Завывания ветра смешивались с ревом волн. Деревья позади меня склонились перед бурей, так как им нечего было противопоставить ее грозной силе. Передо мной возвышались отвесные скалы, окруженные мрачным небом с черными тучами, которые ни один художник не смог бы нарисовать более удручающе.
Молнии сверкали на горизонте, а за одним раскатом грома тут же следовал другой. Борясь с ветром, я продвигалась вперед, к обрыву, на котором стоял один-единственный человек.
Одетый в темное молодой мужчина.
Его пальто неистово трепыхалось вокруг его тела, словно оно знало, что вот-вот произойдет. Словно знало, что от неизбежного нас отделяет только один вздох.
В этот момент Блейк обернулся. Я сразу увидела безнадежное выражение на его лице, и только в голубых глазах светился огонь, который, казалось, был не от мира сего.
– Джун… – его голос звучал так невероятно грустно. – Что бы ни случилось, ты должна доверять своим чувствам. Обещай мне это.
Прежде чем я успела что-либо ответить, прежде чем оказалась рядом с ним, он снова повернулся к скалистой пропасти и сделал бесшумный шаг через край. В последний раз его темное пальто распахнулось порывом ветра.
Затем Блейк упал. Так глубоко, что я уже не могла его видеть.
– Господи, ты выглядишь измотанной. У тебя снова был этот кошмар? – приветствовала меня Лили, открывая дверь. – Заходи.
Я закрыла зонтик и шагнула через порог. Я впервые была дома у Лили. Отобрав у меня зонт, она прислонила его к обувному шкафу в углу, в котором валялись бесчисленные кроссовки.
– Если что-то лежит на полу, просто переступи. – Она провела меня по уютной прихожей. На оливково-зеленых стенах висело множество фотографий с Лили, ее родителями и четырьмя братьями в самых разных местах. Некоторые снимки были сделаны в Лондоне и Париже.
– Вау.
– Что «вау»? «Ух ты, как их много!» или «Вау, как ты с ними справляешься? С первого взгляда видно, что мальчишки действительно раздражают»?
– Вау, у всех вас рыжие волосы.
– Кроме моего отца, да. Тебя это удивляет? – Не дожидаясь моего ответа, подруга потащила меня к лестнице через благоухающий ванилью и корицей коридор с выкрашенными в абрикосовый цвет стенами. На нижней ступеньке полулежал мальчик с рыжими волосами до подбородка и прижимался к ней лицом. Он был на несколько лет младше нас.
– Не обращай внимания, – сказала мне Лили, схватившись за перила лестницы и делая большой шаг через брата.
– Что он там делает? – прошептала я.
– Мы играем в прятки, – объяснил мальчик, которого я видела на фотографиях. Мне показалось, что ему лет одиннадцать.
– Вы не играете в прятки. Он просто издевается над тобой, – раздраженно заявила Лили. – Они постоянно играют в «Правду или действие», и теперь Джереми должен пятнадцать минут притворяться, что смотрит вдаль, в то время как Тимоти сидит в кухонном шкафу, чтобы напугать маму.
– У него будут неприятности из-за этого, – с улыбкой сказал Джереми. – Еще какие неприятности.
– И у тебя будут неприятности, если я скажу маме, что ты снова втянул его в это. Гораздо бо́льшие неприятности.
Джереми пожал плечами:
– Вчера Тимоти плюнул в твой пудинг.
– Поэтому я поменяла его местами с твоим.
Джереми начал хватать ртом воздух.
– Ты этого не сделала!
– Конечно, сделала, – короткая улыбка скользнула по лицу Лили. – Вкусно было?
– Ты поплатишься за это.
– Только попробуй, – ее глаза вызывающе сверкнули. Затем она подмигнула мне, и я последовала за ней наверх. Но далеко уйти мы не успели.
– Эй, где ключи от моей машины? Опять льет как из ведра, эта чертова погода! Лили! – воскликнул широкоплечий парень с глубоким голосом, который, должно быть, был ее старшим братом, Трэвисом. С его коротко стриженными волосами и спортивной фигурой он легко мог бы сойти за солдата.
– Расслабься. Я положила их обратно на комод, – сказала Лили.
– Но их там нет, – нетерпеливо выдавил он. – Ты же знаешь, что мне срочно нужно на работу, потому что в последнее время каждый третий идиот нарывается на неприятности.
При его словах во мне сразу всколыхнулись угрызения совести. С тех пор как мы с Блейком поцеловались на скалах, полиции несколько раз пришлось проявить активность, так как в Дарктрю и его окрестностях все чаще происходило рукоприкладство. На похоронах лорда Масгрейва мы думали, что нечистая сила оставила нас, но часть негативных настроений, к сожалению, осталась. Как и плохая погода.
Лили невозмутимо оперлась на перила лестницы.
– Ты же полицейский. Можешь объявить свои ключи в розыск.
– Очень смешно. – Он весело улыбнулся, прежде чем снова стать серьезным. С таким непреклонным выражением лица я хорошо могла представить его на допросе. – Где эти чертовы ключи?!
Джереми поднял голову, снова закрыв глаза:
– Спроси у Тимоти, они только что были у него, по крайней мере, я так думаю. Он на кухне.
Даже издалека было видно самодовольную ухмылку Джереми, на которую Лили покачала головой, в то время как ее старший брат уже развернулся и пошел прочь.
– Браво, Джереми. Трэвис убьет тебя, если узнает, что ты послал его на кухню только для того, чтобы напакостить Тимоти.
– Эй, Трэвис убьет и тебя тоже, если узнает, что маленькая царапина на его машине из-за тебя. – Он пожал плечами: – Кроме того, Тимоти использовал твою зубную щетку, чтобы чистить обувь.
– Не было такого.
Джереми снова положил голову на ступеньку.
– Если ты так считаешь. Но подумай хорошенько. Может быть, в последний раз, когда ты чистила зубы, что-то хрустело?
Лили прищурила глаза, прежде чем быстро затолкать меня в свою комнату, где нас уже ждал Грейсон.
Он лежал на кровати и ухмылялся.
– Что же вас так задержало? Или, лучше сказать, кто из веселых братьев Бейкеров? Здесь божественно, не так ли, Джун? Как частное театральное представление.
– Здесь… интересно, – ответила я дипломатично, осматривая комнату Лили. Светлая мебель и пушистый ковер создавали в комнате уютную атмосферу. Под покатой крышей с окном был стол, а на противоположной стороне – кровать со шкафом. На синих стенах было много красочных открыток, которые Лили, по-видимому, собирала.
– Если моя жизнь должна быть пьесой, это определенно драма, – сказала Лили, опускаясь на белый стул перед своим столом, и указала на пол.
– Садись, Джун. Насколько все плохо?
– Что? Мое эмоциональное состояние? Мои кошмары?
Она покачала головой.
– Нет, я имею в виду свою комнату. План на самом деле состоял в том, чтобы вы никогда не сталкивались с этой обувной коробкой. Если бы мама не позвонила и не попросила меня присмотреть за этими двумя идиотами, потому что ей сегодня придется работать дольше, мы бы точно встретились в другом месте.
