не полностью восстановилась, и от собственной слабости противно.
К Грозовой зале ведут белоснежные овальные плиты, зависшие в воздухе стараниями магов-архитекторов. Дворец Молний стоит на головокружительной высоте, ближе к небу – ведь так мы под крыльями богов.
