– Ты, Гуля, мне должна 5000 баксов! – голос Расула был тихим, но звучал зловеще.
– У меня, их нет.
– Ладно. Дам шанс их отработать.
– Что я должна сделать, Расул? – с дрожью в голосе спросила она.
Он не по-доброму засмеялся:
– Ничего сложного для тебя. Надо будет подцепить дальнобойщика. Покатаешься с ним несколько дней, узнаешь, что он везет. Позвонишь по сотовому. Предупредишь, что едешь. Ближе к Москве в каком-нибудь тихом месте попросишь остановить машину. Скажешь, что стало плохо, тошнит. Постарайся, чтоб и он вышел, перекусить или по нужде. Придумаешь по ситуации. И угостишь его лекарством. Вот пузырек.
– Что это? – она никак не хотела брать в руки пузырек.
– Не бойся, это клофелин. Этого слону хватит.
Гуля давно подозревала, что их хозяин промышляет какими-то незаконными делами и входит в бандитскую группировку. Иногда, будучи в настроении он шутил, что крыша у них – он сам.
Что ей оставалось делать? Рассчитывать на чью-то помощь ей не приходилось. Она смирилась. Откуда взялся у нее этот долг?
Гуля уже год работала в палатке, которая принадлежала осетину Расулу. Приехав в Москву полтора года назад, она поняла, что найти нормальную работу очень трудно. Без образования, без родственных связей – кому она была нужна в этом огромном и чужом городе. Но потом все как-то устроилось. Ей повезло. Сначала Гуля работала у корейцев – резала салаты. Даже во сне ей снилась гора натертой морковки. Потом пошла продавцом на рынок. Летом и осенью стояла на улице, ближе к зиме повезло устроиться в палатку.
На работу она устроилась легко. Тем более, по устной договоренности это сделать не трудно. Нужно придти на рынок и спросить: «Кому нужен продавец». Проблем с трудоустройством обычно не возникает. Москвичи идут работать на рынок только в крайних случаях. На продовольственных рынках рабочий день по 12 часов в любую погоду без выходных и праздников. Платят в среднем по 100 рублей в день. Не вышла на работу, не важно, по какой причине – лишилась заработка и работы.
Требуют по всей строгости: недостача – плати, украли с прилавка – тоже твой недосмотр, нет денег возместить убытки – работай в счет долга.
Случается, что и продавцы обманывают работодателей, сбегая с дневной выручкой. С азербайджанцами такие штуки не проходят, если найдут, расправятся жестоко.
По негласному договору хозяева своих продавцов должны кормить обедом. Вторая статья расходов платные туалеты. За двенадцать часов несколько раз сбегаешь.
В палатке у Расула она работала по 12 часов, каждый день в пересменку с Оксаной. И жили в одной квартире, и спали в одной комнате. Крохотную комнату в 9 метров им сдавала уже спившаяся пожилая женщина. Если бы кто-то из них заболел, то другой спать было бы негде. Работа была изнуряющая. Без выходных и праздничных дней. Но и заработанных денег едва хватало, чтобы заплатить за койку, одеться, на питание, и немного отложить.
Отдельная квартира тем, кто приехал в Москву на заработки, не по карману, не говоря уже о гостинице. В одной сдаваемой комнате могут жить до десяти человек одновременно. Часто хозяева в погоне за лишней копейкой ставят раскладушки, стелят матрасы на кухне. Запрещают пользоваться телевизором и телефоном. Те, кто приезжают на заработки в Москву – униженные и бесправные люди. Многие годами живут в Москве, а на Красной площади так ни разу и не побывали.
Ее напарнице украинке Оксане около тридцати. Ездившие в столицу на заработки односельчанки рассказывали, что в Москве на рынке можно заработать сто рублей в день. Она заняла денег на билет и отправилась на заработки. У Оксаны дома остался ребенок. Все деньги она пересылает на Украину маме, и каждый раз плачет, читая письма с Украины: «Денег нет. Костику купить ботинки не на что, рассчитаться с долгами не можем». Съездить домой за два года она так и не смогла.
Ее подставила именно Оксана. У них была общая недостача товаров стоимостью на тысячу с небольшим долларов. Но доказать она ничего не могла. А у Оксаны был покровитель младший брат Расула – Алик.
«Ну, с Богом», – сказал он себе и выехал за ворота родной автобазы. Эта была давняя традиция. Без такого напутствия себе он никогда не отправлялся в дальнюю дорогу. Несколько дней туда и столько же обратно. Кто я такой? Простой российский водила – дальнобойщик. По-иностранному – драйвер. Зовут Николай Решетов. Еще не совсем старый – 43 года. Детство прошло в детдоме под Москвой. После школы выучился на автослесаря-шофера. Отслужил в армии. Жил в Подольске. Однажды произошла драка, в которой пострадал человек. В результате тюрьма, и три года лишения свободы. Отсидел. Вернулся на родное предприятие и снова сел за баранку. Исколесил всю Россию. Жил, не тужил: зарабатывал прилично, женился. Жену – Нину любил, но она много болела. И три года назад Господь взял ее к себе. Детей так и не завели.
Он любил свою работу и знал ее. Хорошо водил машину. И потому мог рассказать о ней, как мало кто может рассказать о любимой женщине. Знал все ее капризы и выходки. Двести дней в году в поездках, шутка ли?! «Они родились не выживать, а спидометры выжимать!» – это про него. Да и как никак за рулем два десятка лет. Так что впечатлений накопилось на целый роман, заглавие к которому придумать легко: «Вся жизнь – дорога», и если бы эта книга была написана, там было бы много чего интересного.
…Распался Советский Союз. Россию и страны ближнего зарубежья, как ветхое лоскутное одеяло, держат нити дорог. И из конца в конец, в жару и пургу, точно челноки гигантского ткацкого станка, по этим нитям скользят трейлеры – тяжеловозы, стягивая разноцветный хаос взаимными интересами людей.
Люди, связавшие свою жизнь с профессией дальнобойщика, всегда имеют дело с риском. Специфика работы – длительные, по нескольку суток и даже недель, рейсы по городам и весям России и ближнего зарубежья. Их лиц из-за высоты кабины почти не видно, их судьба мало кого интересует, в их проблемы мало кто вникает, разве что родные. У них, дальнобойщиков, особый уклад жизни. Дорога без конца, сон в кабине на колесах, а груз надо доставить в сохранности и сроки.
Мозоли на руках от ребристой баранки, уставшие от напряжения, спина и ноги, затекшие от долгой езды, – все это знакомо каждому, кто не день и не два смотрел на бегущую вперед полоску асфальта. Каждая трасса особенна по-своему, даже на карте и то заметны различия, что говорить о той, которая прошуршала под твоими колесами. Конечно, дорога это всегда романтика. Путь под солнцем и звездами в гордом одиночестве усиливает чувство оторванности от мировой цивилизации.
