Глава 1. Отважный путешественник!
Я уже в двух неделях ходу от Киото, сегодня заночую в Тояме, тут есть один добрый господин, который не взял с меня платы за ночлег, такое мне очень кстати. К тому же мне нужно найти нового мечника в сопровождение, прошлого съел тот ужасный монстр в лесу. Как сейчас помню, что купался в реке, когда услышал крик ужаса самурая, которого я нанял сопровождать меня до Асакуры. Я оделся, схватил свои вещи и побежал прочь, мельком разглядев среди деревьев монстра, который убил моего охранника. Это был огромный бурый зверь, с невероятно большими и острыми когтями. Он переломил катану моего сопровождающего мечника одним укусом пасти, а затем резким рывком убил наемника. Черт, мне повезло, что я смог сбежать из того леса, к тому же не пришлось платить за охрану, осталось-то у меня всего семнадцать золотых… если смогу добраться до Киото и продать мои шелка с росписями мастеров, то стану гораздо богаче, я уверен! Помню, что еле-еле стащил этот ящик с расписными накидками из храма в Камакуре года три, а может, четыре назад, монахов там не было, да и выглядело здание разрушенным, а жить-то мне как-то надо было, а им они незачем, все равно бы просто пылились у них, если там вообще был кто-то живой. Двери в храм (огромные деревянные врата) были вырваны из петель и сломаны.
Пока я шел в поместье господина Каджимы, я размышлял над тем, как же все-таки стремительно угасает дух приключений в наше время. В Японии сейчас люди совсем потеряли ценность жизни, я бы даже сказал, что они просто истощились душевно, что уж там говорить о храбрых путешественниках… Из-за войны, которая пожирает эти земли уже на протяжении шестнадцати лет, человеческая жизнь совсем потеряла в цене и содержании. Порой мне кажется, что любой японец даже глазом не моргнет, если, например, кого-то перед ним убьют прямо за кружкой пенящегося пива… Более того, я уверен, что мы перестали уважать демонов, монстров, богов, ну, отважных путешественников, в конце концов… Может, поэтому они и свирепствуют в последнее время в Японии, особенно в Киото, я имею в виду монстров и демонов, а не богов и путешественников. Поговаривают, что тамошний сегун, ну, в Киото, заключил сделку с демонами, скармливая им своих же людей, ради того, чтобы они не мешали его правлению. Я говорю как про демонов, так и про неугодных ему. Жуткие вещи творятся в родных землях… Так еще и шарлатаны, кричащие, что они охотники на демонов, умирают один за одним, в погоне за наградой. Многие принимаются за любую работу в надежде на то, что демон, которого заказали убить, окажется лишь городской легендой, выдумкой или еще что, но почти всегда они умирают от обычных монстров, даже не дойдя до демонов, за которым «охотились», куда им там… Хотя плата, честно сказать, бешеная. Награда оправдывает риски, люди готовы отдать все за избавление от страхов. Я сам подумывал стать охотником на демонов, а что, я достаточно храбрый, к тому же молод и полон сил, только вот натура у меня мирная…
О, а вот и дом того старикана.
– Спасибо, мистер Каджима, что так милосердно меня приютили, ужин просто восхитительный. Честно говоря, вы самый добрый и сильный самурай из всех, что я знаю! – сказал Сойо, достав из поясной сумки старую подделку, хорошо подражающую старинным фарфоровым чашкам для чая, что были когда-то у императора, на них даже был символ династии правителей, эту дешевку Сакимото урвал на рынке в двух днях ходу отсюда в сторону Ниигаты.
– Я старый богач, что же мне еще делать, как ни угощать путников и слушать их истории? – ответил, набивая рот очередным блюдом, господин Каджима.
– Истории… Так вам крупно повезло, с того момента, как моя покойная матушка оставила мне наследство, я все время искал невероятных приключений, меня самого всегда завораживала любая интересная выдумка или быль… Кстати, эти шелка, – сказал Сойо Сакимото, указав на деревянный ящик, выглядывавший из-за двери гостевой комнаты.
– с ними что-то не так? – поинтересовался тут же господин Каджима, хозяин имения, бывший самурай, отличившийся исключительной храбростью на службе у императора, а ныне – зажиточный старик, как он сам говорил.
– Нет, не совсем. Я украл эти шелка из храма, на востоке отсюда, где-то в восьми днях пути. Вот хочу продать их в Киото, – начал историю Сойо, но, увидев осуждающий, взволнованный взгляд негодующего и возмущенного хозяина поместья, тут же исправился, – вернее, не из храма, а из жутковатого старого дома, где какие-то скверноверы развесили портреты трехглавого Будды, написанные кровью, они там такие вещи творили… – вовремя остановился во вранье Сойо, заметив уже и так восхищенный взгляд слушателя. Дабы не завраться окончательно, решил умолкнуть и отпить чаю.
– И что же дальше, продолжайте, мистер Сойо, что было дальше?! – восхищенно воскликнул господин Каджима, поверив во вранье Сойо.
«Пронесло…» – подумал путешественник, продолжая свой рассказ, не забывая его приукрашивать так, как не белят свою кожу гейши перед важными клиентами. Приврал, что шелка прокляты, а те жуткие чудики наслали на него проклятие в виде огромного монстра, который настиг путешественника в лесу, ну и много прочей схожей чуши. по итогам долгих слушаний господина Каджимы оказалось, что Сойо Сакимото за почти десять дней пути разве что богов не свергал, и на том спасибо…
Третий чайник уже опрокинул свою последнюю каплю чая, как вдруг окно, ведущее во внутренний двор поместья господина Каджимы, резко засветилось всем спектром ярких белых вспышек света. Оба участника чаепития не успели даже повернуть голов, как все помещение неожиданно затряслось от разразившегося грома, переполнившего его полностью так, что у Сойо заболели уши. Он еще никогда не слышал так близко и полсозвучия от столь мощной и ужасающей молнии. Гром так резко ворвался в дом, что мистер Сойо от страха пал на пол, опрокинув все тарелки, забившись в клубок. Отважный путешественник, по своим же рассказам, валялся на полу и плакал, как маленький ребенок. Когда эхо от грома стихло, а Сойо перестал дрожать, его дух путешественника взял верх над всеми инстинктами, он с ужасом окинул взглядом комнату, которая была теперь залита ночным мраком. Рядом с опрокинутыми столом, тарелками и чайником с кружками, на полу также лежал мертвый господин Каджима: бедный старик умер от страха, пролив кипяток на себя, когда раздался гром. «Вот же… Дела мои плохи, дела мои плохи…» – подумал Сойо, он даже слегка расплакался от растерянности и страха, а возможно, что это просто пот со лба начал течь в глаза от ужаса, кто знает. Трясущийся путник схватил свои вещи и с криками о помощи выбежал на улицу. То, что он увидел во дворе покойного господина, приютившего его сегодня на ночь, повергло его в полный шок, Сойо просто встал в ступор, замертво остолбенев при виде такого ужасного зрелища. Перед ним всего в десяти метрах на мокрой земле лежал огромный зверь. «Это… Это тот монстр, от которого я убежал в лесу, тот ужасный свирепый зверь, что сожрал моего спутника, сопровождавшего меня самурая! Да! Сомнений быть не может, такой огромной пасти не бывает у здешних лесных жителей!» – осознал резко Сойо, еще больше испугавшись. Более удивительно было то, что из жуткого монстра торчала странная катана, которая заблестела меж свежих капель крови на ней, когда резко начался дождь. Оперевшись на зверя, лежал и отдыхал какой-то крупный мужчина, высокий и очень сильный с виду. Его не смущал ни огромный зверь, который стонал и уже совсем не шевелился, ни то, что вокруг него носился с горящими глазами какой-то невысокий юноша и все старательно зарисовывал, хоть листы бумаги и проминались то под дождем, то от порыва ветра. Как завороженный, Сойо смотрел на это странное зрелище. «Те самые приключения… Быль, кажущаяся вымыслом, так что ты стоишь?» – прозвенело у него в голове это назойливое наитие, это его же мысли, но они были так противны Сойо, так пугали его, что он не сразу решился. Тяга к новому, желание стать тем, кого он так старательно изображал, все же взяли верх над страхом, Сойо начал приближаться к туше, обходя ее сбоку…
