Дженнифер Вайнер - Хороши в постели

Хороши в постели
Название: Хороши в постели
Автор:
Жанры: Современные любовные романы | Зарубежные любовные романы
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Хороши в постели"

Даже в самые темные времена можно найти то, что излучает свет. Роман «Хороши в постели» – тот самый случай.

Кэнни Шапиро никогда не жаловалась на жизнь: прекрасная работа, верные подруги, любимая собака. Да, Кэнни не отличается изяществом форм, но это ничуть не убавляет ее уверенности в себе. Но в один день все меняется.

Брюс, бывший парень Кэнни, ведущий в модном журнале рубрику «Хороши в постели», решил вытрясти на публике их грязное белье и опубликовал статью «Любовь с пышной дамой».

Это будет долгий год, в течение которого Кэнни придется примириться с прошлым, чтобы заглянуть в будущее. А главное, Кэнни предстоит понять: несмотря ни на что, жизнь прекрасна.

Семья – это не только родственные связи. Семьей становятся те, кого вы решили любить.

«Безумно смешно и удивительно нежно». – Cosmopolitan

«Забавная история о девушке, которая побеждает свою одержимость едой, фигурой, семьей и встречает симпатичного еврейского парня – умного и стильного». – Glamour

«Кэнни – одна из самых привлекательных и реалистичных героинь последних лет». – Entertainment Weekly

Бесплатно читать онлайн Хороши в постели


© Гусакова К., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Моей семье

И грустен дом. Последнего ушедшего комфорт,
Оставленный в моменте предзабвенья.
Он жаждал бы вернуть обратно всех,
Но вместо этого лишен возможности мгновенья
Продолжить. И сердце подарить кому-то,
Вернуться снова к самому началу.
Вернуться к радости ушедшей почему-то.
Взгляни на фото и на разложенное серебро,
Там музыка застыла у ф-но. И эта ваза… как давно.
Филип Ларкин

Любовь – это ничто, ничто, ничто из того, что о ней говорят.

Лиз Фэр

Вступление

Давным-давно жила-была девушка, которая работала в большом городе.

Девушка – то есть я, а произошло это тринадцать лет назад в далеком 1998 году – была еще зеленой малышкой двадцати восьми лет. У меня была отличная квартира в этом большом городе, любимая работа репортера в «Филадельфия инкуайрер» и свободное время, в которое я писала художественную литературу.

У меня была компания замечательных друзей и коллег: веселых, циничных идеалистов. У меня была собака, которую я обожала, – трясущийся кроха рэт-терьер, изящный и нервный, который лежал на моей постели, скрестив лапы, и смотрел, как я одеваюсь, с глубоким ужасом на маленькой усатой мордочке, словно думал: «Ох. О нет. Ну пожалуйста. Только не вот это».

В целом жизнь была очень даже замечательной. А вот личная жизнь – сплошной катастрофой.

Я выросла в живописном пригороде Коннектикута, старшая из четырех детей девочка-заучка, которой обычно приходилось справляться с той или иной слишком уж огромной частью тела (слишком крупным для такого лица носом, слишком большой для двенадцатилетки грудью, да и в целом телом, которое, вообще говоря, было куда объемнее, чем следовало).

Родители меня любили. Но управляясь с еще тремя детьми, мать бывала не особо внимательна, а отец, психиатр по профессии, склонный к саркастическим высказываниям и мрачным настроениям, редко скупился на слова, если хотел дать мне понять, что я его чем-то разочаровала – учебой в школе, внешним видом, отчаянными попытками общаться с детьми моего возраста.

Моей опорой и спасением стало чтение. Эдакое укромное местечко, куда я могла заползти и спрятаться от непонятного мира; одеяло, в которое я могла закутаться. Я жила в окружении книг – медицинских учебников, толстых биографий и романов, сложенных стопками на полках из необработанных досок и шлакоблоков в доме-ранчо на Симсбери-Мэнор-драйв, и потом, когда мы переехали, на встроенных книжных полках в общих комнатах более просторного колониального дома с четырьмя спальнями на Харвест-Хилл.

Родители накопили сотни книг, и все они были свалены на эти полки: твердые переплеты и мягкие, учебники и бестселлеры, Сильвия Плат и Дорис Лессинг, Генри Киссинджер и Дэвид Хэлберстам, Сол Беллоу и Филип Рот. Модное чтиво, справочная литература, «Вдова» Линн Кейн с яркими описаниями смерти ее мужа от рака толстой кишки, после которых мне снились кошмары, и нечто под названием «Детская история мира» – все это было там, все это было доступно. Нас четверых поощряли читать все, что нам захочется, но при условии, что мы сможем доказать родителям, что понимаем прочитанное.

Помню, как сунула нос в отцовские пахнущие химикатами книги по медицине, потому что – ну дык! – там были картинки с голыми людьми. В результате я и по сей день знаю о «недугах гениталий» куда больше, чем стоит человеку без медицинского образования.

В промежутках между продолжением своего полового воспитания я читала романы и эссе, «Нью-Йоркер» и «Нью-Йорк таймс», научную фантастику и томики «Стар Трека» и Стивена Кинга, которые покупала на собственные деньги в букинистическом магазине в Кантоне. Я по максимуму использовала библиотечную карточку, набивая книгами бумажные продуктовые пакеты. Я читала в любой удобный момент и неудобный тоже – например, во время диктанта во втором классе.

И хоть я, возможно, и была читателем мирового класса, найти общий язык со сверстниками мне не удавалось. Я перешла из второго класса в четвертый в эпоху, когда ребенка стремились скорее загрузить знаниями, нежели помочь вписаться в общество. Моим новым одноклассникам, всем из себя вроде как привлекательным и шикарным, непринужденным друг с другом и с окружающим миром, мои шутки не казались смешными. Они меня не понимали, а я в ответ, вероятно, относилась к ним довольно надменно и пренебрежительно.

Но меня понимали и поощряли некоторые учителя. Помню, учительница в первом классе давала мне бумагу и позволяла оставаться за партой и писать рассказы, а не выходить на перемену, где другие дети пялились на меня, словно я – метеорит, который только что рухнул на площадку для игры в вышибалы прямо из космоса, дымящийся и вонючий. Но в двенадцать, тринадцать и четырнадцать лет похвала учителей и хорошие отметки за тесты – так себе утешение, ведь на самом деле тебе хочется быть популярной (или хотя бы заиметь парочку друзей) и чтобы мальчишки считали тебя симпатичной (или хотя бы не совсем ужасной), хочется непоколебимо верить, в глубине души, что в мире есть хотя бы один мужчина – твой отец, – который считает тебя красивой и достойной любви.

К шестнадцати годам и окончанию старшей школы я начала понимать что к чему. У меня появились друзья, которые все же смеялись над моими шутками, потому что я научилась подгонять свое поведение под общественное потребление. У меня появился первый парень, и я наконец получила водительские права, и попала в команду по гребле, и каталась на лыжах зимой в составе команды по лыжному кроссу (моя старшая школа входила в число немногих государственных школ страны, которые предлагали как греблю, так и лыжный кросс). На горизонте маячил колледж, а за ним виднелись угрожающие очертания жизни – настоящей, взрослой жизни. Я знала, что найду еще больше «своих» людей. Я сбегу из пригорода, буду путешествовать, жить в больших городах, находить приключения и влюбляться.

Той осенью, когда мы возвращались из поездки в Принстон и Пенсильванский университет, мать сказала, что отец уходит. А дома тот все усугубил, объяснив, что не желает быть не только мужем, но и отцом. «Думайте обо мне скорее как о дядюшке», – наставлял он нас, прежде чем исчезнуть на месяцы, а иногда и годы. Периодически он появлялся собственной персоной и заплетающимся языком принимался разглагольствовать, как плохо с ним обращалась наша мать… а однажды, когда мне было двадцать пять, он явился, чтобы пригласить меня на свою свадьбу с женщиной скорее моего возраста, чем его. Временами он влипал в проблемы с законом, и мы узнавали, где он и чем занимался, из газет. Однажды он загремел в тюрьму. Был нормальным человеком в браке с детьми, но медленно и печально скатился и стал тем, кто вызывает желание перейти улицу, лишь бы избежать встречи. В какой степени его упадничество, деградация и в конечном итоге смерть в 2008 году в возрасте шестидесяти шести лет связаны с психическими заболеваниями, самолечением и зависимостью, я уже никогда не узнаю. Когда он ушел, когда мне было шестнадцать, он отделился от нас и стал чужим человеком. Он так и не встретился с тем, кто однажды на мне женится, не увидел моих детей, и он совсем не знал меня взрослой.


С этой книгой читают
Это история двух сестер, которая начинается в 1950-х годах. Девочки взрослеют – мир меняется. Они пытаются найти свое место в жизни, пытаются быть верными себе, но, как известно, у каждого своя дорога, а настоящий дом там, где тебя ждут.Они стояли перед новым домом на Альгамбра-стрит. Девочки, полные надежды. Бунтарка Джо и милашка Бетти. Такие разные – сестры.А впереди социальные потрясения, война во Вьетнаме, музыка свободы и борьба за женские
Футбол – это жизнь для Данилы. Команда – его семья, парни – братья, а тренер – отец. Но привычный мир рушится, когда в команду приходит Анна, дочь тренера, а руководство решает сделать её смешанной – парни и девушки вместе. Мятеж! Парни против! Смогут ли они принять девушек в своей святыне, научиться играть бок о бок и создать единую команду? А может ли дружба перерасти во что-то большее, когда на поле царит дух соперничества и бушуют эмоции?
Дмитрий живёт в Москве. Он восемь лет базрадостно женат, и от ссор с женой спасается бегством на работу, иронизируя, что неудачный брак стал причиной его успехов.Алина живёт в Казани. Когда-то она была весёлой и полной надежд на будущее, а сейчас почти потеряла вкус к жизни.Однажды Дмитрий и Алина встречаются в Сочи, куда сбежали от одиночества, которым они окутаны среди родных людей. У них есть только три дня на то, чтобы прожить целую жизнь…
В жизни Ани всё меняется, когда она расстаётся с парнем, любовью всей жизни, и решается на путешествие по Европе. Вернувшись домой, Аня устраивается на работу в престижное рекламное агентство, надеясь начать новую главу, полную возможностей и творческих свершений. Однако её мечты сталкиваются с реальностью, когда в офисе происходит неожиданный инцидент, ставящий под угрозу репутацию компании.Сможет ли Аня разобраться в своих чувствах и найти бала
Это книга расскажет о том, что любовь на самом деле может быть глубже, чем вы думаете, и о грустной истории героя, о печальной трагедий его любви всей жизни.Я являюсь художником, создавшим обложку. Плейлист для лучшего погружения будет в книге.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.
Монография посвящена комплексному анализу модели поведения потребителей в рамках экономического, психологического и маркетингового подходов. В работе рассматривается эволюция моделей поведения человека, выдвигаемых в данных областях, развитие основных компонент моделей, их особенности и возможные сферы применения. В рамках научного направления «Поведение потребителей» подробно представлены этапы процесса принятия решения потребителями, внешние (с
Рассмотрены вопросы, связанные с выявлением лингвосемиотических и лингвопрагматических средств дискурсивного конструирования чужеродности в современной британской политической коммуникации с учетом монокультурной и межкультурной перспектив взаимодействия с «чужим». Основное внимание уделено исследованию ключевых стратегий и реализующих их дискурсивно-семиотических техник, маркирующих политическую чужеродность разноуровневыми средствами языка и ди
Данное качество входит в систему главных недостатков и пороков человеческой натуры.Описание идет с психологической, философской и духовной точки зрения. Конечно, это качество является настолько многогранным и, в определенном смысле, изощренным, что ему можно было бы посвятить целую большую книгу (около 500 страниц). Но в связи с тем, что автор планирует написание более 500 работ, посвященных классическим ценностям человеческой жизни, работа таког
1790 год на Дунае уходит под грохот ружейных залпов и визг картечи. Под натиском русских войск пали турецкие Килия, Тульча, Исакча, но Измаил, обороняемый многочисленным гарнизоном, продолжал держаться, и только лишь 11 декабря был взят Суворовым после кровопролитного штурма. Войска султана деморализованы, и самое время ставить победную точку в этой войне.