Настоящее издание представляет собой первый в современной отечественной издательской практике опыт систематического собрания текстов по преимуществу русских, но также и зарубежных православных богословов, философов, историков XIX–XX веков по одному из ключевых разделов сравнительного богословия. В предложенных ниже вниманию заинтересованного читателя публикациях многообразно и с естественной вариативностью подходов освещаются ключевые проблемы, встававшие перед православной традицией в связи с необходимостью давать церковную оценку тем специфическим аспектам вероучения, каноники, церковной жизни римского католицизма, сформировавшимся в древности или возникшим уже в Новое время, которые в своей совокупности на протяжении уже почти тысячелетия (после трагедии отпадения латинского Запада в 1054 году) отделяют некогда первую среди равных Римскую Церковь от единства любви и общения Вселенского Православия.
После вводной части, в которой освещаются в публикациях Н.Н. Глубоковского и патриарха Сергия (Страгородского) общие принципы отношения Церкви к инославию, следуют традиционные для сравнительного богословия разделы, посвященные:
1) рассмотрению формирования идеи папского примата и догмата о папской веро- и нравоучительной непогрешимости;
2) католической триадологии в аспекте учения о Filioque (исхождении Святого Духа от Отца и Сына);
3) католическому учению о спасении в его общих принципах юридизма, частных доктринах последствий первородного греха, сверхдолжных заслуг, чистилища и практике индульгенций;
4) католической мариологии с ее новейшими, не известными Древней неразделенной Церкви догматами непорочного зачатия (1854 года) и телесного вознесения (1950 года) Девы Марии;
5) католической сакраментологии (учению о Таинствах), этике и аскетике.
В заключительном разделе дана подборка текстов по ряду актуальных проблем сегодняшнего дня Римско-католической церкви, включая раскол традиционалистов, связанный с именем Марселя Лефевра, и латиноамериканскую теологию освобождения.
В приложении приводится новейший авторитетный документ нашей Церкви по рассматриваемой проблематике – Постановление Юбилейного Архиерейского Собора 2000 года «Об отношении Православной Церкви к инославию».
Хрестоматия адресована как специально студентам Духовных школ (предложенный в ней материал соответствует программе III курса Православных Духовных Семинарий по сравнительному богословию), так, безусловно, и широкому кругу читателей, интересующихся богословской проблематикой и стремящихся опереться на знание современной православной богословской традиции в ее многообразии, но и с присущим ей ныне, как и в прежние века, внутренним принципиальным единством, тем consensus patrum – согласием отцов, которое отделяет подлинное церковное богословие и от либерального конфессионального индифферентизма (с его формулой о перегородках, не достигающих до небес), и от псевдоконсервативного ригоризма (с его бойким и радостным анафематствованием и посыланием даже до ада всех без исключения инославных). Ключевыми словами при подборе текстов Хрестоматии были вдохновенные глаголы святителя Григория Богослова, изреченные им о норме отношения членов Вселенской Церкви к тем, кто пребывает в отделенных от нее сообществах:
«Мы добиваемся не победы, а возвращения братьев, разлука с которыми терзает нас».
Протоиерей Максим Козлов, профессор МДА
* * *
При подготовке к изданию настоящей Хрестоматии развернуты сокращения слов; орфография и пунктуация в работах XIX века приближены к современным нормам. Сохранена большая часть авторских особенностей написания (транскрипции) западных имен и иноязычных терминов. Примечания без подписи принадлежат авторам статей; примечания, обозначенные Ред., принадлежат редакторам публикаций первоисточников; примечания, помеченные Изд., подготовлены к настоящему изданию. Пояснения к текстам, переводы терминов и библиографических ссылок с иностранных языков, заключенные в квадратные скобки, сделаны также нами.
Издатели
I. Введение. Общие принципы отношения православия к инославию
Православие по его существу[1][2]
Николай ГЛУБОКОВСКИЙ,
профессор С.-Петербургской Духовной Академии
Вопрос о том, что такое православие, по своему существу не имеет догматически утвержденного ответа и по своей всеобъемлемости допускает многообразные освещения, а относительно инославного Запада, кажется, не рискуя неделикатностью, можно утверждать, что там наименее знают его, если оно и считается древнейшим христианским исповеданием. Посему уместно для православного богослова как частного лица разъяснение данного предмета по существенному содержанию и для устранения предубеждений, которых слишком достаточно в этой области повсюду, особенно же на Западе. О богослужении – где проявляется жизнь верующих по общению во Христе Иисусе – либеральный протестантизм устами известного профессора Адольфа Гарнака (в «Das Wesen des Christentums» [ «Сущность христианства»]) высказал, что тут происходит лишь простое бормотание (murmeln) стереотипных возгласов и молитв. Другие видят в православии своеобразный католический ритуализм, между тем католики упорно подозревают, что православные совсем не почитают Богоматери даже наряду со святыми.
Православная доктрина сводится к неподвижному сохранению разных традиционных догматических формул, символов и вероопределений, не получивших рационального раскрытия и имеющих разве [что] подражательную схоластическую обработку, а на практике якобы господствует суеверие чуть не во всех слоях. Частные учреждения не менее перетолковываются – и мы доселе слышим (от Rev. Т. A. Lacey. Marriage in Church and State [Лэйси T.A. Брак в Церкви и государстве]. London, 1912), будто по-католически брак в православии нерасторжим и развод допускается только по диспенсации [разрешению, предоставляемому в исключительных случаях], так что новый брачный союз разведенных фактически бывает собственно двоебрачием. Церковное устройство рисуется либо папистическим иерократизмом (в Греческой Константинопольской Церкви), либо явным цезаризмом с деспотией светской власти (чрез обер-прокурора Святейшего Синода в России). Усилению подобных недоразумений и извращений в последнее время много способствовала религиозная пропаганда графа Л. Толстого. О нем на Западе склонны думать, что – положительно или отрицательно – это был продукт русского православия, о котором и судят соответственным образом. При этом ему усвояли всё худшее в толстовстве, подчеркивая для лучших его сторон, что православие как таковое само отвергло их, отлучив от Церкви графа Толстого. Фактически все здесь неверно, и православные справедливо могут применить к Толстому слова святого Иоанна Богослова (I послание 2, 19)
