Эрнеста Михайловича на почте любили все, особенно начальство. Директор всегда говорил: «Хороший ты мужик, Михалыч! Добрый, отзывчивый, вежливый, а главное – работящий! Вот именно поэтому нам с тобой будет прощаться очень тяжело. Но, ты сам понимаешь, молодая кровь с современной техникой на «ты». Леночка нам продуктивность повысит, а это главное для клиентов».
Эрнест посмотрел в сторону выпускницы парикмахерского лицея, которая уже полчаса искала провод от беспроводной мышки. Тяжело вздохнув, он расписался в заявлении на увольнение.
Все провожали Михалыча со слезами на глазах, особенно новенькая Леночка. Михалыч стажировал её месяц, но так и не смог объяснить последовательность ctrl+c и ctrl+v, а от слов Microsoft Office Леночку до сих пор трясло. Последний раз, когда она попыталась поменять шрифт, у всего района отрубился интернет и погорели блоки питания.
Эрнест имел колоссальный опыт работы длиной в сорок лет. Он был воспитан до омерзения и образован, всегда выглажен, причесан и напоминал классические «Жигули», которые тридцать лет стояли в гараже и были в полном исправном состоянии: родная краска, оригинальные детали. Только вставь ключ в зажигание – и аппарат будет работать как часы. Но кому какое дело до классики, когда в салонах полно новеньких иномарок?
На собеседованиях Эрнесту вежливо отказывали, грубо называя дедушкой, но он не унывал и каждый раз с надеждой шел обивать новые пороги. Но в один прекрасный день пороги закончились.
Примерно в то же время стали заканчиваться и деньги. Оставалось или воровать, или просить милостыню. Честный и порядочный Эрнест отстоял от звонка до звонка неделю (с перерывами на чай из термоса) в подземном переходе, но так ничего и не заработал.
Ответственный работник заступал на пост всегда опрятным, как и полагается человеку, работающему с населением. Лучший костюм был выглажен и пах парфюмом, прическа уложена, а ботинки начищены. Эрнест просто не мог выглядеть иначе на людях. Гордо протянув руку, прямой как лом, он молча ждал подачек, словно нес службу в кремлевском карауле. На его фоне местные попрошайки выглядели как ветераны-погорельцы, у которых только что забрали всех котят. Они неплохо поднялись за время работы Михалыча, но делиться с ним не хотели, а когда Эрнест ушел, тоже очень расстроились.
Оставалось воровство. Эрнест тяжело вздохнул и пошел выбирать инструмент в магазине, где у него есть скидочная карта. Там его проконсультировали, какой фомкой лучше вскрывать двери, а также продали по акции перчатки и бахилы.
Грабить Эрнест решил недалеко, на соседней улице. Он всегда мечтал работать рядом с домом.
Пообещав самому себе, что все награбленное он вернёт с пенсии, мужчина вышел на дело.
Найдя нужную дверь, Эрнест потратил около сорока минут на то, чтобы ее вскрыть. За это время он успел поздороваться со всеми соседями и даже помог донести матрас одной женщине на верхний этаж.
Как только вор проник в квартиру, его тут же встретил местный кот, который жался к его ногам и жалобно мяукал. Эрнест прошел на кухню, но, не обнаружив кошачьей еды, быстренько сбегал в магазин и купил на последние деньги три влажных пакетика.
Как только пушистый был накормлен, Михалыч зашел в комнату, где его чуть не хватил удар. Посреди зала стояла гладильная доска, а на ней – утюг, который забыли выключить из сети. Вся комната пропахла раскаленным металлом. Выключив прибор, Эрнест бросился к балкону, чтобы проветрить помещение. Там он увидел несколько горшков с цветами, которые загибались от жажды. Набрав воды, Эрнест напоил бедные цветы и вернулся в комнату.
Квартира была заставлена дорогой техникой. Глаз Эрнеста упал на телевизор, который был размером с него самого. Михалыч поколебался, но брать его не стал, мало ли – разобьет по дороге, потом не расплатишься.
На столе лежал упитанный конверт, на котором числился адресат без индекса. Эрнест знал на память более сотни индексов и быстро вписал нужный, оставив свои отпечатки на шариковой ручке. Затем прикинул вес конверта, подержав его на ладони, и приклеил три марки, которые всегда носил с собой.
Из денег Михалыч нашел только пачку евро. Но, понимая, что ими нигде не расплатиться, решил оставить наличные на месте.
Единственными найденными украшениями были два обручальных кольца в вазочке. Эрнест потянулся было к золоту, но потом отдернул руку. Только ЗАГС может лишить людей таких вещей, пусть и условно.
На полке он заметил пивной стакан с мелочью. Потратив некоторое время, Эрнест насчитал пятьсот рублей. Этого вполне могло хватить на какое-то время. Но желудок сводило от голода, и мужчина двинулся на кухню. Там на разделочном столе он обнаружил неразобранные пакеты с овощами, мясом и рисом. Эрнест сварганил целую сковороду своего фирменного ризотто и, съев небольшую порцию, вымыл свою тарелку вместе со всей посудой, что была в раковине.
Перед уходом Эрнест Михайлович оставил записку, в которой написал следующее:
«Глубоко сожалею, что вынужден был вас ограбить. Обещаю, что верну всё, как только будет такая возможность».
В конце поставил подпись, дату, инициалы и оставил номер телефона, на который можно прислать счет за съеденные продукты.
Вечером у Эрнеста случился приступ совести. Он не мог сидеть, не мог ходить, не мог спать. Мужчина ненавидел себя за содеянное, обещая молчаливым стенам утром отправиться в полицию с поличным. Но внезапное смс отменило явку с повинной.
С незнакомого номера Эрнесту пришло следующее:
«Добрый вечер. Скажите, не могли бы Вы приходить нас грабить три раза в неделю – по вторникам, четвергам и субботам? Предлагаю оплату в полторы тысячи за ограбление, деньги оставим там же, в стакане».
Ошарашенный таким поворотом Эрнест тут же согласился, хоть и не понял смысла.
Через две недели его жертвы сообщили своим друзьям о том, что их постоянно «грабят», и те тоже попросились к Эрнесту в график. А потом появились и другие, и третьи. У Эрнеста почти не было свободного времени, «грабежи» были расписаны с утра и до поздней ночи. Иногда ему приходилось даже кого-то передвигать или записывать на месяц вперед. Через год Эрнест Михайлович ушел в отпуск, чем сильно расстроил своих жертв.
Он стал самой знаменитой криминальной фигурой в городе и ему срочно нужно было расширяться. Благо, в его старом почтовом отделении начались массовые сокращения по возрасту. Эрнест звал всех к себе. Но брал на работу только честных и порядочных воров, а главное – трудолюбивых.
