Сокращение по всем фронтам
Эффектная блондинка в облегающем белом халатике заполнила карту больного и в сердцах откинула её в сторону, раздосадованная внезапно возникшим шумом в коридоре. Что там уже случилось? Этим пациентам вечно что-то не так! По долетевшим в кабинет голосам, она поняла, что те уже поймали нарушителя:
– Куда без очереди?! Женщина, какой у вас талон? Ага, мы здесь с самого утра торчим, а она только пришла и уже…
Вдруг резко открылась дверь и в кабинет буквально влетела женщина. С трудом отбившись от других пациентов, та шумно захлопнула дверь, на всякий пожарный подперев её спиной. В распахнутом пальто, с беспорядочно выбивающимися из-под капюшона русыми, с лёгким пшеничным оттенком волосами, она отдыхивалась, воззрившись на терапевта широко открытыми серыми глазами.
Голоса за дверью стихли. Женщина немного переждала, и когда поняла, что опасность миновала, она, приблизившись к столу, за которым сидела терапевт, вдруг выпалила:
– Мне нужна справка!
Врач даже приподнялась со стула:
– Да что вы говорите?! А бесплатную путёвку в Геленджик вы случайно не хотите?!
В ответ сероглазая пациентка улыбнулась:
– Здрасьте! Не узнала?!
Та присмотрелась к ней. Постепенно её настороженный взгляд потеплел, и она издала радостный вопль:
– Нинка…? Нинка! Неужели ты?! Сколько зим – сколько лет?! Ну, давай, подруга, садись, садись, рассказывай, как живёшь-то?
Но Нина, скованная своими личными обстоятельствами, продолжала топтаться на месте:
– Может в следующий раз, а? А то я с работы сбежала, буквально на десять минут.
– А что случилось? – попыталась войти в её положение подруга-терапевт.
– Да там… – не зная, как правильней объяснить, заелозила рукой по столу Нина. – Короче, сокращение у нас. Я слышала, кто на больничном, того не трогают. Не имеют права!
Терапевт с осторожной улыбкой, остерегаясь невзначай обидеть подругу, спросила:
– А точно не трогают? А то знаешь…
– Точно, точно! – Убедительно затарахтела Нина. – Я подслушала, как секретарша с Дмитриевной в сговор вступили и обе за справками помчались.
– А Дмитриевна – это твой начальник?
– Нет, она у нас в архитектурном главная сплетница! – почему с гордостью сообщила она. И громыхнула по столу шоколадкой, которую приготовила в виде презента. Потом облегчённо выдохнула, хоть шоколадка и раскололась на несколько частей.
Терапевт выписала ей справку, жеманно потянулась за шоколадкой и, заметив, что та раскололась, сочувственно улыбнулась:
– Как хоть твои дела? Как Манюня?
– О, Манюня большущая стала! В детский сад ходит. Не поверишь, уже читает.
Подруга оглядела её изучающим, ироничным взглядом:
– Ну, а твой как? Всё так тебя и воспитывает? Или уже воспитал?
– А что мой?! – огрызнулась Нина.
– Ой, жалко мне тебя Нинка, – откусывая шоколадку, подытожила подруга. – Я бы с таким тираном и дня не жила. Ну, признайся, боишься ведь его?
– С чего ты взяла?! Ничего я его не боюсь. Человек – не зверь ведь. – Поглядывая на выход, отбивалась от нападок бывшей одноклассницы Нина.
– Ладно, беги, беги! А то вон уже на месте танцуешь, – отпустила её великодушно подруга.
– Ага, побегу! – Обрадовалась Нина. – А то скоро перерыв закончится. – И на прощание помахала справкой: – Теперь мы повоюем! Теперь они не имеют права!
После визита бывшей одноклассницы остался лёгкий шлейф грусти, но, одновременно с этим, настроение девушки поднялось выше неба. «Ничего так не радует, как неудача подружек» – она взглянула на себя в зеркальце, видя там разительный контраст с внешностью подруги. И провожая её из окна долгим взглядом, пустилась в философию: «Как бы там ни было, сама виновата – кто заставлял эту идиотку за такого самодура замуж выходить, ещё и ребёнка от него рожать? А какие надежды в школе подавала! Да уж, кто-то в замужестве хорошеет, а кто-то совсем обабивается».
Она томно вздохнула и крикнула в чуть приоткрытую дверь:
– Следующий!
_________
Возле ворот виллы управляющий поджидал запаздывающее такси. Зима была в самом разгаре, хоть снега в этом году ещё и не видывали. Но холод давал о себе знать. Управляющий, обутый в домашние туфли, потопал ногами, жалея, что не надел сапоги. Наконец, подъехало такси и оттуда вышла девушка. Небрежно хлопнув дверцей, она манерно откинула назад волосы, направляясь к воротам.
– Ну, чего смотришь? Заплати! – распорядилась она, поравнявшись с управляющим.
Тот, не имея привычки спорить, подошёл к машине, протягивая таксисту деньги.
– Быстрей можно?! – поторопила его девушка.
– Так открыто ведь… Заходите, Марина, – отозвался тот.
– Да уж, подожду… Не хозяйка пока ещё!
– И то правда! – про себя буркнул управляющий.
Таксист пересчитал деньги, и, раздражаясь, протянул их обратно:
– Это что…?! Слушай, дураков нет – плати, как положено!
– Тариф поднялся что ли? Всегда столько платили. – Сколько там от Петровки к нам пути-то? – развёл руками управляющий.
– Какой Петровки? – не на шутку разгневался таксист, прибивая управляющего колючим, кареглазым взглядом. – Я её от гостиницы вёз, что на Кольцевой!
Марина подбежала к машине, оттеснила управляющего, шикнув:
– Идите, я сама заплачу. – Она сунула таксисту деньги, ядовито процедив тому в лицо: – Язык, как помело!
_________
Нина готовила ужин, то и дело отгоняя Манюню от открытого настежь окна. Раскрасневшаяся, в простом цветастом фартуке, она суетливо переворачивала котлеты, поглядывая на часы и отмахиваясь фартуком.
– Манюня, отойди – продует! – в который раз прикрикнула она.
– Ну, мам, я же папу выглядываю. Вдруг я его пропущу?!
Нине ничего не оставалось, как отставить дочь в сторону силой. И, выгоняя полотенцем жар, она, заодно, остудила и запал дочери:
– Подумаешь, папу она выглядывает. Никуда не денется твой папа, явится, как миленький. Пару деньков добряком побудет, а потом… – она махнула рукой, – … всё, как обычно.
– А что, как обычно? – подхватила любознательная Манюня.
– Ну… – пожала плечами Нина. – Как обычно – приветливое лицо, добрые глаза. А, чуть не забыла – ещё подарки…! Много подарков – дочери, жене. Он же из командировки всё-таки.
Манюня округлила большие, такие же, как и у матери, серые глаза:
– Так это ты не про нашего папу рассказываешь…
Погрустневшая Нина с любовью прижала к себе Манюню:
– Ты мой родненький, будут у тебя подарки, всё у тебя будет… – не понимая, что творит, пообещала она.
– Когда? Сегодня?! – тут же не упустила свой шанс Манюня.
Нина, придав лицу шутливый вид, щёлкнула дочь пальцем по кончику носа:
– Ну, ты что, зачем сегодня? На Новый Год, конечно!
– Ааа… аж на Новый Год… – разочаровано пропела девочка. – А ко мне Дед Мороз придёт?
Нина взмахнула руками, побежала к котлетам, сняла последние и переложила в кастрюльку к остальным, плотно накрыв крышкой. Помыла сковороду, притушила огонь на второй конфорке, где варилась картошка. Подошла к окну, задумчиво присматриваясь к силуэтам людей за окном. Но Манюня была не из тех, кто забывал.
