У лилий – белизна твоей руки…
У. Шекспир
– О чудный сладкий сон! Ты со мной, милый мой! – Звучное сопрано парило в напряженной тишине, лилось свободно, заполняя все пространство. Стройная девушка, одетая в светлое платье, в ореоле длинных огненно-рыжих волос казалась совсем маленькой и беззащитной на сцене.
– Ах, если б знала ты, – зазвучал бархатный баритон, – как тосковал я! И как страдал я!
Из дальней кулисы показался высокий мужчина с кудрявыми волосами, – Лионель. Рыцарь-изменник, раскаявшийся в предательстве. Девушка тотчас бросилась к нему, их пальцы страстно переплелись. На ее лице отразились смятение и боль: действительно ли она погубила свою душу, полюбив простого смертного?
В одном из московских театров шла постановка оперы «Орлеанская дева» Петра Чайковского. Зал пристально следил за исполнителями, особенно за рыжеволосой красавицей, выступающей в роли Иоанны Д'арк. Еще совсем недавно эта молодая певица, приехавшая из провинции, была известна лишь узкому кругу людей. Но когда ей стали доставаться главные роли, талант артистки засиял и засверкал новыми гранями, как бриллиант, а яркая внешность стала приятным дополнением. Сегодняшний спектакль тоже проходил на «ура» – зрители бурно реагировали на события и громко рукоплескали восходящей звезде.
И снова напряженная сцена: Иоанна слышит голоса ангелов.
– Завет небес нарушен.
Ты греховна.
Тебе не довершить святого дела,
Свой грех ты искупить должна терпеньем.
Не бойся мук, страданье быстротечно,
И плен, и смерть терпи как искупленье,
Блаженство ждет тебя на небесах.1
Девушка отпрянула от возлюбленного и отошла на другой конец сцены. Вид у нее был отчаянный, но решительный: она поняла свою участь и приготовилась к испытаниям. Эмоциональное исполнение партии и оркестровое сопровождение великолепно передавали напряженную обстановку. Не меньшее напряжение царило и в самом зале. Сотрудники театра с удивлением наблюдали за зрителями. Игра оперных артистов – Ангелины и Альберта – была настолько естественной, что все происходящее казалось реальностью. Вот уже женщины в тревоге достали платки, а мужчины ослабили галстуки.
На подмостках появились вооруженные солдаты, окружили влюбленных, убили Лионеля, попытавшегося защитить Иоанну, а девушку схватили.
Началась финальная сцена. С замиранием сердца, почти не дыша, зрители наблюдали, как бедняжку возводят на костер. Даже в полумраке было заметно, как она побледнела и решительно вздернула подбородок. Приглушенный свет подчеркивал ее одухотворенность и благородство. Солдаты и монахи окружили мученицу, стали бросать в нее куски дерева и говорить: «Вот наш тебе подарок!» Зрители стали вскакивать с мест, горячо перешептываться.
– Господь, прими меня в свою обитель! – запела Иоанна.
На сцене замелькали первые всполохи огня, появились клубы дыма. Лицо Иоанны отражало мужество и блаженство. Жадные языки пламени охватывали хрупкую фигурку. Зловеще звучал траурный марш. Молитвы монахов перемешивались с проклятиями солдат и скорбными возгласами зрителей. «Сожжение» получилось таким реалистичным, что сотрудникам театра пришлось успокаивать особо чувствительных.
И вот послышались последние аккорды, занавес опустился. Через мгновение зал взорвался аплодисментами.
– Иоанна! Иоанна! – раздавалось со всех сторон. – Просто невероятно! Браво!
Занавес поднялся, певцы вышли на поклон. Люди подходили к сцене и бросали к ногам артистки цветы. Кто-то вытирал слезы и говорил ей, что тронут до глубины души.
Это выступление стало настоящим триумфом для оперной певицы Ангелины Белоконской, только что «сожженной на костре». Режиссер-постановщик сиял от удовольствия, а коллеги зеленели от зависти.
Девушка все никак не могла уйти со сцены – зрители не отпускали.
– Потрясающе! Вы просто умница! – не унимались они.
Она дарила улыбки и, конечно, радовалась успеху, но на нее вдруг навалилась такая усталость, что хотелось скорее оказаться дома, в тишине и спокойствии. Тем более, что Альберт – ее жених и партнер по сцене – уже умудрился незаметно ускользнуть и ждал в машине.
В гримерке ей тоже не давали покоя:
– Ты выложилась на все сто, публика очень довольна! Замечательно сыграла, молодец! Останешься на фуршете? Это нужно отпраздновать!
Не хотела она праздновать, но отказываться было неудобно, поэтому решила просто уйти по-английски. Быстро переодевшись и сняв грим, попросила коллег помочь разместить цветы в гримерке. Те, конечно, согласились. Улучив удобный момент, Лина быстренько выскользнула за дверь и устремилась к выходу, но не тут-то было! На бегу застегивая пиджачок, она вдруг увидела худенькие ноги, обутые в остроносые бежевые туфли. Медленно подняла взгляд; ноги принадлежали миловидной блондинке, словно сошедшей с обложки модного журнала. Коллеге по цеху. Ксении Громовой.
Фамилия звучала грозно и совсем не вязалась с кукольной внешностью ее обладательницы. Хотя сейчас она выглядела рассерженной: несколько прядей выбились из прически и упали на лоб, пышные губы сжаты в тонкую линию, изящные ручки упираются в бока.
– Дрянь! – презрительно бросила блондинка и даже ножкой топнула. Звонкий стук каблучка отразился от стен и неприятно отозвался в ушах.
Кажется, назревал скандал.
Ксения считала себя жертвой театральных интриг. Возможно, в этом была доля правды, но Ангелина точно не хотела соперничать с ней. Так получилось. Воля случая. Много лет Громовой доставались главные роли, но стоило Лине появиться в театре, как блондинка оказалась «выброшенной за борт». Дирекция решила, что девушке не хватает мастерства и что она не дотягивает до того уровня, который задала Ангелина. С этим согласились многие.
Но, как известно, беда не приходит одна. От Ксении тут же ушел жених, один из самых успешных и перспективных артистов – Альберт Южаков. И к кому? К рыжеволосой провинциальной певице! Обиде и злости девушки не было предела!
О том, что Ангелину просто поставили перед фактом – «тебе дали главную партию!» – Громова не знала. Или не хотела знать. Не догадывалась и о том, что Альберт не сказал Лине, что несвободен. А когда той стало известно, что прежде его девушкой была Ксения, оказалось поздно. Коллеги уже навешали на рыжеволосую ярлыки: «провинциальная акула», «расчетливая стерва» и еще много других неприятных эпитетов.
Ангелина не считала, что должна извиняться. Успех был вполне заслуженным. Она добилась всего сама благодаря хорошим вокальным данным и яркой внешности. Поставила себе цель – покорить столицу, – и достигла ее. Все сложилось удачно, ей не пришлось идти по головам (впрочем, она и не собиралась), так за что просить прощения?
Тем не менее, у нее появилось много недоброжелателей. И самая непримиримая из них сейчас пыталась устроить скандал. Видимо, решила сменить тактику, убедившись, что закулисные интриги и сплетни Лину особо не волнуют. Та в них не участвовала – не хотела тратить время, да и неинтересно было. Занималась любимым делом и старалась каждую свободную минуту проводить с Альбертом.
