Жил да был в Бухаре гражданин,
Звали его Ходжа Насретдин.
Весёлый и всегда бодрячком,
Хоть и был он совсем бедняком.
Однажды объявил падишах —
Нужен ему ученый ишак.
Чтобы мог он и книги читать,
И, конечно, копытом писать.
Взял Ходжа обучить ишака,
«Да, ишак – ученик бедняка!» -,
Так над Ходжой смеётся народ.
А Ходжа положением горд.
«Я – отныне совсем не бедняк,
Положен ежедневно пятак,
И кормёжка, одежда и кров,
Профессору грамматики слов.
Да, преподать букварь ишаку,
Не доверит наш шах простаку.
И ныне важный я господин.
Раз имею зарплату и чин!»
«Но, послушай и нас, дорогой,
А вдруг простишься ты с головой?
Если не обучишь ишака,
То доля твоя будет горька!»
«Ну, нет, не так уж я бестолков!
Ученью срок – десяток годов,
Пока времени длится полёт,
То кто-нибудь, да всё же помрёт,
Я ль, ишак ли, иль наш падишах!»
Так отвечал с насмешкой в глазах,
Наш весёлый Ходжа Насретдин,
Персонаж очень древних былин.
Как-то раз, Ходжа при судье,
Говорил о житье – бытье.
Говорил прямо, всё как есть,
Судья не смог этого снесть.
«Имей же почтенье чуть-чуть,
При мне ты по вежливей будь.
Всё таки выше мой статус,
Убавь кипенья души градус.»
«Ответь, мне, почтенный судья,
Кем станешь ты через три дня?»
«Поделюсь я планом своим,
Буду я судьёй городским,
«Позже, кем планируешь стать?»
«В мечтаньях, не буду я врать,
Судить от имени хана,
В белом из шёлка тюрбане.»
«А после, спустя двадцать лет?»
«На столь долгий срок планов нет,
Но, судьёй не быть же навек,
К старости – простой человек.»
«Вот вся карьера твоя,
И скажу тебе не тая,
Высший сан – не хан и не бек,
А званье – простой человек.
Ведь лишь в конце службы своей,
Ты достигнешь должности сей,
И до скончанья своих дней,
Будешь находится при ней.
Будут просты рассужденья,
Будут просты наслажденья,
Будешь ты и сам во всём прост.
Но, доживёшь ли, вот вопрос?
Я ж всю жизнь живу в том званьи,
В нём я добился признанья.
В нём отбыл и наказанье,
В нём уйду из мирозданья.
Так что, повежлив со мной будь,
И может, когда да нибудь,
И вспомнишь ты наш разговор,
Да чей-то смягчишь приговор.
К Ходже однажды ночью в дом,
Люди злые прокрались тайком.
Надеясь разжиться добром,
Дом переворошили верх-дном.
Вот только в доме-то пусто,
У Ходжи с деньгами не густо.
И вздохнули воры грустно —
Нет в доме и корки арбузной!
Ходже тихо шепчет жена:
«Ночь эта очень-очень страшна!
В нашем доме воры, Ходжа,
И я от страха вскрикнуть должна!»
«Тише!» – отвечает Ходжа. —
В доме же нашем нет ни гроша,
Но если среди грабежа,
Воры найдут тут всё же деньжат,
Тогда и кричи «Караул»
Да криком разбуди весь аул.»
И Ходжа лишь сладко зевнул,
Да спокойно на лавке заснул.
Справедливость Ходжи
Как-то бек обратился к Ходже:
«Пришёл я к тебе по нужде,
Запекли на обед мы гуся,
Да разделить без обиды нельзя.
Чтобы в обиде никто не остался,
Чтобы всем свой кусочек достался,
Мне и жене, сыну и дочке,
За помощь, на, денег мешочек!»
Ходжа согласился разделать гуся:
«Справедливость – моей жизни стезя!
Покажу я тебе своё мастерство,
Как за столом не забыть никого!»
В доме бека накрыт дастархан,
Которому позавидовал бы хан.
Средь абрикосов и виноградинок бус,
Высится печёный в яблоках гусь.
Сидит за столом вся бека семья,
С ними Ходжа- справедливый судья.
«Известно, что важнее всего голова,
Тому голова, кто в доме глава!
Вот тебе, бек, по заслуге кусок,
Это первый справедливый урок!
А следом урок под номером два —
Куда шея- туда повернёт голова!
И жене твоей, конечно же, шею,
Ведь вертит она головою твоею!
Сын твой с тобой в единой упряжке,
И ему за работу гуся по две ляжке!
А дочь твоя, красотка, вот-вот,
Из дома выйдет в полёт!
И чтоб жизнь её легкой была,
От гуся два ей вручаю крыла!
Справедливо рассудил я, дивно!
И осталась самому середина.
Вы же рядом с друг-дружкой,
А я в середине… Значит моя эта тушка!»
Любимое блюдо Ходжи
Как известно, был Ходжа не богат,
И был он каждой крохе рад,
Был в еде так неприхотлив,
Что грыз, бывало, косточки от слив.
И вот, однажды как-то раз в пути,
Пришлось в кафе ему зайти,
Где собрались есть богачи,
Свои разложив на столе харчи.
Между тем, говорит купец-торгаш,
Что всего вкуснее лаваш,
Бай же, наклонившись вперёд,
Говорит, что всего вкуснее мёд.
Бек, над ними расмеявшись гулко,
Сказал же, что гуся грудка,
Самый вкусный мяса кусок,
А в мясе бек всем известный знаток.
И вдруг на Ходжу, глянув с насмешкой,
Посовещавшись немножко,
Спросили, что любит Ходжа,
Грудку, мёд или кусок лаваша?
А наш Ходжа говорит им в ответ,
Что ест каждый день на обед,
