1. Глава 1
— Пассажиры, внимание! Говорит капитан звездолёта «Транзитный экспресс». Всем срочно пройти в свои каюты! Повторяю! Всем срочно пройти…
Да что там ещё стряслось?! Не успели взлететь, как опять «пройдите в каюты». И голос ещё такой противный. Не то что у некоторых…
Мало того что у меня настроение было ниже плинтуса, так ещё и пассажирский звездолёт раздражал. Абсолютно всем. А капитан — в особенности, хоть я его и в глаза не видела. К сожалению, хоть у нас и была самая дорогая и шикарная каюта, но корабль от этого «Разящим бумерангом» не стал, и управлял им не дар с фиолетовыми глазами. Взлёт мне совершенно не понравился. Думала, может, на ужине заем печаль — випам давали настоящую еду в ресторане, — ан нет. «Пройдите в каюту» говорят!
— Мам, а что случилось? Мы ужинать не будем? — огорчённо спросил Платон, как только мы, закончив лавировать между столиками и остальными пассажирами, выбрались в коридор.
— Знать бы, сынок… — проворчала я, и тут же рядом с нами возникла бортпроводница из расы ооши-ви.
Ооши-ви в коалиции по праву считаются самыми лучшими работниками сервисных служб, но только не для меня в нынешнем состоянии. Я глянула на тонкую деву волком.
— Не нужно волноваться, дорогие гости нашего замечательного лайнера, ужин доставят вам в каюту, — пропела девушка с улыбкой.
И я, устыдившись, перестала хмурить брови:
— Так, а что случилось-то? — стараясь скрыть раздражение, спросила.
Бортпроводница не виновата, что я терпеть не могу неведенье. К тому же звездолёт перемещался в пространстве плавно, на технические неполадки похоже не было. А что тогда? Споросевы? Не к ночи будут помянуты. Мне нужны ответы, а то к раздражению добавилась тревога.
— О, совершенно ничего страшного, — ласково и с готовностью ответила девушка с нечитабельным для меня именем, выбитым на униформе. И тогда мне стало по-настоящему жутко — именно такими голосами сообщают страшные новости.
— Звездолёт готовится к маневрам для уклонения от неопознанных объектов. Обычное дело, — она развела ручками-веточками и пожала плечиками.
Серьёзно? Ладно… ладно, лучше не нагнетать. Может, и вправду так постоянно случается. Я же не знаю.
— А каких это — неопознанных? Настоящих роев споросевов, да? — бесстрашно спросил Тошка, вопреки моему желанию не вдаваться в подробности.
Мне в его голосе даже послышалось радостное предвкушение. Ох, совсем он у меня ещё ребёнок и совершенно не имеет инстинкта самосохранения.
— Ну что вы, милый юноша! — изумилась бортпроводник. — Неопознанные на то и неопознанные, что никто не знает, что это такое. А споросевы в эту часть космоса ни за что не доберутся.
Ну слава богу, хоть одной угрозой меньше.
Мы дошли до каюты. Заверив, что ужин принесут буквально через десять минут, ооши-ви удалилась. А мы вошли в свои люксовые апартаменты — обычным словом «каюта» их и называть было бы грешно — и принялись ждать.
Благодаря новым билетам, в нашем распоряжении оказались две комнаты и гостиная. Само собой, не такие шикарные, как на «Разящем». Например, никаких купелей и личных телевизоров нам не предлагалось — все развлечения на вип-палубе. Но зато в спальнях стояли широкие удобные кровати, а в гостиной стол и удобные стулья — не то что в той каюте, билеты в которую я купила. В крохотной комнатке третьего класса стоят двухэтажные узкие нары, имеется откидной столик и полка для багажа. Всё. Удобства находятся в коридоре: один туалет и один сухой душ на шесть кают. Нет, мы бы совершенно спокойно и так с сыном до Весты долетели — всего-то каких-то пять дней, можно и потерпеть, — но всё равно спасибо Ра за то, что нас от того «удовольствия» избавил.
Как он там, интересно? Вспоминает обо мне?
Опять поймала себя на том, что зарылась пятернёй в волосы и глажу затылок — то место, куда поставили чип. Ой, чувствую, заработала я себе новую привычку.
— Мам, а мы долго тут будем сидеть? Я хотел с другими детьми познакомиться, — тоскливо спросил Тошка, устав сидеть без движения уже через минуту.
— А вот сейчас принесут ужин, и уточним, — пообещала сыну уверенно.
Зря.
Не успели мы расслабленно откинуться на спинки стульев, как звездолёт ощутимо встряхнуло, моргнул свет, а спустя несколько секунд из динамика раздался голос капитана:
— Пассажиры, внимание! Оставайтесь на местах и пристегнитесь! Повторяю. Пристегнитесь, где бы вы ни находились в данный момент! Оглядитесь вокруг и найдите красную клавишу с изображением застёжки. Повторяю…
Я быстро оглядела Тошкин стул, нашла клавишу и пристегнула сына, а затем проделала то же самое и с собой. Вовремя. Вскоре начался настоящий расколбас. Хорошо, что стулья намертво привинчены к полу, а поужинать мы не успели, а то бы не знаю, что с полным желудком было бы.
Хотя Тошка даже смеялся. Для него качка всё равно что аттракцион.
Трепало нас минут пять, потом раздался противный скрежет, и всё резко успокоилось. Правда, на какое-то время погас свет, а когда врубилось тусклое аварийное освещение, в коридоре послышались топот, бубнёж и другие настораживающие звуки, будто какие-то агрессивно настроенные люди открывали и закрывали двери. Шум всё приближался и приближался, пока не дошёл до нашей каюты. Сердце ухнуло в дурном предчувствии.
Дверь с шумом отъехала в сторону, и я… замерла с раскрытым ртом. По спине вихрем промчался холодок, а волосы встали дыбом.
— Таюшка, ну наконец-то! — пробасил с порога Захар и, улыбаясь во весь рот, вошёл в каюту. — Как же я рад тебе, родная моя!
Мамочки! Это что же делается такое? Захар! Это же Захар, господи! Что он тут делает?!
Конечно, догадки у меня имелись. Страшные. Нереальные просто. Я же не дура, чтобы не понимать очевидного. Но что мне теперь делать-то? Паника подступала так, как не подступала даже год назад в момент нашего переноса. Хоть бы не отключиться!
Покосилась на Тошку — вот мой якорь, — он смотрел на Захара с интересом, во все глаза и без страха. Тогда и я растянула непослушные губы в улыбке. Надо показать сыну, что я ни капельки не боюсь. Ну и как-то среагировать на приветствие давно погибшего мужа.
— Захар?! — воскликнула я как можно более удивлённо. Я ведь как бы не знаю, что он в этом времени, поэтому в первую очередь должна удивиться. А дальше что? Зарыдать от счастья? Кинуться на грудь? Скорее всего, но с рыданиями проблематично. — Боже, это ты?.. Правда?..
Я отстегнула ремень безопасности и вскочила со стула, решив: всё же кинусь на грудь и изображу всхлипывания. Может, прокатит?
— Мама, а это кто? — остановил внезапным вопросом Тошка, и я застыла. — Это тот дядя, который у нас на Земле висел в комнате на стене, да? Про которого ты говорила, что он погиб?
