В свой двадцать пятый День рождения я точно поняла: до старости не доживу.
Это понимание нашло меня утром, едва отчего-то радостная я разлепила глаза, взглянула на звёздный потолок и не смогла определить собственное местонахождение.
Потолок был красивым, тут не поспоришь – поднимающийся кверху ступенями, что создавали ощущение глубины, очень тёмный и с бесконечным множеством так поразительно точно отображенных звёзд. Уверена, ночью они ещё и светились.
Проблема заключалась в том, что ни у кого во всём Грапхаме не было вот такого замечательного потолочка. И такой большой и невероятно мягкой, пружинящей от малейшего движения постели тоже не было. И исписанного чернильными рисунками тела не было, да.
Но то в городе, а вот рядом со мной тело вполне себе мирно возлежало, уткнувшись мордой в подушку. Неплохое такое, к слову, тело: накаченное, с ровной загорелой кожей, на которой особенно хорошо смотрелись подкожные рисунки, с тёмными взъерошенными волосами и конечностями, одна из которых, наплевав на все приличия, возлежала на моей… груди.
Грудь самым возмутительным образом не возражала, рука тоже была вполне себе довольна, как и посапывающий мужик, а вот я…
Обычно со мной такого не происходит, но я всё никак не могла вспомнить: что это, собственно, за тело лежит рядом со мной и где, во имя Тьмы, я сама нахожусь?
Приступ удушающей паники был подавлен неимоверным усилием воли – ведьма я в конце концов или где? Мне по статусу положено просыпаться неизвестно где с неизвестно кем и закономерными ощущениями в понятных местах.
Кстати говоря. Прислушавшись к себе, я всё же не сдержала тихого облегченного выдоха: ощущений не было. Но на этом хорошие новости заканчивались, потому что дальше я с полезшими на лоб глазами осознала наличие на себе одежды.
Брюки, даже почему-то ботинки прятались под тёплым одеялом нежного кремового цвета, а вот выше всё было ещё удивительнее: никакого белья, только расстёгнутая по самый пояс мятая чёрная рубашка!
Не моя!
И тут в закрытую дверь деликатно постучали. Короткий стук в тишине прозвучал крайне громко, я невольно замерла, молясь духам, чтобы мой… сосед по кровати случайно не проснулся, а за дверью тем временем прозвучало:
– Ваша невеста уже четверть часа ожидает вас к завтраку, ваше величество.
Далее у потомственной чёрной ведьмы некрасиво дёрнулся глаз.
Тело рядом, потревоженное незваным визитёром, завозилось в простынях… один край упал, открывая вид на лишённое какой-либо одежды бедро.
О, Великий Чёрный Ковен, пожалуйста, только не он, только не он, только не!..
Скосив взгляд, едва удержала полный страданий стон, потому что из всех возможных величеств со мной в одной постели лежал именно он! Именно, чтоб демоны высосали его глаза, он!
Его венценосное величество молодой король Аривии Джозеф Амиэль Райтер. Тот самый правитель, благодаря которому все ведьмы, в особенности чёрные, отныне были вне закона и выслеживались целыми магическими отрядами, доставлялись на честный суд в столицу и в большинстве своём прощались или с жизнью, или со свободой.
Но там такая ситуация интересная… закон этот был принят после того, как одна ведьма по глупости и неосторожности сначала древнее захоронение подняла, а потом самого настоящего дракона оживила, пытаясь умертвий обратно по могилам разогнать. В итоге лес, в котором всё это веселье происходило, получил статус заповедного, неуправляемый дракон был бит метлой по наглой морде, наблюдающие за этим умертвия сами на кладбище вернулись и по могилам разлеглись, жители пяти деревень массово поседели и написали коллективную жалобу на имя короля, ну а король был этой ведьмой послан далеко и надолго, и в итоге… психанул.
Молодой, говорю же. Неопытный ещё, да нервишки слабенькие, вот и не выдержал.
Но всё это не так важно, куда больше меня волновало: каким образом я оказалась в одной постели с этим человеком? Как?! Просто как такое могло произойти?
Смутными отголосками где-то в голове пронёсся звон бокалов, светло-зелёная настойка, крики магов из королевского отряда, который в наш город послан был…
Рука монарха свойским движением сжала мою грудь.
В дверь постучали не в пример громче и настойчивее.
– Ваше величество? Леди Райчел ожидает вас к завтраку! – Повысил голос кто-то за дверью.
Мы с королевской рукой замерли одновременно.
Очень осторожно я повернула голову и столкнулась взглядом со светло-серыми глазами… незабываемая гамма эмоций отразилась на королевской физиономии: начиная от осознания, переходя в изумление, шок, гнев и заканчивая окончательным осознанием того, что рядом с ним лежала не его невеста.
И ладно бы это была просто какая-то незнакомка, на это его величество мог бы закрыть глаза, девушке бы заплатили за молчание и вывели бы её потайными путями, но всё оказалось намного, намного хуже.
Потому что первым, что воскликнул шарахающийся назад и чудом не падающий на пол король, было:
– Ты?!
Говорю же, ведьм он не очень любит, а у меня на лице моя профессия написана была.
Большие чёрные глаза, ещё большие мешки под оными, бледная кожа, чёрные волосы, обнажённая грудь… вот на последнюю монарх воззрился с откровенным ужасом, затем с таким же выражением священного страха на лице перевёл взгляд на свою раскрытую ладонь, буквально несколько мгновений назад на груди лежащую…
Осознав, что дальнейшее молчание приведёт к необратимым последствиям, я не придумала ничего умнее, крома как ляпнуть, нервно улыбнувшись:
– Доброе утро.
Короля аж перекосило.
От природы вредная ведьма не удержалась от ехидного:
– Дорогой.
– Ваше величество? – Уже встревоженно позвал кто-то из-за двери, но мы практически не расслышали его голоса, потому что в этот момент на всю комнату, а то и на весь королевский дворец прогрохотало полное ярости:
– Выметайся из моей кровати!
Да было бы сказано!
Вскочив на ноги и отшатнувшись от обозначенной мебели на два шага, я поняла неприятное: я не имею ни малейшего представления о том, как оказалась, собственно, там, где и оказалась, миновав не только королевскую стражу и охраняющих город гаргулий, но и расстояние в половину королевства.
На метле? Ну и где она тогда, метла эта?!
– Пошла вон из моей спальни! – Не унимался тем временем король, который на пол всё же с грохотом повалился, но мгновенно вскочил на ноги и, не стыдясь своего обнажённого вида, ожесточённо тыкал в мою сторону пальцем.
В дверь тем временем пыталась пройти встревоженная стража, но хлипкое на вид деревянное изделие с позолотой почему-то стоически сопротивлялось натиску. Приглядевшись, я не без удивления заприметила на двери и частично на стене защитное заклинание.
И вот оно, в отличие от рубашки, было моим.
