1 июня 3985 года от Раскола, столица Соринтии – Сорин-Касто
В тронном зале замка Сорин-Касто оглушительно орал младенец. Его крик эхом отдавался от каменных стен, многократно усиливаясь. Корзинка с младенцем стояла прямо на троне, а над ней склонился его величество император Вейлор VII Соринтийский.
Он был необычайно высоким, имел могучую и статную фигуру, резкие правильные черты лица и глаза синие, как небо. Обычно тщательно уложенные сливочного цвета волосы сейчас выбивались из-под золотого венца и были встрепаны. Твердый рот перекошен, по щекам бежали слезы.
– Я прошу тебя, – тихо сказал он и положил ладонь на животик младенца.
Ребенок замолчал на секунду, но лишь затем, чтобы глубоко вздохнуть и зареветь еще сильнее. Милое детское личико покраснело, глаза с новой силой налились слезами.
– Это не приказ, это просьба, – повторил император. – Только тебе я могу это доверить.
Он повернулся и посмотрел на того, к кому обращался.
– Прошу тебя.
– Они не поймут. Твоя репутация будет уничтожена. Ты войдешь в историю как убийца.
– Пусть так.
– Не понимаю тебя, Вейлор.
– Ты бы никогда не понял, ведь ты добровольно отказался иметь семью! – скрипнул зубами его величество.
Младенец снова замолчал, чтобы набрать воздуха.
– Действительно по-другому нельзя?
– Нет. Я не могу больше доверять Этому. Оно отняло у меня жену и дочь. Я хочу обезопасить хотя бы сына.
– И куда я его дену?
– Куда хочешь. Главное, чтобы я о нем не знал: то, что знаю я, знает и Это. И пусть я никогда больше не увижу сына. Я хочу, чтобы он был жив. Я не знаю, подохнет ли Оно вместе со мной. Я не знаю, найдется ли человек, способный остановить Это.
– Я найду такого человека, обещаю.
– Обещай, что при этом прольется не слишком много крови.
– Уж как получится.
Император тяжело вздохнул, наклонился к зареванному младенцу и поцеловал его в лоб. Мальчик тут же замолчал и вцепился тонкими ручонками в щеки и волосы отца, словно не желая расставаться с родителем.
– Держи его подальше от меня. Мне не важно, кем он станет, главное, чтобы был жив и здоров. Пусть растет хорошим человеком и не повторяет мой путь.
– Ты знаешь, что нужно сделать?
– Знаю. Зови сюда служителей Сиани, сейчас я отрекусь от своего сына, и ты уедешь. У меня не так много времени, – он посмотрел на свои руки. – Пока я еще могу контролировать Это.
3 июня 3985 года от Раскола, дворец Великого герцога Вейнсборо
Его величество Вейлор Соринтийский мерил шагами комнату, изредка бросая взгляды на собравшихся в зале для приемов.
Напротив него стояли как вкопанные, высоко держа головы и глядя прямо перед собой, двое старейшин поселений аиргов. Их можно было сравнить со статуями, вылепленными искусным скульптором: неподвижны, безмолвны и безупречно красивы. До самой старости они сохранили свою нечеловеческую, без единого изъяна красоту. Любой человек хотел бы родиться аиргом, если красота – это все, о чем он мечтает. Необычная, теплого сиреневого цвета кожа этих созданий мерцала в свете множества свеч. Гордый и независимый, холодный взгляд двух пар зеленых и желтых глаз страшно раздражал его величество. Да какое право они имеют смотреть на своего императора с таким вызовом? Высокомерные твари. Ничего не добились, живут как дикари, никакой пользы обществу от них нет, пришли сюда просить о помощи, а ведут себя так, словно им все обязаны.
Вейлор сел за стол и перевел взгляд на бургомистров нескольких человеческих поселений. Те сжались от страха и не смели смотреть на повелителя.
– Вы что, не могли решить проблему сами? Я должен за вас все делать? – прошипел его величество, снова обратив взгляд на аиргов.
– Мы испробовали все средства, ваше величество, – промолвил один из старейшин. – Нам нужна магическая помощь до тех пор, пока мы не изобретем лекарство от этой болезни.
– Почему вы просите людской помощи? Вы же сами волшебные… создания.
Заговорил старейшина Иствана. Высокий мужчина-аирг с угольно-черными волосами, длинным лицом и ярко-желтыми глазами.
– Наша магия другая. У нас нет тех заклинаний, которые доступны людям. Исцеление больных возможно только с вашей помощью. Если не принять меры сейчас, пострадают многие, в том числе и неволшебные… создания.
Вейлор встретился с ним взглядом, и на мгновение ему показалось, что старейшина читает его, словно раскрытую книгу. Он видит. Он видит Его! Почему аирг так прищурился? Потому что ненавидит То, что внутри него. Оно противно его природе. Аирг думает, что Оно не должно существовать, что Оно сдохло много-много веков назад! Аирг – один из Наследников? Он – угроза Нам!
– Ваше величество, разрешите? – послышался тихий голос из того угла, где стояли бургомистры. Вейлор резко повернул голову, вцепившись взглядом в говорящего. Кажется, этот правит городом Калиентар? Император кивнул.
– Вся страна в огромной опасности. Болезнь распространяется, как пожар… Помощь нужна как можно быстрее!
Мелочные людишки. Раздражают. Слабые, неспособные, хитрые, алчные. Они не нужны. Они не справятся, не смогут помочь Нам.
– Хорошо, – ответил он, помедлив. – Помощь будет. Ступайте.
Бургомистры немедленно, едва не бегом убрались из зала. Старейшины аиргов переглянулись и остались, затем заговорил тот, что представлял поселение Делей.
– Нам нужно поговорить, ваше величество. У вас есть некоторые проблемы, в которые нам не хотелось бы вмешиваться, но нет выбора. Ваши проблемы могут стать нашими.
Их презрительные лица. Раздражают. Бесят. Их снисходительность и тон, словно они все знают. Они знают о Нем. Они – враги.
– Вон!!! – взревел Вейлор, вскочив из-за стола и хватив по нему кулаком так, что стеклянная столешница покрылась сеткой трещин.
Старейшины снова переглянулись и, подобрав длинные одежды, степенно удалились из зала.
Вейлор рухнул в кресло и зашелся страшным сухим кашлем, словно это душа хотела вылететь прочь из тела.
17 июня 3985 года от Раскола, Истван – поселение аиргов
Девушка с сиреневой кожей, одетая в ночную рубашку, бежала прочь от горящих домов, крепко сжимая в объятиях двоих совсем крошечных детей и подгоняя криками другую женщину в халате. Позади них слышались пальба ружей, треск пылающих соломы и дерева, грохот падающих прогоревших стен, ржание лошадей и визги людей, горящих заживо. Оглушительно, надрывно кричали дети, женщины, мужчины – все те, кого огонь лишил возможности выбраться, и от их криков сердце рвалось на части. Тошнотворный запах паленой плоти и тяжелый металлический привкус крови встали во рту. В висках стучала кровь, тело трясло от отчаянного страха за родных, оставшихся там, позади. В голове осталась лишь одна мысль: защитить во что бы то ни стало.
