Был один из тех ничем не примечательных вечеров, какие случаются только в конце мая. По проселочной дороге, вдоль которой росли высокие ели, на велосипеде ехал мальчик лет тринадцати.
Его звали Джек. Вот уже несколько лет он жил со своими родителями в доме, стоящем на краю леса, в окрестностях небольшого датского городка Силькеборг. Каждый день после уроков, если у него оставалось время, он ездил на своем велосипеде, всегда одной и той же дорогой. Ему нравились прогулки на природе: они помогали ему расслабиться и ни о чем не думать.
Только в этот раз все было иначе.
Целый день его терзало неприятное ощущение, словно дома с его родителями что-то случилось. Мальчик не мог объяснить, что именно, но в полдень все-таки позвонил маме и спросил, все ли у них в порядке. А вскоре, выходя из школы, Джек почувствовал, как на него нахлынула новая волна тревоги, мучившей с самого утра. Без видимой на то причины ему казалось, будто мама и папа в опасности. Мальчик не находил этим глупостям объяснения, и, тем не менее, ему никак не удавалось избавиться от нехорошего предчувствия. Ему нужно поскорее вернуться домой и лично убедиться, что ничего страшного не произошло.
Наконец Джек добрался до дома. Его сердце разрывалось от напряжения. Мальчик бросил велосипед рядом с гаражом, даже не подумав завести его внутрь, и побежал к двери.
Вдруг он остановился. Сердце бешено стучало.
Его пес по кличке Джокер сегодня почему-то не выскочил навстречу хозяину, да и с заднего двора не доносилось собачьего лая. «Должно быть, он убежал в лес», – подумал Джек, сам себя успокаивая.
Но успокоиться не получилось. Он снова помчался к дому – дверь была приоткрыта. Джек вошел.
И замер.
На первый взгляд все было в порядке: в гостиной горел свет, тихо работал телевизор.
Но в воздухе веяло несчастьем.
Дрожа от волнения, он вошел в гостиную. Лицом к экрану, спиной к двери, откинув голову на спинку дивана, сидел отец.
– Папа…
Ответа не последовало. По телевизору шла глупая пародийная передача, и Джек в отчаянии ухватился за показавшуюся ему логичной мысль: папа от скуки просто уснул.
Он обошел диван и, с секунду поколебавшись, заглянул ему в лицо.
Отец сидел неподвижно, бледный, с широко раскрытыми глазами, устремленными в никуда. На его теле не было ни крови, ни других признаков насилия.
Но Джек знал: папа мертв.
Мальчика парализовало: его словно обухом по голове ударили. На мгновение время для Джека остановилось, а вместе с ним – и его сердце. Но в следующую секунду мир вокруг содрогнулся и закружился с огромной скоростью. Он бросился к отцу и несколько раз встряхнул его в надежде, что тот очнется. В глубине души мальчик понимал всю бессмысленность своих действий, но верить реальности не хотелось.
– Папа! Папа, пожалуйста, проснись…
Голос мальчика оборвался рыданием: ему было страшно. Вдруг он подумал, что еще есть время и можно позвонить в скорую, и тогда… Он понесся к телефону и схватил трубку.
Но гудков не было. Джек от злости и безысходности с силой отшвырнул аппарат. Вытерев рукавом свитера слезы, он развернулся и рванул по лестнице вверх.
– Мама! – закричал мальчик. – Мама, быстрее спускайся, возьми мобильный!
Споткнувшись о ступеньку, он упал и ударился коленками, но это его не остановило: мальчик поднялся и побежал дальше.
– Мама!..
Вдруг он лишился дара речи и остановился как вкопанный: в конце коридора кто-то стоял, и это была явно не мама. Они посмотрели друг на друга.
Джек увидел кареглазого мужчину с темными вьющимися волосами. На нем была мантия в пол. Тонкие черты лица незнакомца застыли в строгом и одновременно насмешливом выражении.
– Кто… Кто вы? – растерянно прошептал Джек. В глазах мальчика все еще стояли слезы.
Что-то привлекло его внимание. На паркетном полу возле ног мужчины в мантии неподвижно лежало тело. Джек узнал его. Его ноги подкосились; чтобы не упасть, он прислонился к стене.
Бледная, с открытыми глазами и повернутой в сторону мальчика головой, на полу лежала мама.
Джек почувствовал, как в жилах холодеет кровь. Нет, так не бывает, это неправда…
Но сомнений не оставалось: женщина смотрела на него пустым, безжизненным взглядом.
А в глазах ее застыла смерть.
– Ма-а-а-ама! – в ужасе закричал мальчик.
Он подбежал к телу, не обращая внимания на стоявшего рядом черноволосого мужчину…
Все случилось слишком быстро. Незнакомец прокричал несколько слов на непонятном Джеку языке (но показавшемся ему подозрительно знакомым), и что-то стукнуло мальчика в грудь так, что перехватило дух, и его отбросило назад.
Джек ударился о стену. Ошеломленный, он потряс головой. Дышать было тяжело. Мальчик никак не мог понять, что же отбросило его с такой силой: незнакомец в мантии находился довольно далеко для толчка.
Но он не стал над этим задумываться. Удар о стену вернул его к реальности.
Вдруг его осенило: вероятно, этот странный незнакомец и был виновен в смерти родителей. Хорошо знакомая Джеку темная сторона его личности обычно скрывалась в тени и просыпалась только в экстренных случаях. И вот сейчас она ревела от боли, гнева и жажды мщения.
Хотя он и понимал, что разумнее всего – развернуться, убежать подальше, спрятаться и сообщить в полицию…
К счастью для Джека, разум взял верх над гневом, и мальчик, одним прыжком вскочив на ноги, бросился к лестнице. Противник не ожидал такой быстрой реакции и что-то прокричал ему вслед, но Джек не остановился. Он бежал что было мочи и, снова споткнувшись из-за спешки, кубарем скатился вниз прямо в гостиную.
Джек уже почти поднялся, когда почувствовал за спиной ледяное дыхание и вздрогнул, не сумев справиться с чувством страха. Он медленно обернулся и…
Перед ним стоял стройный, хорошо сложенный юноша с синими глазами и тонкими чертами лица, на которое с обеих сторон аккуратно ложились пряди прямых светло-каштановых волос. Одетый во все черное, он выглядел на несколько лет старше. Незнакомец не сводил с Джека пытливого взгляда.
Мальчик был уверен, что видит его впервые, но по неизвестной причине сразу почувствовал к нему сильное отвращение: сам факт присутствия незнакомца вызывал в нем дрожь.
Подавив волнение, Джек посмотрел юноше прямо в глаза.
Толчок. И вдруг – странное ощущение, словно что-то проникло в самые потайные уголки его души и теперь исследовало каждую заветную мысль, каждое сокровенное чувство.
